Долгая прогулка вдоль реки проходила в молчании. Пожалуй, визит получился плодотворным. Я получил подтверждение, что Левая Рука ведет тут дела, заказал новые сапоги и ножны для шпаги.
Я шагал по правой стороне Цепного моста, а воды струились внизу. Я смотрел вверх по течению реки, думая обо всем, что творится на берегах реки. О тех, кто рождается, живет и умирает. Пожалуй, мне тоже стоит довериться реке насчет того, на какой берег она вынесет меня.
На восточный, само собой.
Когда между мной и мостом осталась пара миль, я остановил кабриолет и поехал на север, в район, что господствовал над доками. В нескольких милях отсюда, на том берегу реки, были скотобойни; здесь возвышались дома, особняки, склады, лавочки ремесленников победнее и магазины их более успешных коллег.
Уже темнело, когда я вошел в дом с вывеской, изображавшей корабельный фонарь на мачте. Здесь должно было быть много орков. В этой части Адриланки орки толпами сидят в каждой таверне, так что догадка не из самых необоснованных.
Длинная узкая комната. В дальнем конце я заметил дверь, вне сомнения, ведущую в меньшие покои. У двери небольшой помост для музыкантов. А неподалеку от двери стоял бледный драгаэйрянин; одетый в белое и синее, он держал какой-то музыкальный инструмент, прихотливо выгнутый и со множество струн.
Когда-то я заключил сделку с гильдией Менестрелей. Обошлось недешево, но вещей умнее я в своей жизни сделал немного. Всех подробностей вы выслушивать не желаете.
Я показал драгаэйрянину свое кольцо, задал пару вопросов, получил пару ответов и вознаградил его горсткой монет. А потом покинул помещение быстро, пока некоторые из взглядов от посетителей-орков не подвигли их к действиям, которые привлекли бы к себе больше внимания, чем мне хотелось бы.
Я последовал указаниям музыканта, что заставило меня отшагать без малого милю в западном напралении. Можно добавить «и никто не попытался убить меня», чтобы подчеркнуть – мысли о такой возможности никогда меня не оставляли; но сократим повествование, и вы просто имейте в виду: если я не останавливаюсь на этом особо, можете предположить, что меня не убили.
Дом был чуть побольше прежнего и более квадратный, а блестящая свежей краской вывеска изображала спящую собаку. Помост здесь располагался слева, а парень, которого я искал, стоял у самого края и держал в руках широкий вычурный барабан.
– Айбин, – поздоровался я, преодолев двадцать шагов, которые разделяли входную дверь и помост.
Он пару раз моргнул, словно услышал слово на иностранном языке, а потом улыбнулся.
– Привет, Влад. А у меня новый барабан.
– Угу. Я поэтому и вернулся.
– Да? Ты уезжал?
– Ну, в общем да.
Айбин худ даже для драгаэйрянина, и такой же высокий, как Морролан. Он не уроженец Империи; мы познакомились на одном острове в процессе некоего сложного дела, где были замешаны божество, король, императрица, политические интриги и прочие развлечения [2]. Из всех знакомых мне драгаэйрян его я понимал хуже всего, но зато он же был одним из немногих, кто совершенно точно не воспользуется мной в собственных целях.
Мы присели за столик. Официантка принесла Айбину бокал чего-то прозрачного и долго пожирала его взглядом. Потом наконец вспомнила и поинтересовалась, не желаю ли и я чего-нибудь. Я не желал.
Айбин спросил:
– Ты пришел на представление? Я тут играю с этим парнем…
– Да нет, пожалуй, – проговорил я. – Я, по правде говоря, не люблю музыку.
– Ага, я тоже, – согласился Айбин.
– Нет, я серьезно.
– И я, – кивнул он.
Айбин – музыкант. Я нет.
Я проговорил:
– Не то чтоб у меня вовсе к музыке вкуса не было, нет. Кое-что мне правда нравится. Простые мелодии, которые можно мурлыкать себе под нос, со словами умными и добрыми. Но большая часть того, что зовут «настоящей музыкой»…
– Ага, – поддакнул Айбин. – Иногда я хочу послать все это подальше.
Пока он говорил, его пальцы барабанили по столу. Не просто постукивали, как я сам иногда делаю от скуки, именно барабанили создавали сложные ритмы, переборы, аранжировки. Кажется, Айбин не обращал внимания, чем заняты его пальцы. Но он вообще обращал мало внимания на большую часть окружающего мира.
– Как бы то ни было, – вздохнул я, – вообще-то я пришел, потому что хочу задать тебе пару вопросов.
– Да? – Айбин сказал это так, словно ему и в голову не приходило, будто он может знать ответ на сколь-либо значимый вопрос. – Ну ладно.
– Ты когда-то нередко посещал Южную Адриланку. Это по-прежнему так?
Его глаза слегка расширились, но в случае Айбина это ничего не значило.
– Да. У восточников есть инструмент, который они зовут…
– Этот тип вас беспокоит?
Мы оба подняли глаза. Особо уродливый представитель Дома Орки обращался к Айбину. Забавно, как изменяется реакция окружающих, стоит лишь облачиться не в цвета джарегов.
Айбин хмуро взглянул на парня, словно нуждался в переводе. Я потянулся к шпаге, но рука коснулась эфеса Леди Телдры. Я откинулся на спинку стула и подождал, что ответит Айбин.
Он сказал:
– Нет, нет. Мы друзья.
Орка странно посмотрел на меня, открыл было рот, потом пожал плечами и зашаркал прочь. Пять лет назад пролилась бы кровь. Десять лет назад тут уже лежал бы труп. Да, я изменился.
Мое внимание снова обратилось к Айбину.
– Ты знаешь район под названием Шесть Углов?
Он кивнул.
– Да, я играл там в одном местечке, оно называется… э, не знаю, как оно называется. Но да, знаю.
– Хорошо. Это был мой следующий вопрос.
– Что именно?
– Неважно. Расскажи мне про это местечко.
– Ну, там хорошая акустика, потому что…
– Нет-нет. Э…
В конце концов я выудил-таки из него ту информацию, которую хотел получить, и даже донес то, что желал сообщить. Он пожал плечами и согласился, потому что не имел причины отказать.
Я покинул заведение без дальнейших нелицеприятных происшествий и обошел его по кругу, размышляя над своим следующим ходом.
