вопросов и привлечет чересчур пристальное внимание, – прибавил киммериец. – Что ж, не могу тебя винить за твою застенчивость. Я и сам не хотел бы сейчас показываться во дворце. У нас остался только один день, чтобы поймать всех негодяев и прекратить бессмысленные убийства в Тарантии. А убийства будут. Это существо – кем бы оно ни было – вряд ли отличается кротким нравом. Оно голодно и знает только один способ насытиться – убить.
Они спустились в кухню. Конан уселся на широкую скамью и привычно развалился у стены, а Илькавар неловко принялся кромсать окорок и сыр. Король даже не смотрел на него. Думал о своем, молчал. И насчет того, как неуклюже прислуживал ему Илькавар, не сделал ни одного замечания.
Илькавар попытался извиниться, когда случайно облил короля вином.
Конан только отмахнулся:
– Ты не слуга и не обучен этому. И рожден ты не слугой, а свободным человеком, поэтому… – Он не договорил и просто выпил вино.
Илькавар сел рядом – робко, на краешек скамьи.
– Поешь, – сказал ему король. – И перестань меня бояться. Я здесь для того, чтобы помочь, разве ты еще не понял?
Илькавар кивнул.
– Это существо… Как вы думаете, ваше величество, кто оно?
– Кем бы оно ни было, оно – порожденье того зла, что затаилось в гробнице Катабаха. Сейчас мы попробуем его отыскать. Начнем с воровского квартала. Там больше всего добычи, хотя она, боюсь, не самого лучшего качества. Впрочем, если оно – то, что я подозреваю, то ему безразлично, было бы мясо на костях.
– Разве вам не хотелось бы произвести некоторые… опустошения в воровском квартале? – спросил Илькавар. Он, кажется, хотел пошутить, но не сильно преуспел в этом.
– Кому жить в моем городе, а кому умирать – в моей власти, – резко ответил король. – И не какой-то твари принимать за меня подобные решения. Я совершенно не желаю, чтобы в моем городе на мостовых валялись трупы. В доме есть хорошее оружие? Мне кажется, вместо твоего игрушечного кинжала неплохо было бы обзавестись чем-нибудь посерьезнее.
Они покинули дом Катабаха в три часа пополудни. Илькавар не знал, чего он боится больше: идти в воровской квартал на поиски неведомого чудовища или оставаться в одиночестве в проклятом доме. В конце концов, Конан лишил его выбора, и Илькавар был благодарен королю за это.
Юноша плелся за Конаном и молча смотрел в его широкую спину.
Они оба облачились в длинные широкие плащи, оба скрыли лица капюшонами. В воровском квартале подобная одежда была обычным делом.
– Публичный дом, – заметил Конан между делом и показал своему спутнику на ничем не примечательный домик с цветами на подоконнике.
Илькавар поднял голову и увидел в окне лицо женщины. Внезапно женщина завизжала и спряталась внутри дома.
– Что с ней? – спросил Илькавар.
– Не знаю. – Конан пожал плечами. – Обычно проститутки реагируют на появление мужчин прямо противоположным образом. Нужно узнать, что здесь творится.
– Вы намерены зайти в публичный дом, ваше величество?
– Не для того, о чем ты подумал, болван!
Конан толкнул дверь и вошел.
Женщина в ужасе смотрела на него.
Киммериец был прав – судя по одежде, дама явно занималась одной из самых древних профессий в мире. Она была наполовину обнажена, ее прозрачная юбка имела длинный разрез до середины бедра, и все желающие могли обозревать ее стройные ноги.
Браслеты и широкое ожерелье из поддельного жемчуга дополняли наряд красавицы.
– Имя, – сказал Конан отрывисто.
– Эланна.
– Почему ты испугалась?
– Здесь был… мужчина. Так нам показалось. От него дурно пахло, но от многих клиентов дурно пахнет.
– Продолжай, – приказал киммериец, когда она задохнулась от слез. И прикрикнул: – Мне некогда! Потом будешь рыдать.
– Он хотел женщину. Так нам показалось по его жестам.
– По жестам? Разве он не разговаривал с вами? -перебил Конан.
– Нет, он… он мычал.
– И вас не насторожил такой способ общения? – осведомился король, оглядываясь по сторонам.
В доме было довольно чисто. Имелось даже зеркало, довольно мутное, но все же сносно отражавшее мир.
– Господин, мы встречаем самых разных людей. Мы не привыкли интересоваться их личной жизнью. Бывают ведь мужчины, у которых вырезан язык… Неприлично было бы задавать лишние вопросы, особенно если у клиента есть деньги.
– У него были деньги?
– Да, господин.
– Как он выглядел?
– Мы не видели его лица. Он взял Винду… Они ушли наверх. – Она показала в сторону лестницы, которая, несомненно, уводила в отдельные комнатки, где девицы обслуживали посетителей. – Потом раздались крики… Когда мы прибежали, Винда… ее уже не было. Он ее…
– Он ее съел, – заключил Конан спокойным тоном. – Я правильно догадался?
Девушка просто кивнула. Ее всю трясло.
Конан не добавил больше ни слова и вышел из дома. Илькавар последовал за ним.
– Что будем делать? – спросил Илькавар, догоняя короля, шагавшего широким шагом по мостовой.
Конан глянул на него через плечо.
– Нужно найти урода и уничтожить его. А потом мы попробуем отыскать твоего нищего и задать ему пару вопросов. Ты был прав: ключ к разгадке где-то здесь, в воровском квартале.
– Вчера мне не удалось ничего отыскать, – напомнил Илькавар.
– Вчера ты был один, а сегодня с гобой король, – ответил Конан. – Полагаю, ситуация немного изменилась…
Он вдруг остановился.
– Смотри.
На углу, там, где вчера попрошайки привязывали к себе куски мяса, чтобы «покрыть свое тело неизлечимыми язвами» и тем самым разжалобить сострадательных богачей, лежала кучка окровавленных костей.
– Кажется, в этом месте околачивались нищие, – начал было Илькавар. – Они вытворяли настоящие чудеса с гнилым мясом. Никогда прежде не видел, чтобы испорченный продукт использовался с такой пользой для своего обладателя.
– Да, здесь они собираются, – перебил король. – Но они не применяют в своей «работе» кости… тем более человеческие.
– Что? – Илькавар выпучил глаза.
Но то, что он увидел, не оставляло места сомнению: обглоданные кости
