станции станет еще больше — ведь для коррекции окололунной орбиты при таком методе посадки тоже понадобится топливо.
В общем, в результате первой же встречи проектантов и управленцев разногласия между ними можно было «оценить» примерно в тонну.
Георгий Николаевич был очень обеспокоен таким положением дел. Проект рушился под напором теоретических предпосылок, которые игнорировать было невозможно.
В одну из встреч у эскиза — на нем Николаев набросал контуры будущей станции, которая по всем статьям не получалась, — кто-то в шутку сказал:
— А ведь было время, когда считалось, что попасть на Луну нет ничего проще — нужна лишь добрая пушка да заряд побольше… А мы вот мучаемся с навигацией и всякими другими премудростями… Эх, нам бы своего Жюль Верна!..
Шутка оказалась почти пророческой: «своим Жюль Верном», предложившим решение сложной задачи, стал Ю. Давыдов. Техническая эрудиция в сочетании с огромным многолетним практическим опытом позволяла ему найти то, что так долго никому не давалось.
Задачу он сам себе сформулировал так: критически пересмотреть традиционные методы управления. Почему он поставил перед собой такую задачу?
Николаев, знакомя Давыдова с наметками возвратной ракеты, «ракетки», как ласково называлась в КБ ракета «Луна — Земля», которая должна была доставить на Землю возвращаемый аппарат с пробой грунта, делал это в форме «размышления вслух», задавая вопросы не столько Давыдову, сколько себе.
— Двигатель для старта с Луны нужен? Ты как считаешь? Ну а топливо для него? Баки?
Давыдов не спорил.
— Радиокомплекс? С приемниками, передатчиками, шифраторами, дешифраторами. Можно обойтись без него?
Давыдов что-то буркнул в ответ, явно занятый своими мыслями.
— Система астроориентации? Аккумулятор?
Вопрос следовал за вопросом. А о чем же думал в это время Давыдов? Ему было ясно, что задача должна решаться на минимум веса. А как? Ведь и на самом деле двигатель нужен — иначе старт с Луны просто невозможен. Коррекция траектории — нужна она на возврате? Вроде нужна. Вроде… А может, не обязательно?.. А система ориентации? Давыдов, управленец «до мозга костей», перебирал варианты, искал малейшую зацепку, чтобы избавиться от того, к чему привык за эти годы.
— Ты понимаешь, Георгий Николаевич, — позже объяснял он Бабакину пришедшую ему в голову идею, — кроме визирования опорных небесных тел с поверхности Луны есть ведь и иные способы ориентирования… Можно ориентироваться, к примеру, по направлению силы веса, действующей на поверхности Луны. Тогда самая простая программа полета получится, если совместить заранее вычисленное направление полета станции на Землю с направлением действия силы веса. Сравнивая эти два направления, можно определить, в какой точке на поверхности Луны они совпадут. Ну а отклонение от направления силы веса измеряется так же просто, как на Земле. Маятником, например… О точностях прицеливания я пока не говорю. Вот и вся идея.
Георгий Николаевич идеей заинтересовался.
— Ну-ка, еще раз… — попросил он. — Только с самого начала, как ты себе все это представляешь.
— Посадочная площадка на Луне, выбираемая из навигационного расчета, является и районом, из которого обеспечивается возврат станции в заданную область Земли.
— Это я понял.
— Перед стартом с Луны производится прицеливание ракеты…
— То есть бортовой гироскоп включен и запомнил измеренное направление силы веса? Так? — Бабакин на одной из линий, начерченных на доске, нарисовал прямоугольник — гироскоп.
Давыдов подтвердил:
— Так. Сразу же после старта система управления выравнивает станцию по этому направлению. Разовым, коротким включением двигателя станция разгоняется по заданному направлению, а удержание ее на этой траектории осуществляет автомат стабилизации. Как обычно.
Это было отличное предложение. Оно позволило использовать Луну в качестве заранее сориентированной и надежно стабилизированной в космическом пространстве платформы для прицеливания и старта станции. Вот вам и пушка… Вот вам и Жюль Верн.
Правда, в предложении Давыдова были «темные места», и он сам о них заговорил.
— Тут есть два, да два вопроса, которые надо обсудить. Первое. Районы возможных стартов и соответственно посадок для этих машин должны располагаться примерно восточнее пятидесятого градуса восточной долготы, а второе…
— Подожди. Давай разберемся сначала с первым вопросом. Есть карта Луны?
Николаев развернул на столе аккуратно сложенные листы карты, которые недавно привез Ю. Н. Липский из Государственного астрономического института им. Штернберга, и провел пальцем по карте:
— Вот этот район.
— Так. Море Изобилия. — Бабакин склонился над столом, изучая карту. — Что мы имеем? Море… Типичная равнина… Это для первой посадки хорошо. А на севере — горы… Похуже, но деваться некуда. А подходы к району посадки? Ладно, по первому чтению ограничение вроде не во вред. По-моему, район с перспективой. Начнем с ровной местности, а там, глядишь, и в горы потопаем… Нет, по-моему, неплохо. Хорошо, этот вопрос — мой. Я завтра же встречусь с Виноградовым, обсудим. Еще что?
— Не ясна пока еще величина рассеивания, района возврата на Земле.
— Ну а хотя бы примерно, во что ты ее оцениваешь?
— Трудно сказать…
— А ты говори… В тысячу километров уложишься?
— В тысячу? — Давыдов подумал: — Должны.
— Это много. Это очень много. — Бабакин походил по кабинету, подошел к своему столу, присел на него, что-то почеркал на бумаге. — Это нам придется полстраны поднять по тревоге, заставить смотреть в небо и ждать возвращения аппарата. Нет, так нельзя.
— А как быть? Коррекцию траектории мы ведь делать не собираемся, как машина летит, так и летит…
— Траекторию на возврате мы будем измерять?
— Не думал, но на ракете радиокомплекс стоит. Можно.
— Раз стоит — значит будем. А если сделать так? — Бабакин быстро стер все, что было нарисовано на доске, торопясь, сделал это не совсем аккуратно. На доске появился эллипс и у большой его оси надпись — «1000». — Если, — он поочередно смотрел на Давыдова и Николаева, — если провести несколько разнесенных во времени сеансов радиосвязи и измерить координаты ракетки? Раз измерили, другой… Тогда мы от сеанса к сеансу сможем уточнить ее положение. Знание рассеивания улучшится, и эллипс будет…
— Сужаться, — досказал обрадовано Николаев.
— Ну вот. — Георгий Николаевич подвел итог: — В район ожидания заблаговременно надо будет стянуть вертолеты и самолеты поисковой службы, тогда помощь населения и не понадобится.
— Правильно.
— Федор Николаевич, если делать, как предлагает Давыдов, что получится у тебя с весом?
— Я еще точно не могу сказать. — Николаев, как всегда, был осторожен в оценках: — Но, видимо, это намного лучше, чем то, что мы просматривали. Я лично «за». И знаешь, о чем я сейчас еще подумал? Может, нам поделить радиокомплекс на две системы? Все, что нужно для перелета к Луне, для посадки и работы на ней, поставить на посадочную ступень. А на ракетке оставить только самый минимум — в основном то, что понадобится для внешнетраекторных измерений. Это вытекает из твоей идеи, — подчеркнул он, обращаясь к Давыдову.
Пройдет немного времени, и в КБ будет разработан эскизный проект станции, которая позднее впервые в мире доставит в автоматическом режиме на Землю образцы лунного грунта. Во введении к проекту, написанном самим главным конструктором, есть такая фраза: «Разработка стала возможной только за счет специального метода прицеливания в заданную точку на поверхности Земли».
