галлюцинация. Как будто что-то стояло перед мной. Конечно, на самом деле это был ты… А-а, скопище вавилонских проституток! — заорал Фенберг улыбаясь.
— Майки, понизь голос на несколько октав, — прошипел Туберский. — И прекрати стоять вот так. Ты его испугаешь.
Фенберг, правда, испугал его. Или это.
Оно нырнуло в дверь, ведущую из коридора на улицу. Фенберг увидел только тускло освещенный коридор и услышал удаляющиеся шаги.
— Иди сюда, — уговаривал кого-то Туберский. — Ну же, не бойся, все хорошо. Заходи…
К двери робко приблизилась волосатая рука, или, скорее, лапа. Фенберг снова вскрикнул и отскочил. Рука была размером с рождественскую индейку.
Туберский прищелкнул языком, как будто подзывая лошадь.
— Да ты войдешь, наконец, никчемная шкура? — уговаривал Туберский, схватив тварь за запястье и затаскивая его внутрь. И надо сказать, что Туберский, который легко гнул руками железо, на этот раз испытывал трудности, затаскивая то, чему принадлежало это запястье.
— Это, Майкл, мой подопечный, — сказал Туберский, сияя и делая широкий жест рукой. Фенберг не мог ни закрыть рта, ни оторвать глаз от существа мужского пола, которому пришлось наклониться и боком протиснуться в двери дома Элен Митикицкой. — И, да будет мне позволено добавить, наш билет к процветанию. Это мой брат Майк. Скажи «здравствуй» моему братцу.
Протеже Туберского не обратил на Фенберга ни малейшего внимания. Чудовище повело шеей, нос его задрожал от запахов духов и прочих ароматов, исходящих из комнаты Митикицкой. Он огляделся и одобрительно кивнул. Здесь было весело. Светло и гораздо красивее, чем у него в пещере. Тварь стояла в гостиной, слегка согнув ноги в коленях, потому что голова упиралась в потолок. Если бы Фенберг не пребывал в состоянии шока, он бы быстро подсчитал, что рост твари был немногим больше восьми футов. Были и другие детали, к которым Фенберг вернется потом, когда успокоится. Вес — около полутонны, волосы — он был покрыт ими с ног до головы, светло-коричневые и косматые, цвет глаз — карие, в целом — оно. Оно было мужского рода, и от него пахло.
— Скажи «здравствуй» моему брату. Ну же, — просил Туберский, тыча тварь под ребра, плохая привычка, которая досталась Джону от матери.
Существо посмотрело на Фенберга сверху вниз и нахмурилось. Он видел много человеческих лиц, но это показалось ему особенно знакомым. Существо сдвинуло брови и принюхалось. В мозгу всплыли картины похорон. Этот высокий человек был вместе с той женщиной с красивыми коленками, за которой он гнался и в которую был влюблен.
— Уф! — Звук был чем-то средним между чиханием и лаем.
— Кажется, ты не нравишься ему, Майки.
Существо не пожелало дарить Фенбергу свое внимание и двинулось мимо него к камину.
— Он не сделает тебе ничего плохого, — сказал Туберский, указывая большим пальцем в стороны удаляющегося существа. — Он игривый, как котенок. У него большое сердце.
Фенберг осторожно придвинулся ближе к Туберскому. Монстр притаился.
— Слушай, он думает, что ты хочешь напасть на него.
Существо не сводило глаз с Фенберга. Фенберг слышал его тихое грудное рычание.
— Послушай моего совета и прекрати вести себя, как герой плохого фильма о шпионах, который притаился за углом дома, — сказал Туберский. — Он думает, что ты хочешь напасть на него исподтишка или поиграть с ним. В обоих случаях он может укусить.
— Укусить меня? — повторил Фенберг и попытался сообразить, как вести себя естественно, когда чувствуешь, что окаменел от страха.
— И, кажется, мне не удастся остановить его, — сказал Туберский, положив руки на бедра и качая головой. — Время от времени он начинает щипаться. Ничего серьезного, только слегка раздражает. Видимо, плохая привычка.
