– Что ж, говорите, – предложил он.
– Ладно. Но помните, эти сведения предназначены только для ваших ушей. Как вы станете действовать – ваше дело. Информация, которой я пришел с вами поделиться, известна, быть может, в городе еще двоим. Его величество содрогнется, когда узнает.
– Мы все понимаем, – ответил Пэл, – и готовы вас выслушать.
– В городе будут волнения, – заявил Лисек.
– Волнения? – спросил Пэл.
– На ближайшей неделе.
– Исключено, – покачала головой Эрна. – Никто не может знать заранее, когда начнутся волнения.
– Ваша доверительность, разрешите с вами не согласиться, – вмешался Пэл.
– Вы считаете, что такое возможно?
– Во всяком случае, – продолжал Пэл, – я бы хотел услышать больше.
– Мне практически нечего добавить, – сказал Лисек. – Кое-кто планирует начать волнения, и она убеждена, что сумеет это сделать.
– А причина? – осведомилась Эрна.
– На этот вопрос я не могу ответить, – покачал головой Лисек.
– Тогда, – вмешался Пэл, – расскажите, как вам удалось получить такую важную информацию?
– Вас интересует, откуда я узнал про волнения?
– Именно, – подтвердил Пэл.
– Что же, дело было так: я служу в Трехцветном театре, расположенном на улице Антикваров.
– Да, да, знаю, – заметил Пэл. – И в какой должности вы там служите?
– В мои обязанности входит содержание в порядке костюмов, а в особенности обуви актеров.
– Обуви?
– Да. Понимаете, очень важно следить за чистотой обуви актеров – от этого зависит их безопасность.
– Ну, насчет чистоты… я понимаю, только для меня остается тайной, почему обувь актеров так пачкается, что требуется специалист для ее чистки.
– Вы сказали, – продолжал Лисек, – что знакомы с нашим театром.
– Да, верно.
– А вы бывали на каком-нибудь из наших представлений?
– Нет, – признался Пэл, – как-то не получилось.
– Мы ставим в основном фарсовые костюмные драмы в стиле позднего пятнадцатого цикла, которые никогда не теряли популярности, судя по высоким сборам.
– Что ж, – пробормотал йенди, решивший не комментировать подобный метод оценки художественных достоинств, – продолжайте.
– Так вот. Эти драмы неизменно повествуют о приключениях одного отрицательного персонажа, которого чаще всего играют господин Кровлин или леди Нефта.
– Ну, в драме всегда есть злодей, – сказал Пэл.
– Верно, а чтобы драма имела успех, аудитория должна ненавидеть злодея.
– Да, – согласился Пэл, – такова обычная роль злодея в театре.
– Зрители в нашем театре привыкли выражать свою ненависть к злодеям определенным образом – что является неотъемлемой частью наших спектаклей и репутации. Я даже подозреваю, что именно в этом и заключается причина нашего успеха.
– И каким же таким образом зрители выражают свою неприязнь к злодеям? – поинтересовался Пэл.
– Бросают в них различные овощи, которые специально приносят с собой.
– Ну-ну?
– И к концу представления не только вся сцена, но и обувь актеров оказывается перепачканной гнилыми овощами. Если ее не чистить, кто-нибудь из них обязательно упадет и может сильно пострадать. Специальные служащие убирают сцену после каждого представления, а я обязан следить за тем, чтобы в порядке находился костюм злодея, включая сапоги, башмаки и сандалии всех персонажей.
– Поэтому вы целыми днями чистите подошвы от налипших гнилых овощей?
– Совершенно верно, – признался Лисек.
– Простите меня, но это не самое приятное времяпрепровождение.
– О, тут я с вами полностью согласен.
– Его даже можно назвать отвратительным, не так ли?
– Вы нашли очень подходящее слово.
