– Вы объяснили его величеству, как обстоят дела?
– Конечно объяснила.
– И он остался доволен вашими объяснениями?
– Не знаю. Его величество попросил, чтобы я показала ему отчеты…
– Ну и?..
– Как вы понимаете, капитан, я не могу выполнить его просьбу. Управляющий, который ими занимался, умер совсем недавно. Вернее, его убили…
– Его звали Смоллер, не так ли?
– Вы совершено правы.
– И он знал, каково состояние казны?
– Так же хорошо, как вы свою шпагу, капитан.
– Вам его, наверное, не хватает.
– Мое горе безгранично.
– А что он был за человек?
– О, на этот вопрос я ничего не могу ответить. Мы не обменялись с ним и десятком слов за то время, пока он у меня работал. Однако…
– Прошу меня простить, мадам, но мне кажется, ваш саквояж собран. Следуйте за мной.
Они прошли мимо секретаря-лиорна, который так и не сумел закрыть рот, и Кааврен бросил ему:
– Возможно, мы с вами скоро встретимся по поводу повышения моего содержания.
Но тот не нашелся что ответить.
Слуга закрыл за ними дверь, и Кааврен зашагал рядом с Беллор так, словно они были старыми друзьями, а слуга торопливо семенил вслед за ними с саквояжем в руках.
– У меня есть возможность, мадам, – заявил Кааврен, – выбрать любой разумный маршрут к месту нашего назначения – как вы понимаете, речь идет о Крыле Иорича. Так вот, я предоставляю вам выбор. Что вы предпочитаете?
– Что я предпочитаю? – переспросила Беллор. – А какое это может иметь для меня значение?
– Ну, вас же арестовали.
– Действительно. Моя шпага у вас.
– Именно. Кое-кто после ареста предпочитает, чтобы его видело как можно меньше людей. Другие, опасаясь бесследно исчезнуть, желают иметь побольше свидетелей ареста. Поскольку я не получил никакого приказа на сей счет, буду счастлив провести вас тем путем, который вы выберете.
– Вы очень любезны.
Кааврен пожал плечами.
– Вообще-то мне абсолютно все равно, выбирайте путь на ваше усмотрение.
– Очень хорошо. В таком случае мы пойдем самым коротким – нам следует повернуть здесь и пройти по Голубому коридору, который ведет непосредственно на первый этаж Крыла Иорича.
– Как пожелаете, капитан.
Кааврен не менее сотни раз тем или иным путем попадал в Императорскую тюрьму в подвалах Крыла Иорича, и всегда он припоминал, как его привели туда в качестве узника. Воспоминания эти будили самые разные чувства: неудержимый страх перед заключением, печаль об ушедшей любви, которую он питал к Иллисте, предавший его именно здесь, и удовлетворение, когда он думал о триумфе, последовавшем вскоре после пленения и позора.
Просим правильно понять нас: никакие чувства не мешали Кааврену исполнять свои обязанности. Он молча вел графиню Беллор все дальше, пока она сама не прервала затянувшуюся паузу:
– Капитан, а не говорил ли вам его величество чего-нибудь, что могло бы пролить свет на причину моего ареста?
– Нет, мадам, должен признаться, он вообще ничего мне не говорил по данному поводу – просто передал мне через слугу приказ.
– А вы бы хотели знать, почему меня арестовали? Теперь, после некоторых раздумий, мне кажется, я знаю причину и могу ее вам поведать.
– Если вы желаете меня просветить – что ж, буду счастлив вас выслушать.
– Да, я хочу вам все рассказать, потому как мне больше не с кем поделиться своим открытием. А вы один из тех, кто может предпринять какие-то действия на основании информации, которую я вам сообщу.
– В таком случае, мадам, я заверяю вас, что буду слушать со всем возможным вниманием.
– Хорошо. Причина звучит так: его величество приказал меня арестовать из-за того, что я не сумела предоставить ему отчета о состоянии императорской казны.
– Понимаю.
– Звучит разумно, не так ли?
