Я видел их только ночью, мельком, но мне просто необходимо разыскать их.
— Так уж необходимо, — протянула Ганеида.
— Иначе пострадает моя подруга, — объяснил Конан. — Согласен, ее моральные устои не так тверды, как хотелось бы. Но что сделать! Она начинала почти как эти милые девушки, только ей не посчастливилось повстречать столь заботливую хозяйку.
— О, да вы сами горазды расточать перлы красноречия! — засмеялась Ганеида. Но она была польщена и даже не попыталась этого скрыть. — Пожалуй, я помогу вам, — добавила она задумчиво. — Сдается мне, вы и без меня их отыщете, переколотив всю посуду и переломав всю мою прекрасную мебель. Так что лучше уж я покажу вам комнату, которую они сняли. А вы в ответ на мою любезность постарайтесь уж свести разрушения к минимуму.
— Договорились, — сказал Конан и положил ей в руку кошелек, набитый серебром.
* * *
Они были там. Конан увидел их в замочную скважину. Он и сам толком не знал, как должны выглядеть эти странные крыланы. Однако сразу узнал их, едва они предстали его взору.
То были трое горбатых старичков. Их маленькие лица, сморщенные, сплошь покрытые морщинами, озарялись взором больших, широко раскрытых глаз. Эти глаза особенно удивляли — желтоватые, с вертикальным кошачьим зрачком, который в темноте расширялся и позволял видеть в почти непроглядной мгле. Тонкие слабые ручки суетливо ласкали девиц, смеявшихся от щекотки. Волос на их головах почти не было — несколько седых завитков на макушке, и все. Горбатые тела выглядели нелепо и жалко.
Девушек рядом с ними оказалось целых пять — старички не поскупились договариваясь с госпожой Ганеидой. И, судя по тому, какими довольными выглядели девицы, клиенты не были слишком требовательными и платили щедрой рукой. Одна девушка разливала вино, выплескивая по нескольку капель в широко раскрытые рты клиентов. Те смеялись и кашляли, а красные капли стекали по их подбородкам. Другая красавица танцевала, то закрывая обнаженное тело полупрозрачным красным покрывалом с золотым шитьем, то вдруг сдергивая его и позволяя зрителям любоваться ее наготой.
Остальные три красотки держали старичков у себя на коленях и поглаживали их затылки и плечи.
Конан вдруг почувствовал, что они ему даже нравятся. Несмотря на то, что старички эти были откровенными уродцами, в них не было той скрытой порочности, которая обычно отличает людей, связанных с магией и злом.
Но отступать было уже поздно. Он должен выручить Зонару, иначе ей грозит большая опасность. Конан, конечно, не сомневался в том, что его находчивая подруга выкрутится и на сей раз, однако если варвар не окажет ей всевозможной помощи, у нее будут очень большие жизненные сложности.
Конан ударил в дверь ногой и ворвался в комнату.
Девушки завизжали. Та, что была с покрывалом, закрылась с головой и метнулась к выходу, но налетела на грудь варвара, твердую, как скала, и с визгом бросилась обратно. Та, что разливала вино, уронила кувшин и забрызгала все вокруг. Старички завертелись на коленях у красавиц, увидели того, кто вторгся в их маленький рай, и решили бежать. Один за другим они с шумом расправили крылья и выпрямили спины. Две девушки упали в обморок при виде этого зрелища. Остальные бросились бежать. Конан позволил им покинуть комнату.
Один из старичков уже вылетел в окно. Он завис в воздухе, ожидая братьев. Второй бился, зажатый в железной хватке Конана, а третий все время нападал на него, пытаясь высвободить брата.
Тщетные усилия. Конан навалился на крылана всем своим массивным телом и сдвинуть его с места не представлялось возможным.
— Тихо! — внезапно гаркнул киммериец. — Ты! — он указал на крылана, парившего возле окна. — Немедленно в комнату! Хочешь, чтобы вся Ианта про вас узнала?
