поспешно разулся.
– Вы хотите спуститься? – изумленно воскликнула одна из женщин, не сводя глаз с его босых ног.
– Я должен приблизиться к Лейни и посмотреть, что к чему, – сказал Колли Уэю, становясь в веревочную петлю, которую он устроил под металлическим кольцом. – Если будет возможно, я нырну.
– Надеюсь, вы знаете, что следует делать, – сказал Уэй.
– Я тоже надеюсь.
Некоторое время Уэй наблюдал за тем, как Колли устраивается понадежнее в веревочной петле, потом заметил:
– Да, Колли, теперь меня не удивляет ваша репутация. И вы ее заслуживаете, вот что меня пугает.
Лейни посмотрела вверх, когда Колли показался над водой. Она тут же отвернулась, пытаясь сморгнуть слезы. Она увидела Колли – босого, голого по пояс, ловко спускающегося по стене колодца; Колли, чьи черные волосы спускались до плеч и прилипали к лицу; которому могло быть вновь четырнадцать лет; Колли из их прошлого.
А вдруг это и есть исполнение ее желания? Вдруг счастливое прошлое вернулось, и все можно начать с начала, на этот раз без ошибок?
Миновав половину пути до воды, он склонился вниз.
– Здесь глубоко? – спросил Колли, и она молча кивнула. – Точно глубоко? Хорошо.
Он легко, как Тарзан, качнулся в петле и прыгнул вниз.
В воду он вошел бесшумно, без брызг, и так же бесшумно вынырнул, мокрый и блестящий.
– По-моему, – неуверенно заметила Лейни, – ты здесь в своей стихии.
Колли оставил ее слова без внимания. Он быстро подплыл ближе и спросил:
– Какая нога болит?
– Правая.
– Ладно, я буду осторожен.
– Что ты хочешь делать?
– Посажу тебя в веревочную петлю, и тебя вытянут наверх.
Он ловко поймал петлю. Лейни заметила, что его черные глаза в эту минуту словно не видели ничего вокруг.
– Вот. Продевай ее под мышки.
У него, должно быть, выросло десять рук, так как он касался ее в нескольких местах одновременно, освобождая одну из ее рук, мертвой хваткой вцепившуюся в пластиковый ящик, и устраивая ее в петле.
– Держись за меня. Сейчас я все устрою.
Кожа его была холодной, а мускулы под ней – каменными.
В ту ночь в «Магнолии», когда он обращался с ней как со своей собственностью, его прикосновения раздули в ней пламя от сотни крошечных угольков. Долгие годы она старалась потушить это воспоминание, долгие годы не позволяла ему до себя дотрагиваться, и вот теперь в ней опять разгорались те угольки, и тела их соприкасались, словно они снова стали любовни-ками…
При этой мысли Лейни изо всех сил вцепилась в то, что оказалось под руками. В плечи Колли. Что-то она должна была вспомнить об этих плечах, но она не могла сосредоточиться, Лейни была слишком поглощена его лицом. Он перебросил петлю через ее голову.
– Продевай сюда руку.
Выполнив приказание, она с силой ухватилась за его запястье и оказалась вдруг так близко от него, что их щеки соприкоснулись. Лейни негромко ахнула. Колли одной рукой подхватил ее под водой, и она перекатилась через него.
– Теперь вторую, – отрывисто бросил он.
Опять их тела коснулись друг друга. Она попыталась на этот раз прикрыть глаза, но тщетно. Его руки обнимали ее, а лицо было так близко, что она могла бы дотянуться губами до его губ.
Все ее силы уходили на то, чтобы сохранять хладнокровие, и следующее движение Колли застало ее врасплох. Его ладони легли ей на груди, и ее тело внезапно захлестнула холодная вода.
– Колли! – задыхаясь, выкрикнула она.
Она начала погружаться и опять ухватилась за него.
Под его смуглой кожей течет красная кровь; на таком расстоянии это было ясно видно.
– Мне нужно убедиться, что веревка легла на место, – как бы оправдываясь, проговорил он.
– И как?
Она вновь держалась за его плечи.
– По-моему, все правильно. Проверять еще раз некогда. – Он взял ее ладони в свои. – Держись за веревку. Нет, не здесь, выше. Над петлей. И ни в коем случае не выпускай ее.
Лейни попыталась ухватиться за веревку и не смогла – онемевшие пальцы не слушались ее. Колли накрыл ладонями руки Лейни и сжал ее пальцы. И опять они прижимались друг к другу; ноги их переплелись
