– Кому как. А как насчет Эрни? Разве он не дал клятву?
– Дал, только заявил: если я попаду в тюрьму, он сдастся полиции.
– Насколько я понимаю, Лита об этом не знает.
– Не сомневаюсь.
Он поднялся и начал вышагивать по хижине. Рэнди собрала со стола посуду и вымыла ее в тазу водой, подогретой на плите. Она была настолько поглощена проблемами Ястреба, что почти не замечала неудобств.
Покончив с посудой, она обернулась и увидела, что Ястреб отпирает крохотным позолоченным ключом переносной сейф.
– Что это?
– Документы по руднику «Одинокая пума». Я привез их с собой.
Рэнди ошарашенно уставилась на беспорядочную кучу бумаг, которую Ястреб выложил на стол.
– Эта груда обрывков и есть документы?
– Я – инженер. Я знаю, как искать серебро, знаю безопасные и экономически выгодные способы его добычи. Знаю маркетинг. Но я не бухгалтер и не секретарь.
– Ты мог бы нанять помощника.
– До этого у меня не доходили руки. – Ястреб уселся. – Должно быть, здесь найдется что-нибудь, что я пропустил, какая-нибудь зацепка…
Рэнди снова уселась за стол напротив него. По мере того как Ястреб просматривал и одну за другой откладывал бумаги, она придвигала их к себе и прочитывала сама, а потом раскладывала в стопки, отделяя налоговую документацию от платежных ведомостей и контрактов.
Замысловато выругавшись. Ястреб отшвырнул копию контракта, по которому права на рудник «Одинокая пума» передавались инвесторам. Рэнди прочла его. На первый взгляд контракт показался ей стандартным. Сумма, вырученная индейцами от продажи, могла бы показаться впечатляющей, если не сравнивать продолжительность срока ее выплаты с потенциалом закрытого рудника.
Затем, уже внимательнее перечитывая контракт, Рэнди задержалась на одном из пунктов. Ее сердце радостно дрогнуло, но она тщательно прочла его в третий раз, убеждаясь, что в приступе оптимизма она не поспешила с выводами.
– Ястреб, что это? – спросила она, показывая отчеты об оценке собственности.
– План местности. Оценщики составляют их, чтобы…
– Это мне известно, – раздраженно перебила она. – Моя работа связана с оценкой недвижимости.
Эта информация оказалась для Ястреба полной неожиданностью.
– Что? Ты работаешь?
– Разумеется. Как, по-твоему, я должна обеспечивать Скотта и себя?
– Но я думал, что Прайс…
– Нет, – возразила она, твердо покачав головой. – Я никогда не просила у него денег. Даже алиментов на ребенка. Я не хотела быть хоть чем-то обязанной ему… Итак, – перевела разговор Рэнди, раскладывая карту на столе между ними, – что это? Вот эта территория справа. – Она провела пальцем по пунктирной линии на плане, очерчивающей небольшой участок земли.
Губы Ястреба горько скривились.
– Открытое поле – точнее, пастбище, где мы пасли скот.
– Скот?
– Племени принадлежало несколько сотен голов. Мы выращивали скот на мясо.
– А теперь?..
– Нет пастбища – нет скота. С продажей рудника мы потеряли все.
К удивлению Ястреба, Рэнди улыбнулась.
– Ты хочешь сказать, что новые владельцы распорядились не только рудником, но и этим участком?
– Пастбище обнесли оградой из колючей проволоки и через каждые несколько ярдов установили знаки «Вход Воспрещен». Полагаю, это и означает, что они распорядились участком.
– Значит, они сделали это незаконно.
Брови Ястреба сошлись на переносице.
– Что ты имеешь в виду?
– Смотри, это пастбище… площадью несколько квадратных миль, верно? – Она дождалась утвердительного кивка. – Участок обозначен на плане, но ни разу не упомянут в контракте.
– Ты уверена? – Ястреб не смог сдержать волнения.
– Ястреб, я целыми днями изучаю такие планы, проверяя все до мелочей, прежде чем собственность перейдет из рук в руки. Я знаю, о чем говорю. Эти инвесторы не просто мошенники, они болваны. Они приобрели рудник впопыхах, очевидно, надеясь уклониться от уплаты налогов в конце года.
