ответить. – Для какой цели вы собираете деньги на этом благотворительном вечере?
– Для приюта, в котором будут коротать свое время престарелые модели, в особенности те из них, кто в молодости позировал обнаженной.
Она набросилась на него с кулаками. Ян увернулся, весело смеясь, и с легкостью схватил ее руки, прежде чем она успела поколотить его. Она отчаянно сопротивлялась, но он все-таки прижал ее к сиденью, не давая возможности пошевелиться.
– Я не сомневался, что эти слова вызовут у тебя бурную реакцию, – сказал он и добавил серьезно:
– Вообще говоря, собранные деньги пойдут на сооружение молодежного центра.
– Ты считаешь, что это надежное вложение средств?
– Да, вполне. – Он посмотрел ей в глаза слегка затуманенным взглядом. – Пожалуйста, Шей. Что тебе стоит? Это будет очень важно для нас, если ты приедешь.
Да, это действительно будет важно для них, подумала она, но только не для него лично. Сможет ли она приспособиться к его жизненному стилю? Сможет ли он смириться с ее свободным образом жизни и столь же свободным образом мыслей? В общем-то она была не против того эксперимента, который он предлагал. Она сама хотела найти ответы на все те вопросы, которые мучили ее последние недели. Существуют ли условия, на которых они могут поладить и найти общий язык?
Пока она напряженно размышляла над своим ответом, такси остановилось и они вышли на перрон. Он не принуждал ее дать ответ немедленно, понимая, что ей требуется какое-то время, чтобы принять столь важное решение.
– Родителям надо непременно сообщить о нашей встрече, – сказала она наконец, когда Ян купил ей билет и они остановились в самом безлюдном месте.
– Я тоже подумал об этом, – согласился он. – А что тебя волнует? Она пожала плечами:
– Я полагав, рано или поздно они все равно все узнают.
– Хорошо, – решительно заявил он. – В таком случае давай скажем им сами. Мне очень не хочется хитрить или врать им.
– Конечно, – подтвердила она и уставилась невидящими глазами на его свитер, рассматривая замысловатый узор. Он стоял молча, ожидая ее ответа. Она напряженно раздумывала, не зная, что ему сказать. Все ее разумные доводы куда-то исчезли, а сердце недвусмысленно подсказывало ей, что она хочет поехать к нему. Она действительно хотела быть рядом с ним, и не только в предстоящий уик-энд. Весь ее гнев на него давно улетучился в тот самый момент, когда она увидела его напротив дома Глэда.
Всю свою сознательную жизнь она ощущала себя одинокой и заброшенной, отстраненной от других людей. Но, как оказалось, то, что она испытывала раньше, было не полным одиночеством. Только сейчас, в последние несколько недель, она по-настоящему узнала, что такое полное одиночество и насколько оно невыносимо.
Еще немного времени, и она была бы готова поверить, что они с Яном могут принадлежать друг другу.
– Шей.
Он прошептал ее имя так тихо, что она едва расслышала из-за болтовни проходивших мимо людей. Ян повернул ее к себе и поцеловал в губы, ощущая, что она потянулась к нему всем телом. Этот поцелуй пронизал их обоих, доставляя наслаждение каждой клетке.
– Это уже принуждение, – сказала она, когда он оторвал свои губы от ее губ. Она хотела увидеть его глаза, но не смогла этого сделать, так крепко он прижал ее к себе.
– Разве тебя можно принудить к чему-нибудь? – прошептал он ей на ухо дрожащим голосом. При этом его губы прикоснулись к ее уху, отчего по ее телу побежали мурашки.
Шей отодвинулась от него и, запрокинув голову, посмотрела в его глаза.
– У меня никогда не было норковой шубы, – сказала она. – Что обычно надевают под нее?
В субботу рано утром Шей первым поездом отправилась в Бруксайд. Ян уже ждал ее на станции. Когда она вышла из вагона, он бросился к ней, крепко обнял и страстно поцеловал, совершенно не опасаясь, что его могли узнать жители этого маленького городка.
Бруксайд действительно был маленьким и совершенно „очаровательным городком. Этот городок, должно быть, типичный для штата Коннектикут, подумала она, основывая свой вывод на том впечатлении, которое сложилось у нее с первого взгляда. Городок раскинулся на сравнительно небольшом пространстве, а все его улочки сходились к центральной площади. Даже коммерческие здания поражали своей архитектурной изысканностью, не говоря уже о старых колониальных домах, которые, казалось, сошли со страниц исторических книг.
Ян повез ее на своей машине по старинной улочке, обсаженной зелеными деревьями, и с гордостью показывал все достопримечательности своего прихода.
– Это средняя школа, – говорил он. – Ее баскетбольная команда вот уже два года чемпион города, а ее центровой – мой прихожанин. А вот это магазин скобяных изделий мистера Гриффина, дьякона моей церкви. А церковь ты увидишь несколько позже.
Он вырулил на посыпанную гравием дорожку, ведущую к старому двухэтажному зданию, выстроенному в колониальном стиле и обшитому белыми досками клинообразного сечения, с окнами, закрытыми зелеными ставнями. Перед домом раскинулась живописная лужайка, усыпанная опавшими листьями.
– Добро пожаловать в дом приходского священника, – торжественно объявил Ян, выключая двигатель машины и наблюдая исподтишка за ее реакцией.
– Ты хочешь сказать, что ты здесь живешь? – спросила она, не веря своим глазам. – О! Какой чудесный дом! – Шей догадывалась, что Ян живет в неплохом доме, но все-таки не ожидала увидеть столь грандиозного строения.
Он довольно рассмеялся.
