жизнь… Но, знаешь, куш урвал огромный! Перехватив Анину руку, он поцеловал ладонь. — Тогда, лежа с ангиной под одеялом, сочинял всякие истории, как буду мстить твоим бойфрендам. Как стану героически спасать тебя из лап разъяренных хищников… Но того, что произошло здесь с нами, даже в бреду придумать не мог бы… Здорово получилось, а? — Обернувшись, Антон обнял девушку.
— Здорово… — Согласилась Аня после долгого поцелуя. — Давай будем считать, что все, случившееся за последнее десятилетие, и в самом деле бред. Мы встретились после представления, Принц-Январь и Снегурочка, сели на «Стрекозу» и улетели на самый край света.
Яхту качнуло, Аня прижалась к Антону, он левой рукой развернул судно.
— Не понимаю, чего ты так крутишься? Уже утро, мы могли быть в нейтральных водах.
Яхта «Стрекоза» делала странные виражи, заезжая в бухточки, обходя маленькие островки, и снова возвращалась на старое место.
— Ты потерял ориентиры или путаешь следы? Интересно, как это можно сделать на воде, и почему над нами не кружат полицейские вертолеты?
— Слишком много вопросов. Свари-ка ещё кофе, — попросил он, а потом, отхлебнув из заботливо поднесенной к его губам чашки, сказал. — Начнем с последнего вопроса. То, что за нами не охотится полиция, значит одно: ты действительно вдова и у сгоревшей виллы темная биография. Насчет «Стрекозы» я блефовал. Шеф оформил на неё дарственную барону за услуги. Но я хотел вернуть — как честный человек. Поскольку не оправдал возложенных на меня надежд.
— Не убил меня по распоряжению Лешковского?
— Зачем говорить плохо о мертвецах? Извини.
— Не стоит деликатничать. Муж, которого я любила и похоронила в Москве, уже оплакан. Монстра, погибшего в «Двойнике», я никогда не знала. Не жди от меня слез и упреков.
— Я думаю, он был незаурядной личностью и мог бы сделать что-то очень хорошее. Но стал ублюдком, потому что любил только себя. А уж если совсем точно — Лешковский — типичный параноик. Забудем о нем, Аня. Смотри, перед нами неведомый берег. Дикие заросли дикой провинции дикой Великобритании…
— Я вижу дома.
— Это вигвамы туземцев. А фонарик на пирсе видишь? Заметила, как мелькает — азбука Морзе. Морское приветствие.
— Тебя ждут?
— Может, поджидают. Великий, могучий русский язык… Ждут друзья. Поджидают… Знаешь, я брошу якорь здесь. Если кому-то надо — пусть попробуют подобраться. — Тони достал фонарик и вышел на палубу. — Почти ничего не видно, быстро светает… Обалденная заря — будет солнечный день.
— Как раз для финала любовного фильма: двое в обнимку у поручней яхты — два слившихся силуэта на фоне восхода… Вселяет здоровый оптимизм. Ведь именно оптимизма мне всегда не хватало. Стоило ухватить что-нибудь стоящее, и сразу страх: а вдруг потеряю… — Аня прижалась к Тони. — Два силуэта в отблесках зари — это, действительно, вдохновляет.
— А если три? — Показал Тони на приближающуюся лодку.
— Если три, то это значит, что будет вторая серия… — Аня нахмурилась. — Может, бежим, пока не поздно? Не нравится мне этот визит… Я надеялась выспаться. — Она виновато посмотрела на Тони. — Не узнаю себя стала эгоисткой, думая только об удовольствиях и совершенно ничего не боюсь.
— Это потому, что ты со мной, детка. — Он обнял её. — Убедилась, я чертовски ловкий парень?
— А как танцуешь… — Аня ответила на поцелуй. — Устроим сегодня танцы?
— Обязательно устроим что-нибудь из ряда вон выходящее. Хочешь фейерверк? Здесь есть ракетница.
— А побольше дивана, чем тот, на котором я согревалась, не найдется?
