если подойду к Лидии, он сразу обвинит меня в убийстве.
– И вы пошли в гостиную и просто присоединились к остальным?
– Да, – с вызовом ответила она. – А что мне оставалось делать?
Эрика под общее молчание поднялась и прошла к ящику, извлеченному Остапом из подпола. И тут случилось невероятное. Уколовшись о торчавшую щепку, она вздрогнула и, не удержав в руках, выронила ящик. Он упал и раскололся, и из-под подкладки или сдвоенного дна вывалился желтый исписанный листок. Эрика начала читать вслух:
«Я, Вассил Богдан Славич, нарекаю себя Бароном Субботой с тем, чтобы отомстить за смерть моего младшего брата Цветана. Когда мой злейший враг – Атанас Стоянов схоронил в фундаменте тень моего брата, я только посмеялся. Я не верил в приметы. Когда ровно через сорок дней Цветан умер, я понял, что многого не знал. Но теперь, когда я знаю все о культе вуду, я готов отомстить. Именем Барона Субботы проклинаю всех живущих здесь, и пусть число жертв им будет шесть. Только когда шестая жертва погибнет, круг замкнется».
Эрика дочитала и посмотрела на Артура. Лицо ее сильно побледнело, и глаза влажно заблестели.
– Что за чушь? – пожал плечами Лямзин. – Может мне кто-нибудь доступно объяснить, о чем тут говорится?
– Я когда-то глубоко изучала обычаи народов Европы. Даже была идея написать диссертацию на тему «Древние традиции и поверья и влияние их на народный костюм». Так вот, попалось мне тогда на глаза болгарское суеверие, весьма поразившее меня. Согласно ему, чтобы дом долго и прочно стоял, нужно было схоронить под фундаментом мертвеца.
И тогда тень его неупокоенной души будет бродить ночами по дому, охраняя его покой. Добровольно на такую жертву никто не соглашался, и болгары нашли выход: они измеряли тень живого человека веревкой и отрезок веревки хоронили вместо мертвеца. Считалось, что человек, у которого украли тень, умрет ровно через сорок дней. В Болгарии даже существовала поговорка: «Смотри, чтоб у тебя не отняли твою тень!» Из записки можно понять, что у некоего Вассила Богдана был брат Цветан, который скончался через сорок дней после того, как у него измерили тень. И тогда Вассил поклялся отомстить, он проклял этот дом и живущих в нем.
– Шесть? – воскликнула Аманда, испуганно глядя на Эрику. – Значит, мы тоже можем умереть?
– Получается, так.
– Вот не зря мне мерещился Барон Суббота, он всегда там, где смерть! А вы все смеялись. Особенно Валерия, – сказала Аманда.
Она выглядела такой несчастной, что Артур поторопился ее успокоить:
– Не пугайтесь вы так, Аманда. Я думаю, что все страшное уже произошло и беды не будет.
– Вы меня просто так успокаиваете.
– Дело в том, что именно Лидия и была шестой жертвой. Значит, смерть больше никому не грозит, во всяком случае, из-за проклятия.
– А ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Лямзин, – отсюда поподробнее.
– Да, собственно, это дело прошлое, вряд ли вам будет интересно. Но я расскажу. Когда-то Лидия говорила, что ее отец купил этот дом очень дешево, почти задаром, и очень радовался. В то время он получил наследство и сразу решил купить дом, в котором было бы просторно жить всем. А на оставшиеся деньги он собирался начать свое дело. Когда попался этот особняк, продававшийся очень дешево для такого дома, отец сразу решил его брать. Но потом, немного поразмыслив, передумал. Покупка потянула бы за собой почти все его финансы, и о собственном бизнесе пришлось бы забыть. И тогда продавец вдруг резко снизил цену.
Только когда дом уже был куплен и подписаны все бумаги, стала известна причина. Дом напоминал хозяину о погибших детях – у него утонули сын и дочь, купаясь в пруду. Девушка начала тонуть, брат бросился на помощь, и они оба пошли на дно. Как вы помните, Лидия тоже стала наследницей в результате несчастного случая – ее родители погибли в один день, разбившись на автомобиле. Я интересовался предыдущей историей дома. И вот что открылось: его первый владелец – болгарский эмигрант Атанас Стоянов – умер, повесившись на собственном шарфе. После этого дом долго пустовал – никто в округе не хотел его покупать. Таким образом, Лидия оказалась шестой жертвой.
