– А что такого?
– Мы будем рыбачить?
– Вы слышали, что сказала мать? – Голос Пирса был таким грозным, что даже Алисия вздрогнула. – Вы не должны больше исчезать, не сказав никому ни слова, как сегодня.
Мальчики понурились и тихо пробормотали:
– Да, сэр.
Похоже, они чувствовали себя не в своей тарелке, но Пирс был неумолим:
– А сейчас мы все вернемся в коттедж. Нам хотелось бы выпить кофе, а вам нужно позавтракать перед рыбалкой.
– Значит, мы все-таки пойдем рыбачить? – спросил Дэвид с надеждой в голосе.
Теперь, когда было видно, что дети усвоили урок, Пирсу стоило больших усилий, чтобы не рассмеяться.
– Мы обсудим это с вашей мамой по пути домой. Многое зависит от того, в каком состоянии будет коттедж к нашему возвращению – уберете ли вы постели и тому подобное.
Дэвид стремглав помчался к дому, за ним следом устремился Адам.
Алисия чувствовала, как волнение и тревога постепенно отступают. Глядя вслед сыновьям, она думала то же, что сотни других родителей, оказавшихся в таком же положении, – как страшно за жизнь детей и как она любит их, таких неразумных и своевольных, – Спасибо вам. – Ее голос был полон благодарности. – Я готова была наброситься на них с кулаками, а вы сумели и как следует отчитать их, и сделать так, чтобы они осознали свою ошибку.
Пирс засмеялся:
– Это ведь не мои дети, а с чужими, говорят, обращаться легче.
– Но вы тоже беспокоились.
– Да, – признался он и, коснувшись ее руки, спросил:
– Как вы себя чувствуете?
Алисия выпрямилась, сбрасывая остатки волнения, и взглянула на Пирса.
– Сейчас уже нормально.
Их взгляды встретились. До них вдруг дошло, что они только что пережили. Испугавшись за ребятишек, Алисия и Пирс не придавали значения ничему другому, но сейчас, когда тревога улеглась, появилось время для размышлений. А поразмыслить было над чем.
Алисия мысленно вернулась к той минуте, когда она разбудила Пирса. Вот он встает с постели, двигаясь с мужской грацией. На нем только шорты, которые почти ничего не скрывают, а наоборот, многое подчеркивают. А подчеркивать было что… У Алисии вспотели ладони.
Пирс на минуту крепко прижал ее к себе. Волосы на его груди приятно щекотали лицо. Его кожа светилась ровным, – красивым загаром. Ей захотелось осторожно и бережно исследовать его всего, касаясь пальцами самых потаенных мест его тела. В это утро он не только окружил ее вниманием и заботой, но и продемонстрировал свою грубоватую мужскую красоту.
Пирсу тоже было что вспоминать, и эти воспоминания были именно такими, какими дорожит настоящий мужчина, – нежными, мягкими и теплыми. Вот золотистые волосы Алисии, словно нимбом, окружают ее лицо, почти как сейчас. Они придают ее коже оттенок спелого персика, и ему до боли хочется прикоснуться к ней, почувствовать вкус ее губ, которые, кажется, самой природой созданы для поцелуев.
Когда утром Алисия наклонилась над ним, пытаясь разбудить, Пирс увидел в глубоком вырезе сорочки ее роскошную, изумительную грудь, соблазнительные темные соски, слегка натянувшие ткань на груди, когда Алисия выпрямилась. Он вспомнил, как мимоходом обнял ее, пытаясь успокоить. Но сейчас их легкое объятие было гораздо более осознанным и возбуждало каждую клеточку его тела.
Нет, он больше не в силах этого выдержать!
Сейчас он ее поцелует…
Пирс взял Алисию за подбородок и повернул к себе ее лицо. Другую руку он просунул под ее куртку и властно привлек Алисию к своей груди.
– Пирс.
Он приник губами к ее рту. Ее губы разомкнулись, не в силах противостоять этому натиску. Это был настолько неожиданный и властный поцелуй, что она полностью отдалась ему. Язык Пирса жадно проник внутрь, исследуя нежную поверхность ее языка и неба.
Позже Алисия пыталась уверить себя, что сопротивлялась и уступила лишь его силе. Но она лгала. На самом деле ее тело приникло к нему. Несколько мелких шажков – и ее ноги оказались между его широко расставленных ног. Не оставалось сомнений, что Пирс хочет ее, как испокон веков мужчина хотел женщину. Его восставшая плоть уперлась ей в живот.
Поцелуй все длился, становясь веским и вместе с тем нежным аргументом, против которого Алисии было трудно возражать. От этого поцелуя она почувствовала себя самой желанной женщиной в мире, единственной женщиной на свете. Казалось, что если он не овладеет ею тотчас же, то погибнет.
Наконец Пирс оторвался от губ Алисии и поднял голову. Было видно, что он злится на самого себя. Он выпустил ее из своих объятий. Руки безвольно повисли вдоль тела.
– Пожалуй, нам пора идти. Мальчики там одни, – запинаясь проговорил он и двинулся по направлению к коттеджу.
Алисия покорно последовала за ним. Ее охватило горькое разочарование. Она не просила целовать ее, но раз уж он начал, то почему вдруг отпустил?