— Хоть ты и была миллионершей, а плохо изучила повадки толстосумов. Такая яхта — не рыболовецкий траулер и не гоночное судно. Это — дом свиданий на воде. А следовательно все устроено с большим комфортом. Просто мы его избегали, скромница!
30
— Он подплывает! — Аня всматривалась в силуэт сидящего на веслах мужчины. — Умоляю, давай удерем!
— Лучше я опущу сходни. Или ты ещё не узнала нашего гостя?
— Нет… Постой… — Она склонилась над поручнями. — Денис?!
— Господин Южный находится со вчерашнего дня во всероссийском розыске. Теперь он попадает под колпак ФБР. — Представил прибывшего Антон.
— Приятный гость? — Услышав для него предназначенные слова, Денис поднялся по трапу. — Привет, Ань. Доброе утро, барон. Рад познакомиться.
— Будем надеяться, что доброе. — Антон пожал руку Дениса. — Нам всем хорошо бы для начала согреться.
— Но при этом взять курс на Монфилз. С максимальной скоростью. — Вслед за Антоном, Денис вошел в кубрик. — Славное суденышко… Со вкусом.
Аня стояла в стороне, не веря своим глазам. Потом спросила:
— А где Алина?
— Вопрос на засыпку, но очень интересный… Думаешь, я совершаю семейный туристический круиз? — Он огляделся. — Водяры здесь не найдется жутко перенервничал. Мы на «ты», барон? — Денис взял протянутый Антоном ром.
— Естественно. Приключения сближают. К тому же я аристократ в первом, то есть собственном поколении и не настаиваю на употреблении титула. Анна, ты бы не приготовила нам что-нибудь вкусненькое? У тебя божественно получается. Не забываемый завтрак в мансарде! Что это было? Повтори на бис.
Аня удалилась на кухню, села на высокий табурет и осмотрела полки. Здешнее хозяйство она уже изучила… Освоила кухню в жилище Тони… Двое мужчин в её жизни погибли. Двое сидят в кубрике. Где-то далеко Москва, Цветной бульвар, мама.
— Да кто я сама, без фамилии, гражданства, без будущего?.. Фантасмагория. Реальность — коробка яичного порошка и банка сосисок. Все очень просто — взбивается омлет, сосиски обжариваются, заливаются вспененной массой, закрываются крышкой… Господи, где крышка? Кетчуп, горчица, пакетики тертого сыра… Сойдет. И, главное, кофе. Сварить целое ведро. Подать с сахаром. Спать здесь, как видно, никто не собирается… Неужели это все принадлежало Михаилу… руки Ани, устанавливающие посуду на поднос, задрожали.
Когда она, открыв ногой дверь, появилась в кубрике, оба мужчины, склонившись над развернутым атласом, мирно беседовали.
— Вот это запах! Лет через тридцать я буду красавцем-тяжеловесом, как Марлон Брандо. — Антон помог расставить на столе посуду и бокалы.
— Не надо ужасов, — проворчал Денис, немного повеселевший от рюмки рома. — К слову, у нашей кормилицы потрясающий туалет. Очень элегантно, особенно с полотенцем и в куртке. — Оценил Денис костюм Ани: поверх свадебного белого платья с оборванным подолом была накинута спортивная куртка Тони. Костюм довершал передник из кухонного полотенца и колье, сверкавшее разноцветными огнями.
— Выбирать мне не из чего. Багаж остался дома, на борту тельняшки, спасательные жилеты. — Заняв место во главе стола, она вздохнула:. Интересная подобралась компания — один барон, дама без документов и лицо, находящееся в бегах… судить нас будут вместе, но посадят в разные тюрьмы.
— Выпьем, Аня, за двухместную камеру. — Кстати, позвольте представиться: Девид Соммерс — гражданин объединенной Европы, консультант Еврокомиссии в Брюсселе. — Приподнявшись, Денис поцеловал руку Ани. — На суде я буду бороться за смягчение вашего приговора, мисс. Хотя, откровенно говоря, содеянного госпожой Венцовой не одобряю.
