— Абсолютно!
— А перчатку во-он в тех кустах видишь? Черную такую. С белым значком 'Адидас'?
Денис пригляделся.
— Вижу. А что?
— А то, что она в нашем посаде все время лазит. Я за ней уже второй день наблюдаю. И с теми хрулями вчера — помнишь? Она тоже была. Ходила за ними, как собака! — разгоряченно сказал Максим.
— Ну.
— А теперь вот здесь шастает. Что-то выискивает.
— Допустим. Но это же сыскная перчатка! Она и должна выискивать! И что же в этом подозрительного?
— Не знаю точно, но что-то подозрительное в этом точно есть. Нет, надо все-таки рассказать обо всем Берендею!
Денису очень не хотелось снова обидеть Максима в его лучших чувствах. И хотя он знал, что существует такая болезнь шпиономания, во время которой людям за каждым поворотом чудятся вражеские лазутчики, и хотя он подозревал, что именно этой болезнью прихворал обычно такой рассудительный Максим, Денис все-таки сделал над собой усилие, улыбнулся и сказал:
— Да тебе не в Мастеровом посаде учиться надо, а в Следопытном!
Максим посмотрел на Дениса мутным взглядом и снова принялся подметать дорожку. Чувствовалось, что в душе у него кипят нешутейные страсти…
Вечером того же дня, после уроков и практических занятий, было намечено испытание рудоведной трубы. Ученики Мастерового посада собрались на берегу Дунайки, откуда открывался прекрасный вид на все Пятихолмье.
Рудоведная труба уже стояла там.
Этот диковинный механизм, чем-то напоминающий телескоп, поставленный на треногу, изобрела и собрала группа старших подмастерьев под руководством Папы Карло.
Правда, сам мастер Карло (прозванный 'Папой' за нежное, отеческое отношение ко всем своим детищам, а не только к одной-единственной деревянной кукле, как принято считать) в испытаниях трубы участия принять не пожелал.
Будучи человеком талантливым, но взбалмошным и легко ранимым, он сказал, что будет слишком сильно волноваться. Если труба не заработает, с ним де случится 'ужасный разрыв сердца', после которого он 'подаст рапорт о добровольном изгнании в Закрытку', где 'будет служить сторожем на автосвалке'.
Как ему удастся служить сторожем после разрыва сердца Папа Карло пояснить не изволил. Данила, махнув рукой, пообещал заместить официального конструктора и взять руководство испытаниями на себя.
— Это очень полезная труба, — объяснял Данила. — Придумана для того, чтобы сквозь землю и скалы смотреть. С ее помощью можно искать воду, руды и минералы везде, где заблагорассудится. Нужно только направить ее на то место, где вы хотите искать, и поглядеть в окуляр. И сразу увидите, есть ли там то, что вам нужно.
— А как она работает? Ну хотя бы в общих чертах? — это был Максим, со своей извечной любознательностью.
— Внутри трубы — специальная магико-оптическая система. Она основана на Большом Рубине, свойства которого еще как следует не изучены наукой. Именно благодаря Большому Рубину мы можем видеть геологические слои насквозь! Вот, например, эта гора, — Данила указал на гору со странным названием Голова Великана, на макушке которой располагался Ботанический сад. — Достаточно навести на нее рудоведную трубу, и мы узнаем, залегает ли в ее недрах что-нибудь интересное.
— Например, железо, — подсказал Володя.
— Что за вздор?! Это же меловая гора! Как в ней может залегать железо? — прошипел один из старших подмастерьев с ужасно самоуверенным лицом.
— Ну тогда хотя бы вода?..
— А вот вода там очень даже может быть! — улыбнулся Данила-мастер. — Значит, ты, Владимир свет Борисович, и будешь наводить рудоведную трубу первым.
Володя просиял, а языкастый подмастерье досадливо скривился. Видимо, он считал, что никто, кроме него, этой чести недостоин. А тут выходит, что какой-то невежественный экскурсант из Закрытки будет первым испытывать ценный прибор!
— Подходи, не бойся, — поощрил Володю Данила-мастер. — Только сначала надо повернуть лимб — это такое кольцо вокруг окуляра, где написано 'вода', 'медь', 'олово', 'золото' и прочее. Нужно выбрать положение 'вода' и смотреть на Голову Великана очень внимательно. Если увидишь голубоватое свечение, вытянутое вроде нити — значит, вода есть!
Володя отдал надкушенный рогалик с повидлом на сохранение Владе и бочком подошел к трубе.
Видно было, что ему очень неловко — Денис уже успел заметить, что с техникой у Володи отношения совершенно не складываются. Сапожное шило Володя именовал 'отверткой' и был искренне уверен, что на машинном масле мастеровой люд жарит картошку и гренки.
— Поворачивай лимб, не бойся!
— Куда ему, жирдяю, — шепотом (но так, чтобы все слышали) сказал тот самый самоуверенный подмастерье.
Володя покраснел, но своего занятия не оставил. Наконец ему все-таки удалось поставить лимб в нужное положение — правда, не без помощи Данилы-мастера.
Ребята вокруг затаили дыхание — что-то он там увидит? А вдруг в Голове Великана есть золото и серебро? А вдруг в глубине той горы — минеральный источник? Или еще лучше — доселе не обнаруженное месторождение кока-колы?
— Там… Там, э-э… — пробормотал Володя, не отрываясь от окуляра.
— Что там? Золото?
— Там, э-э… Ничего нету… Ну просто совершенно.
Данила-мастер засмеялся первым. Вскоре заулыбались даже самые угрюмые. В самом деле, довольно наивно ожидать от первой попавшейся горы, что в ней обнаружится золотая жила или пещера с алмазами.
— Ну а что ты вообще видел? — спросил Денис.
— Какие-то пласты камней, какие-то щели между ними… Похоже на торт 'Наполеон'!
— Ему бы все о жратве да о жратве, — прокомментировал недоброжелатель-подмастерье.
Когда Володя отошел от трубы, ребята словно ошалели все. И загалдели.
— А мне можно?
— А мне?
— А я больше всех заслужил!
— А кто ты такой? Да ты только лентяйничал, пока мы линзы полировали!
— А сам?
Но Данила-мастер быстро положил конец этому галдежу. Он поднял правую руку и своим зычным, густым голосом заявил:
— Значит, так: смотреть в трубу будем по алфавиту…
— Ура! Выходит, я буду первым! Потому что моя фамилия Абаев! — тут же выпалил языкастый подмастерье, который третировал Володю.
— Я не договорил, — сурово сказал Данила-мастер и пригрозил торопыге-Абаеву пальцем. — Начало отсчета будет производится с конца алфавита. То есть с буквы 'я'!
Дошла очередь и до Дениса. Он получил возможность обозреть холм, на котором располагался Следопытный посад, во всей его красе.
Правда, там, как и в Голове Великана, не обнаружилось ровным счетом ничего примечательного. Камни, песок, пустоты. И все это словно бы плавало в каком-то розоватом мареве…
