нажали на ее соски.
– Кто знает, может быть, я окажусь счастливее Хопкинса.
Шейла с силой оттолкнула его и вытерла рот. Ее грудь бурно поднималась и опадала от возмущенного дыхания.
– Жалко, что я не пристрелила тебя, когда было возможно.
Он с трудом выдавил из себя улыбку:
– А я – что не изнасиловал тебя в выгодной ситуации. Спокойной ночи, мисс Шейла.
Он повернулся спиной и скрылся в темноте.
Шейла не могла успокоиться даже дома, вспоминая его слова и стараясь уснуть. Кэш Будро способен кого угодно довести до бешенства. Если бы она могла убить его за все преступления против нее! И главное – за то, что каждый раз он ухитрялся распалить в ней желание.
С самой первой их встречи все эти годы он причинял ей одни неприятности. К счастью, ее память не удержала события той ночи, когда он привез ее домой с гулянки. Но сегодня прошлое нахлынуло на нее. И все же самое главное: то, что Кэш сказал ее отцу, ускользнуло от нее. Это было жизненно важно, хотя Кэш и не хотел, чтобы она вспомнила. Почему? Что это могло быть и почему до сих пор имеет такое значение?
Она продолжала теряться в догадках, но внезапно зазвонил телефон на ночном столике.
– Алло?
– Мисс Крэндол?
– Да.
– говорит ДОКТОР Коллинз.
Рука до боли сжала трубку.
Глава 23
– Отец?! – в тревоге спросила она.
– Необходимо, чтобы вы приехали как можно скорее, – сказал доктор. – У него начался второй приступ. Выбора нет – надо оперировать. Но даже тогда… я не знаю.
– Я еду.
Она позволила себе пять секунд побыть во власти полной отрешенности и всепоглощающего горя. Затем опустила ноги на пол перед кроватью. Босая выбежала в холл. Кен в ночной пижаме стоял у дверей семейной спальни.
– Я слышал звонок и уловил конец разговора, – сказал он. – Мы тоже едем.
– Прекрасно. Через пять минут встречаемся внизу.
Даже в такой поздний час больница была ярко освещена – и тем не менее напоминала склеп. Все трое молча поднялись на второй этаж, где за последние несколько недель они стали завсегдатаями.
Стоило дверям лифта распахнуться, как все трое бросились по коридору, словно стая репортеров, учуявших сенсацию. Шейла опередила остальных и первая влетела в кабинет дежурной медсестры.
– Где доктор Коллинз?
– Готовится к операции. Он просил вас подписать эту бумагу.
Едва взглянув на формальный документ, она написала свое имя в указанном месте.
– Скажите, отца уже перевезли в операционную?
– Нет, но санитары уже пошли за ним в палату.
– Можно мне увидеть его?
– Он в тяжелом состоянии, мисс Крэндол.
– Ничего. Мне необходимо его видеть. – Она не добавила роковых слов «еще один раз». Но страх, что это так и будет, терзал ее сердце.
Вероятно, выражение боли на ее лице вызвало у медсестры сочувствие.
– Ну хорошо. Только не задерживайте перевозку.
– Не буду. – Она обернулась к Кену и Трисии. – Вы пойдете?
Трисия, ожесточенно растирая ладонями коченеющие руки, отрицательно покачала головой. Кен взглянул на жену, затем на Шейлу.
– Иди одна. Нам уже приходилось видеть его страдания во время первого приступа. Второй раз вынести такое трудно.
Шейла понеслась по коридору. Дверь в палату Коттона была распахнута настежь. Два санитара перекладывали его с больничной койки на каталку. Весь опутанный трубками и проводами, он представлял собой печальное зрелище. Но это не поколебало Шейлу. Она уверенно вошла. Санитары с недоумением оглянулись.
– Я его дочь.
– Мы готовим пациента к перевозке на операцию.
– Я знаю. Медсестра разрешила мне повидать его. Он в сознании?
