собственного достоинства. — Но потешаться над искренним чувством, даже если оно неуместно, — подлость, молодой человек.
— Боги, я и не думал потешаться над тобой! — воскликнул Конан. — Я думал совершенно о другом. Я знаю вора. Точнее, воров. И когда я говорил о крыльях, я имел в виду именно крылья и ничто иное. Эти существа уже проникали в… один сад. Там они спрятали украденное. А я нашел и… подарил один браслет Зонаре. Я счел, что она достойна этой вещи.
— Воистину, она была достойна, — пробормотал дворецкий, окончательно сбитый с толку.
— Была бы достойна, — правил его Конан, — если бы не сделала глупость и не явила украденное перед всеми. Ладно, старик. Сиди здесь и ни о чем не беспокойся. Скоро я приведу сюда твою госпожу. У нее доброе сердце — может быть, твоя преданность и будет вознаграждена.
* * *
Крыланы явились в сад в ту же ночь. Конан таился, скрываясь за персиковым деревом, и выслеживал их. Луна уже пошла на ущерб, и серый свет в саду был слабым, однако киммериец хорошо различил три уродливые фигуры, возникшие над краем стены бесшумно и внезапно. Они молча сложили крылья и спрыгнули вниз. Конан задержал дыхание, чтобы никак не выдать себя.
Если они попытаются выкопать то, что спрятали в саду прежде, они поймут: здесь кто-то побывал. И тогда одна надежда — на быстроту реакции и силу киммерийца. Ему придется напасть на троих и схватить хотя бы одного. Трудная задача: удерживать крылана, одновременно отбиваясь от двух его собратьев. Трудная, но не невыполнимая. Конан надеялся, что вынужденный прибегнуть к этому плану, он справится.
Однако, к счастью, пускаться на крайние меры не пришлось. Крыланы опять явились с добычей. Негромко переговариваясь, они выкопали новую яму и опустили туда небольшой окованный серебром сундучок. В лунном свете серебро сияло так, словно радовалось родственным лучам. Затем его забросали землей, и сияние потухло.
Один из крыланов неожиданно проговорил:
— Мы почти закончили, братья. Осталось совсем немного.
Прочие закивали. Их глухие голоса звучали в ночном саду зловеще, точно уханье филина.
Затем второй сказал:
— Я устал.
— Что же мешает нам отдохнуть? — возразил третий. — Я предлагаю навестить госпожу Ганеиду. В ее заведении много покладистых девочек.
— Никаких подарков! — решительно произнес первый крылан. — Если в Ианте узнают, что мы…
— О чем ты? — удивился его собрат. — Естественно! У нас достаточно денег, чтобы заплатить Ганеиде за ее красавиц, и еще хватит на добрую выпивку. Ты прав, нам нужно расслабиться. Я не сплю уже четвертую ночь и днем мне тоже нет покоя.
— Тебе страшно? — тихо спросил первый крылан. Второй молча кивнул, а третий прошептал:
— Вы правы, вы правы, братья… Но скоро всему этому придет конец.
Они расправили крылья и тихо взлетели над стеной.
Конан, не пропустивший ни слова, пробормотал себе под нос:
— Ганеида… Ну надо же!
* * *
Заведение госпожи Ганеиды размещалось почти в самом центре Ианты. Это был дорогой бордель, который выглядел как вполне респектабельная гостиница для путешествующих купцов и караванщиков. Здесь можно было снять дорогой номер с красивым видом на дворец, заказать изысканное блюдо… а также попросить, чтобы одиночество состоятельного постояльца разделила какая-нибудь ласковая красавица. Желательно, пухлая блондинка. Или крепкая брюнетка. Или рыжеволосая озорница. У Ганеиды был большой выбор.
Именно сюда и направлялись таинственные крыланы. И именно в это заведение держал путь Конан- киммериец. Конечно, выглядел варвар отнюдь не так, как обычно выглядят завсегдатаи заведения госпожи Ганеиды. Ни тебе роскошных одежд, ни изысканных манер. Однако что-то в том, как он держался, заставило стражника у входа впустить странного клиента, а госпожу Ганеиду, сидевшую в гостиной в мягких креслах, — подняться ему навстречу с любезной улыбкой.
Потому что у киммерийца имелась при себе значительная сумма. И опытные в своем деле люди сразу поняли это.
— Чем могу помочь дорогому господину? — заговорила Ганеида, шурша ароматными шелками.
Она была уже не очень молода, но все еще привлекательна, и демонстрировала эти остатки привлекательности с искусством, которое у Конана — ценившего профессионализм в любой области — вызвало глубокое уважение.
— Для начала господин хочет выяснить, насколько он дорогой, — заявил Конан, бесцеремонно плюхаясь в то кресло, где только что нежилась хозяйка заведения.
— Это зависит от истинной стоимости господина, — ответила Ганеида тонко.
— Пять золотых сейчас, пятнадцать — девушке и личный подарок госпоже — от меня, когда я буду уходить, — прямо брякнул Конан. Ганеида чуть поморщилась.
— Разве так разговаривают в изысканном обществе! — укоризненно молвила она и чуть шлепнула Конана по руке. — Ах вы, неотесанный варвар! Вашим воспитанием займутся мои девушки. Какие вам по душе?
— Все равно, — сказал Конан. Потом подумал и, видя разочарование на лице собеседницы, добавил: — С пышными бедрами.
Ганеида хлопнула в ладоши, и тотчас несколько полуодетых красавиц выбежали на ее призыв. Все они принялись вертеться, демонстрируя свои прелести. Конан глядел на них ледяными глазами и думал о своем. Затем он протянул руку, выбирая первую попавшуюся. Остальные исчезли, как по волшебству.
— Здесь есть другие постояльцы? — спросил он хозяйку.
— Это же гостиница, — удивилась она. — Конечно, в ней живет немало постояльцев.
— Я спрашиваю об особенных, — пояснил варвар и выложил перед Ганеидой десять золотых кружков. Она посмотрела на них с таким видом, словно не вполне соображала, для чего эти странные предметы предназначены. Затем перевела взгляд на странного собеседника.
— Я — особенный клиент, не так ли? — сказал Конан.
— Несомненно! — кивнула Ганеида. — Впрочем, у нас особенных бывает немало… Мое заведение само по себе отличается изысканностью и эксцентричностью, так что среди моих гостей встречается большое количество людей, которые также не вполне подходят под обыденные…
— Хватит, хватит, — поспешно перебил варвар. — Я все равно ничего не понимаю из вашей болтовни, добрая хозяйка, так что не тратьте на меня свое красноречие. В общем, я так понял, особенных гостей много.
— В общем и целом — да, — сказала Ганеида, аккуратно прибирая золотые монеты.
Пышнобедрая девица присела на колено к Конану и обвила руками его могучую шею. Она принялась было нашептывать ему на ухо разные нежности, но он небрежно отмахнулся от нее и продолжил беседу с хозяйкой:
— Будем точны, госпожа Ганеида. Я хотел бы увидеть трех странных невысоких людей. Совсем странных. Они похожи на мужчин, надо полагать, но не вполне мужчины… Проклятье! Не знаю, как сказать.