Крылан, чуть помедлив, подчинился. Неизвестно, что оказало на него большее воздействие: решительный тон варвара или правота его слов, но вскоре в комнате собрались уже все трое крыланов.
Второй прекратил бесполезные атаки на варвара и бессильно уселся на полу, раскинув крылья по обе стороны от тщедушного тельца. Конан наконец поднялся, освобождая примятого крылана.
— Поговорим спокойно, — предложил он, закрывая окно. — Жаль, все вино разлили. Ну да ладно, ситуация сама по себе бодрящая и пикантная, не хуже вина.
— Кто ты такой? — сипло спросил помятый крылан.
— Меня зовут Конан, — охотно представился киммериец. — Я родом из Киммерии, хотя давно там не бывал. Путешествую по миру. То тут, то там…
— А чем ты занимаешься, когда вот так путешествуешь?
— Везде что-нибудь да подвернется, — уклончиво ответил киммериец. — В мире много простофиль. Среди богачей их, правда, поменьше, но тоже встречаются…
— Ты вор?
Прямой вопрос второго крылана ничуть не удивил и не обидел Конана.
— Иногда, при случае, — кивнул киммериец. — Я поселился в одной заброшенной усадьбе на краю Ианты… Старички в ужасе переглянулись.
— В заброшенной усадьбе? — залопотали они. — На краю Ианты? Там такая высокая стена? И есть несколько гранатовых деревьев, которые до сих пор плодоносят?
— Кто показал тебе это место? — наконец спросил его первый крылан.
— Я вас не выдам, — поспешил успокоить их Конан. — Наоборот. Мне нужна ваша помощь. Я просто стараюсь побыстрее рассказать о том, что мне известно.
— Ты нашел наши сокровища? — спросил крылан. Его братья побледнел их кожистые крылья повисли — у обычного человека так опускаются плечи, когда он сильно огорчен.
— Именно, — подтвердил Конан. — У вас очень хороший вкус. Только вы не разбираетесь, у кого крадете. Теривана, та дама, которую вы обокрали в последний раз, — очень могущественная и известная в городе личность. Обижать ее не следовало. Я этого, естественно, не знал. Просто увидел красивые побрякушки, дорогие и изящные, и утащил их. Ну, я же вор, как вы помните. А потом еще имел глупость подарить один из браслетов своей подруге. Та — девушка тщеславная.
— Я что-то слышал, — заметил один из крыланов. — Графиня… или баронесса… Какая-то знатная дама!
— Знатная! — фыркнул Конан. — Она такой же жулик, как и я. Ничего не подозревая, нацепила браслет, отправилась на бал к Териване — можно сказать, в самую пасть ко льву полезла. Там она, разумеется, попалась на краже. Результате известен — завтра ей отрубят правую руку за воровство. Ее никто и слушать не желает, хотя все, что она говорит в свою защиту, звучит довольно убедительно.
— Что мы можем сделать для твоей глупой подруги? — спросил тот крылан, что чуть было не скрылся с места происшествия. Он был, как решил про себя Конан, чуть более предприимчивее и сообразительнее остальных.
— Утащить ее из тюрьмы, — ответил Конан. — У меня есть хорошая пилка, чтобы снять решетку. Вы сумеете поднять ее в воздух, все втроем?
— Она тяжелая, эта твоя приятельница?
— Не очень… Хотя в последнее время она неплохо питалась, — добавил Конан, желая быть объективным.
— Попробуем, — заявил крылан. — В самом крайнем случае мы ее уроним.
— Давайте уйдем отсюда, — слабым голосом попросил примятый крылан. — Мне что-то дурно…
— Можно отправиться в усадьбу, — предложил Конан. — Очень уютное место. Вы хорошо там все устроили, — похвалил он крылатых братьев. — Заодно расскажете мне все остальное. Только не улетайте, не бросайте меня. Иначе мне придется устроить на вас охоту и вылавливать сетью по одному, а это может повредить ваши нежные крылья.
