Дертоса повела себя непонятно. Даже во время нападения болотных людей, когда она подвергалась смертельной опасности, она сохраняла самообладание. Но сейчас, когда главный риск остался позади, она побелела и, вырвавшись из хватки Конана, бросилась прочь. Связанные руки мешали ей, она споткнулась и упала лицом вниз.
Один из незнакомцев побежал к ней. Туризинда поразили его движения: он как будто летел, плавно, точно птица с широко расправленными белыми крыльями. Несколько прыжков и он уже наклонился над женщиной.
Сильные руки схватили ее, подняли, забросили на плечо. Глаза Дертосы были закрыты, как будто она боялась взглянуть на незнакомцев. Из-под опущенных ресниц девушки непрерывно текли слезы.
Незнакомец взял ее на руки и тихо произнес несколько слов. Дертоса распахнула глаза. И вдруг, простонав, обвисла на руках держащего ее человека. Она потеряла сознание.
Глава седьмая
Спасшие троих путешественников люди легко находили дорогу среди гибельных топей Дрогонских болот. Создавалось впечатление, будто они видят на несколько локтей вглубь земли. Они шли так, что даже ног не замочили, хотя кругом все так же пузырилась мутная болотная жижа и все так же поблескивали смертоносные озерца среди ядовито-зеленой травы.
Скоро стало суше, а спустя полколокола болото сменилось лесом. Высокие стволы уходили в небесную синь, под ногами лежал густой упругий мох, совершенно не похожий на тот, что рос на болотах. Впереди между деревьями мелькнули золотые шатры.
Туризинд молчал, не находя слов. Конан угрюмо озирался по сторонам, как будто старался запомнить дорогу. Странно, что незнакомцы – кем бы они ни были – не завязали им глаза. Вряд ли они настолько доверяют своим пленникам, которых только что спасли от болотных людей.
«Боюсь, они перережут нам горло после того, как хорошенько расспросят нас обо всем, – думал Туризинд, поглядывая на своих молчаливых спасителей. – Что ж, они в своем праве. В конце концов, нас сюда никто не звал. Мы свалились на эти болота, как снег на голову, и тотчас принялись здесь хозяйничать».
Как бы ни была справедлива эта мысль, она ни в малейшей степени не утешала. В справедливости, как заметил Туризинд, вообще редко можно было найти что-либо отрадное. Обычно она разит беспощадно, и спорить с нею – бесполезное занятие.
Дертоса уже пришла в себя, однако глаз не открывала и старалась не шевелиться. Туризинда это обстоятельство также немало заботило. Девушка оставалась твердой даже под кнутом палача.
«Конечно, она стонала и даже кричала, но кто тут останется спокойным! Туризинду доводилось видеть, как взрослые сильные мужчины рыдали точно дети, когда дело доходило до экзекуции. Но если тело Дертосы страдало, душа ее оставалось безмятежной.
Не смущалась она и потом. Когда Конан недвусмысленно высказывался по поводу ее поведения и способа зарабатывать на жизнь, она сохраняла равнодушие.
Во время нападения болотных людей она лишь один раз вскрикнула от неожиданности, когда один из первых пузырей разорвался возле нее, но затем хранила молчание.
И лишь когда их спасли, она совершенно потеряла голову. Следовательно, она знает этих… – нет, не людей, вовремя поправил себя Туризинд, – этих лигурейцев. Этих потомков атлантов и ахеронцев… И ей отлично известно, чего от них можно ожидать. Судя по ее реакции – ничего хорошего. Что ж, следует приготовиться к худшему. Туризинд сжал губы. Иногда лучше ничего не знать заранее, это помогает собрать силы в кулак».
Пленников доставили в лагерь. Среди деревьев горел большой костер, и десяток разноцветных шатров стояли кругом. Самый большой из них был золотого цвета, шелковый, расшитый яркими красными цветами. Другие были синими или красными, также с богатыми украшениями: длинные кисти свисали с опор и шевелились на ветру, многохвостые вымпелы развевались на шестах между шатрами.
Пленникам показали их место – неподалеку от костра, но в максимальном удалении от большого золотого костра, – и оставили в одиночестве. Туризинд, правда, ни на мгновение не сомневался в том, что за ними пристально следят. Но сами стражи заметны не были: они где-то скрывались.
Дертосу уложили на землю рядом с остальными. Туризинд несколько раз принимался тормошить ее, желая, чтобы она пришла в чувство и кое-что им объяснила, но девушка лишь стонала и мотала головой, как будто пыталась дать отрицательный ответ на вопрос, который ей еще никто не задал.
– Оставь ее, – сказал Конан. – Рано или поздно все выяснится само собой. Передохни. Как бы внушить нашим новым хозяевам, что мы голодны? Как ты полагаешь, Туризинд, понимают они человеческую речь?
– Оскорбления не обязательны, – раздался негромкий мелодичный голос, и из ближайшего к пленникам шатра вышел стройный молодой человек с длинными серебряными волосами.
Конан посмотрел на него бесстрастно.
– Если не подслушивать чужие разговоры, не услышишь лишнего, – произнес варвар. – И уж тем более такого, что можно было счесть за оскорбление.
– Упрек разумен! – рассмеялся юноша серебряными волосами.
Он уселся рядом с пленниками и, отведя прядь, упавшую на глаза Дертосы, всмотрелся лицо девушки. Удивление, а затем и боль появились во взгляде молодого человека.
– Кто она? – тихо спросил он.
– Что именно ты хочешь о ней узнать? – вопросом на вопрос ответил Конан.
Юноша с серебряными волосами задумался, потом встретился взглядом с киммерийцем.
– Я могу тебе сказать: «Это женщина», – начал Конан. – Или: «Это шлюха». Или: «Она девственница». Или: «Это беглая преступница, которую должны были повесить». Или: «Наша спутница, с которой мы путешествуем». Что именно мне сказать? Выбирай. Правда, выбор не слишком велик…
– Прости, – отозвался юноша с серебряными волосами, – я на мгновение забыл о том, что вы, люди, отличаетесь от нас. У нас на подобный вопрос существует только один ответ: имя. Имя заключает в себе все.
– А, – протянул Конан, – ну, так бы и сказал с самого начала… Это Дертоса.
Дрожь прошла по всему телу молодого человека. Медленная, страшная дрожь. Глядя на него, Туризинд прикусил губу. Наемнику все меньше и меньше нравился оборот, который принимала вся эта история. Дертоса явно знала друидов, появившихся так неожиданно – и так вовремя. Знала и боялась их. Ее страх был настолько велик, что эта сильная девушка потеряла сознание и до сих пор отказывалась приходить в себя.
А друиды… они как будто узнавали – и в то же время не узнавали ее. Имя «Дертоса», к примеру, явно было знакомо молодому человеку с серебряными волосами. Отчего-то оно вызвало у него дурные воспоминания.
