Поговорили о нем в городке и вскоре забыли. Мало ли на свете таких перекати-поле.
И вдруг снова объявился Жук — сначала в Катташахаре, потом в авиагородке. Кто говорит — временно, а кто утверждает — на постоянно. Точно никто не знал, разве только водопроводчик Данилыч, у которого остановился незадачливый искатель счастья.
На этот раз лейтенант не увидел Митяя в шашлычной. Да и почему, собственно, он должен непременно застать его здесь?
Ефрейтору Петрову никак не давалась жар-птица. Днем о ней думал, ночью видел ее во сне, а просыпался опять ни с чем. А ведь она есть, непременно есть, иначе о ней бы не говорил майор Манохин. Да и начальник радиолокационной станции утверждает, что должна быть такая диковина, только не каждому она является, а уж чтобы в руки даться — и подавно не всякому.
«Ах ты, ешкин-кошкин, — вздыхает оператор и теребит хохолок своей прически. — Сколько же нужно терпения, чтобы поймать эту жар-птицу. А поймать надо, ох как надо! Раззвонил — теперь ищи, лови…»
Как-то еще зимой внезапно объявили учебную тревогу. Уж на что Виктор скор на сборы и легок на ногу, однако и он не отличился. А остальные ребята добежали — языки высунули: запалились. Пока включили локатор, пока прогрелась аппаратура, начальник смены КП раза три звонил: «Скоро ли?» И не просто спрашивал, а добавлял заковыристые словечки в адрес локаторщиков. И попробуй на него обидеться, если над его душой стоит начальник командного пункта, а над тем — сам Орлов.
«Нет, не дело это — мчаться, словно джейран, — спина в мыле, глаза чуть ли не из орбит лезут, шарики в голове с панталыку сбиваются, — мчаться и все-таки не уложиться в расчетное время».
Так ефрейтор и сказал на сборах операторов. Ребята засмеялись, улыбнулся и майор. Улыбнуться-то он улыбнулся, но тут же заметил:
— Одними ногами время не сэкономишь, надо и головой поработать. У вас же у всех среднее образование, а у некоторых и высшее — придумайте какую-нибудь жар-птицу, чтобы она включала станцию до вашего прихода.
В шутку ли, всерьез ли говорил Манохин, но с тех пор Виктор потерял покой: все ему грезилась эта таинственная штуковина, которая сама бы, без помощи людей, включала радиолокатор.
Однажды он вычитал:
«В настоящее время в войсках широко применяются различные способы дистанционного включения РЛС и радиостанций. Благодаря этому значительно сократились сроки приведения техники в боевую готовность».
У Петрова даже дух захватило. «Оказывается, есть она, эта жар-птица! Вон другие используют на всю катушку, а мы… ногами работаем».
Сказал об этом друзьям по расчету.
— Ты же потомок Левши-умельца, тебе и карты в руки, — ответили они. — Дерзай, а мы поможем.
Зарядился оператор терпением, как аккумулятор энергией, и начал «дерзать». Издалека зашел, осторожно, чтобы до времени не спугнуть свою птицу-мечту. «Откуда должно осуществляться дистанционное включение локатора? — размышлял он. — Из казармы? Нет, не годится. Хоть старший лейтенант Семкин и командир роты, и вся связь — его дело, но… Нет, не то. Откуда же? Кто должен приказать жар-птице: «Включай РЛС!»? Кому дано на это право? Кому? Вот чудак, мудрит… Конечно же, пункту управления — ПУ!»
— Слышь, Родя, — поделился ефрейтор догадкой со своим земляком Кузькиным, — как ты думаешь, идея?
— Правильно ты говоришь — на пункте управления надо ставить твою жар-птицу. Да и не какая это не жар-птица, а обыкновенный телефонный аппарат. Понял?
— Родька, ты гений! — хлопнул его по плечу Петров. — Как это я не додумался? Спасибо, друг!
— Желаю успеха, птицелов! — кинул напоследок Родион и ушел.
Шли дни, а ефрейтор, одержимый своей идеей, не замечал их. Он был весь погружен в разработку принципиальной схемы включения радиолокационной станции телефонным сигналом. Виктор уже ясно представлял, какие элементы должны входить в состав этой схемы: выпрямитель, накопительный конденсатор, реле…
Петров чертил и перечерчивал схему, затем рвал и снова брался за карандаш. Нет, что-то не то. А что именно? Ведь не хватает какой-то самой малости. Кажется, вот она, заветная жар-птица, а протянешь руку, чтобы схватить ее, — даже пера не остается. Опять упорхнула, будь она неладна…
После той ночи, когда в полку не состоялся перехват вражеского самолета, ефрейтор еще более почувствовал необходимость дистанционного включения локатора. А в схеме все чего-то не хватало.
«А что, если исполнительные контакты реле подключить параллельно кнопкам включения — «питание» и «накал»?» Виктор попробовал и не поверил своим глазам: прибор действовал!
Направляясь на пункт управления, Петров повстречал Кузькина.
— Чтой-то ты бежишь вприпрыжку и сияешь, как тульский самовар? — спросил Родион. — Уж не поймал ли ту птицу?
— Поймал, Родя, поймал! — Петров ухватился за свой хохолок, словно за хвост жар-птицы. — Хочешь, расскажу, как будет работать схема?
— Нет, — мотнул стриженой головой Кузькин. — В действии покажешь. Некогда мне — иду налаживать связь в «Зеленый оазис».
— Какую связь? У нас же давным-давно хорошие отношения с местным населением…
— Отношения-то налажены, а связь разладилась. Обрыв провода у них, что ли…
— Ах вот ты о какой связи! Ну иди.
Кузькин вышел на дорогу и зашагал в колхоз.
Магистральный арык издалека неторопливо несет воду, заметно утихомирившуюся в пути. Булькая, переливаясь, увлекает она за собой всякую всячину. Упадет с притулившегося на берегу тутовника отболевший листок — плывет себе, пока не закружится, не попадет в колобродящую воронку. Бросит праздный человек измятый лепесток мака или тюльпана — несет его водой, уродуя и без того уже сломанную красоту.
«Вот и меня, — невесело думает Митяй Жук, — мотало по жизни. До чего же все это опостылело — и неустроенность, и тревоги…»
Сейчас Митяй доволен — никто его больше не беспокоит, не расспрашивает: кто ты, откуда и зачем? Да и кому расспрашивать-то, наводить справки о нем? Редко кто заглядывает сюда. Разве что председатель или бригадир, и то на какую-нибудь минуту. Агроном тоже приходила раза два-три. Но вот уже дня два ее нет. Вызвали, что ли, куда? У них это бывает — то совещания, то семинары…
«Впрочем, оно и к лучшему, — прикидывает Жук, — хоть отдохну от суеты. Апрель пролетит, а там и в армию скоро…»
По установленному графику надо было поднять затвор распределительного устройства, чтобы направить воду по отводным арыкам, идущим к лабиринту оросительной системы. Жук подошел к перекрытию артерий, над которым возвышалась бетонированная площадка, нажал на рычаг, и железный заслон медленно подался вверх. Вода с шумом устремилась по сухим руслам арыков.
Митяй закурил и задумчиво посмотрел на бегущий поток, который должен утолить жажду маленьких аккуратных ростков хлопчатника. Трудно понять настроение человека: то ли он доволен тем, что поддерживает, лелеет жизнь миллионов зеленых растений, то ли просто занят работой, что является его опорой на крутом повороте жизни…