Фенберг опустил ногу и улыбнулся, глядя на челюсти, которые, быть может, сожрали человек десять. Кусается. Существо заворчало громче и сделало вид, что нападает на Фенберга.
Туберский вздохнул.
— Хочешь повидаться с Чарли? — спросил Джон.
Существо притворилось, что не слышит.
— Вот это видал? — снова обратился к нему Туберский, показывая кулак. — Хочешь повидаться с Чарли?
Существо неопределенно уставилось куда-то в пространство между Фенбергом и Туберским. Чтобы сохранить достоинство, он пренебрежительно бросил Фенбергу «дурак», потом принюхался к чему-то на камине.
— Я бью его по бедрам и называю это повидаться с Чарли, когда он не слушается, — сказал Туберский. — Эти методы не такие просвещенные, как у Джона Брэдшоу, который, как ты знаешь, один из моих героев, но они срабатывают.
Он крепко обнял Фенберга.
— Майкл, я так соскучился но тебе, по мальчикам и по ранчо. Трудно представить, что происходило в последние несколько месяцев. Ей-богу, я влипал в разные истории, но самое важное то, что на этот раз пришел наш корабль, — ухмыльнулся Туберский. Он похлопал себя по животу. — О'кей, я хочу есть. У этой твоей новой девушки есть что-нибудь поесть?
Джон пошел на кухню и закричал оттуда.
— Как, ты сказал, ее зовут?
Существо быстро повернуло голову и зарычало на Фенберга. Фенберг почувствовал себя маленьким мальчиком, который остался в закрытом дворе с очень большой собакой. Он осторожно сунул руки в карманы джинсов и не шевелился. Он не имел понятия, что это за существо и насколько оно слушается его брата. Картина, однако, начинала вырисовываться. Фенберг пытался превратить фрагменты в единое целое. Туберский был все таким же. Слишком маленькая для его туловища голова, может, слегка похудел и осунулся, но совсем не был похож на человека, прожившего двенадцать недель в лесу, в зимние холода. Концы не сходились с концами. Фенберг знал, что брату было необходимо около семи тысяч калорий в день, не считая полдюжины гамбургеров и столько же порций жаркого, съедаемых за один присест и запиваемых кока-колой и пивом. И Туберский был такой чистый! Нельзя прожить в лесу три месяца и не испачкать одежды. Туберский был даже свежевыбрит, и в комнате витал запах его туалетной воды — 'Ром Вирджинских островов', смешанной с «Поло». Кстати, о запахах: от этой твари размером с двух горилл, сидевшей посреди комнаты Элен, буквально воняло. У Фенберга на глазах выступили слезы.
— Эта женщина, твоя подружка, ест прямо как мышка, — сказал Туберский, выходя из кухни с батоном хлеба и банкой приправы. — Я никогда не видел такой коллекции пищи, полезной для здоровья, и среди всего упаковки детского питания. Она, наверно, близнец, или беременна, ха-ха. Так нам и надо…
— Что?
— Я просто пошутил. Как твой дружок Беган? — спросил Туберский, окуная кусок хлеба в приправу. — Хорошо бы еще чего-нибудь сладкого.
— Беган никуда не делся и точит зубы на «Багл». — Фенберг отвлекся. Какой-то предмет на камине привлек внимание существа. Оно прикоснулось к фотографии Элен в рамке и издало тихий воющий звук. — Почему он так воет?
— Не знаю. — Туберский подошел поближе, чтобы посмотреть. — Ну-ка, дай посмотреть. Что ты тут нашел?
— О-о-о-о! — сказал протеже Туберского, бережно протягивая фото Туберскому. Туберский пожевал губами и задумчиво созерцал фото Митикицкой. Существо потянулось за хлебом, Туберский шлепнул его по руке.
— Майк, она великолепна. Просто великолепна.
— Действительно, и я так считаю, — согласился Фенберг.
— Я так понимаю, она здесь недавно. С такой внешностью нельзя долго прожить в Бэсин Вэли и остаться неизвестной.