– Странный какой-то мститель: за одного человека шестерых приговорил, – мрачно произнесла Аманда.
– Вероятно, он рассчитывал истребить весь род врага, – сказал Артур.
– Но все равно это для меня ничего не объясняет! – упорствовала Аманда. – Почему в таком случае Барон бродил здесь снова, уже после того, как Лидия умерла?
– Возможно, вам это показалось. Напряженные нервы, знаете ли, что угодно может померещиться. Это один вариант. И второй, если вы склонны настаивать на версии существования Барона Субботы: он появился здесь, потому что должна была произойти смерть. Но ничего не случилось. Вмешались высшие силы, и Артур, а также Михаил остались живы.
– То есть Барон их пощадил? Значит, они очень хорошие люди и жить теперь будут долго.
– Наверное, так, – согласился Лямзин.
– Кстати, вот что я вспомнила. Здесь не очень далеко, по дороге к Егерскому пруду, есть заброшенное кладбище, – глаза Валерии заблестели, – а на нем – могила некоего Вассила Славича, о которой ходит дурная слава. Говорят, если в новолуние прийти к ней ночью, можно увидеть идущее от нее синее свечение. И тогда – проси о чем хочешь, колдун, похороненный в ней, исполнит твое желание. Но взамен может забрать жизнь. Поэтому жаждущих проверить эту легенду не находилось. Конечно, я никогда не верила во всю эту чушь, но сейчас почему-то подумала: не купи отец когда-то этот дом, ничего бы с нами не произошло. И отец и мать Лидии бы не погибли, и я бы тогда не поселилась здесь, и, значит, Лидия была бы жива.
Она судорожно закрыла руками глаза и всхлипнула.
– Валерия, мне кажется, ты зря терзаешь себя, – мягко сказал Артур. – Может быть, проклятие и висело над домом, но вряд ли оно способно чистую душу сделать подлой. Я вот только одного не пойму, – он повернулся к подполковнику. – Что Лидия делала, стоя на подоконнике в своей спальне?
– Хороший вопрос, – сказал Лямзин, поднимаясь. – Артур, и вы, Александра. Прошу пройти со мной. А ты, Остап, позови, пожалуйста, кухарку Полину и тоже присоединяйся к нам.
Они поднялись по лестнице второго этажа, свернули к спальне Лидии и остановились.
– Я только предупредить хочу. Что бы вы ни увидели, не надо громко проявлять свои эмоции – это в первую очередь касается вас, Александра. Я, конечно, не хрупкая девушка, но свалиться вниз на феншуйно разбросанные валуны не хочу. Кстати, чья была идея поместить по лужайке валуны, Артур?
– Лидии. Она даже сама их выбирала.
– М-да, – промычал Лямзин. – Ну что ж, войдемте.
Он открыл дверь и прошел к окну. Бронзовая ручка легко поддалась, рама распахнулась, и перед взором Александры открылся великолепный вид – яркая, вымытая дождем лужайка и разбросанные по ней экзотические валуны.
– А что, неплохо, – пробормотала она.
Лямзин, не обращая ни на кого внимания, деловито придвинул стул, встал сначала на него, потом на подоконник и запустил руку вверху за раму. Раздался сухой щелчок, с внешней стороны дома, прямо над окном отделился участок кирпичной кладки, которая, кстати, оказалась бутафорской. Именно на нее Лямзин обратил внимание, когда рассматривал на компьютере снимки, сделанные накануне. Вероятно, материалы, имитировавшие кирпичи, от времени слегка изменили цвет и оттого стали заметны.
– Вот это да, – потрясенно произнес Артур, – а я в этом доме жил и ни о чем не знал.
– Лидия не сказала вам, когда его нашла? Судя по дереву, это тайник старинный, а не выполненный недавно.
Артур задумался:
– Да-да, я припоминаю. Она как-то раз сказала мне, что, играя в детстве, нашла любопытный схрон и после этого стала прятать туда свои вещи, не предназначенные для чужих любопытных глаз. Но я не придал этому значения, мало ли что мог найти ребенок – Лидии тогда, судя по ее словам, было совсем мало лет. А позже она никогда не возвращалась к этой теме, и я даже подумать не мог, что она продолжала
