— А как насчет ресторана? Вы там были?
— Да, я заезжал туда после… э-э… нашей с вами встречи, заодно перекусил.
— В одиночестве?
— Нет, с Изабеллой. Я перед ней извинился.
— Какой вы, однако, быстрый. Только приехали и уже обижаете местных женщин.
— Изабелла моя сестра.
На ее щеках вспыхнул румянец, и эта реакция доставила ему удовольствие.
— Значит, сестра, — повторила Атланта, кивая.
— Сводная, если быть более точным. После того как Лука избавился от нас с Алексом, он женился повторно и завел других детей. — Анжело горько усмехнулся. — Этих он решил оставить рядом с собой.
— И вы не знали об их существовании, — предположила Атланта.
— До недавнего времени. — Он сделал еще глоток воды. — И они тоже не знали о нас с Алексом. Так что наш дорогой папаша устроил всем нам большой сюрприз.
— Мне очень жаль.
Покачав головой, он печально произнес:
— И мне тоже. Вся эта ситуация вывела меня из колеи, и я, сам того не желая, вчера нагрубил Изабелле. Она всего лишь хотела со мной познакомиться, а я обвинил ее в корысти. — Он поерзал на стуле. — На нее я нисколько не обижаюсь. Я зол на Луку.
— Однако вы не торопитесь пойти к нему и все высказать ему в лицо.
Ее замечание попало прямо в точку. Ему не понравилось, как оно его характеризовало. К счастью, она тут же перевела разговор на другую тему:
— О боже мой! Чуть не забыла. У меня не очень приятные новости.
Это привлекло его внимание.
— Неприятные для меня?
— Боюсь, что для нас обоих. В таблоидах появились заметки о моем приезде в Рим.
— Простите меня, Атланта, что не смог вас защитить. Полагаю, обо мне в этих заметках тоже упоминается, поскольку я наверняка тоже попал в кадр?
— Да, и там есть предположения относительно наших отношений.
— Наверное, они думают, что мы с вами захотели романтики и решили отдохнуть в тихом живописном уголке.
— Согласно одной из статей, я вас соблазнила.
— Неужели? — Его брови и уголки рта поднялись. — Вы меня соблазнили? Эта мысль не даст мне уснуть сегодня ночью.
— Это серьезно, Анжело.
— Я понимаю. Если бы я мог добраться до этих папарацци, они пожалели бы о том, что купили себе фотокамеры.
Атланта не была сторонницей насилия, но его слова согрели ей сердце. Она не помнила, когда в последний раз за пределами съемочной площадки мужчина был готов защитить ее честь. Обнаружив, что таращится на него с восхищенной улыбкой, она отругала себя… — И вас это нисколько не задевает? О вас отозвались так, будто вы всего лишь моя очередная игрушка. Один из многочисленных трофеев.
— Признаться, немного задевает. Я не игрушка, Атланта, и не трофей. — Он задумчиво потер подбородок. — Но во всем этом есть и положительный момент.
— Неужели?
Он снова улыбнулся:
— В отличие от других статей обо мне, на этот раз никто не сомневается в моих физических способностях.
У Атланты не нашлось на это ответа, и она просто рассмеялась. Но мысль об Анжело, демонстрирующем ей свои физические способности, взволновала ее.
Вскоре официант принес сэндвичи, которые они заказали. Салями, сыр и хлеб были вкусными, но не шли ни в какое сравнение с тем, что Анжело сегодня ел в «Розе». Как ни странно, это вызвало у него чувство гордости и неловкости одновременно.
Но, наблюдая за тем, как Атланта ест, он забыл обо всем остальном. Она взяла верхний кусочек хлеба, половину сыра и салями и отложила в сторону. Несомненно, перед этим подсчитала в уме калории. Затем она начала медленно есть оставшуюся половину сэндвича, смакуя каждый кусочек. Анжело едва удержался от того, чтобы не прокомментировать. Вместо этого он так набросился на свой сэндвич, словно целый день ничего не ел.
Подняв глаза, он обнаружил, что Атланта на него смотрит. Откусив еще, он, жуя, простонал:
— М-м-м… м-м-м…
Ее глаза сузились. Неожиданно она взяла с тарелки вторую половину сэндвича и соединила ее с той, которую ела. Когда она подносила сэндвич ко рту, вид у нее был как у хищника, готовящегося наброситься на жертву. Наконец она вонзила зубы в сэндвич. На этот раз кусок был таким большим, что она жевала его больше минуты. Все это время Анжело пристально за ней наблюдал, испытывая то же странное сочетание гордости и неловкости.
Атланта не смогла доесть сэндвич. И неудивительно: порция была огромная. Все же она съела больше половины, а потом взяла из оставшейся части кусочек сыру.
— Я действительно получила удовольствие, — призналась она, откинувшись на спинку стула. Ее глаза светились блаженством, как после интимной близости.
— А мне доставило удовольствие за вами наблюдать.
— Ну и как вы оцениваете здешнюю кухню?
Ее вопрос застал Анжело врасплох. Еда сейчас интересовала его меньше всего.
— Кухню?
— Да. Я имела в виду — по сравнению с «Розой».
— О. Да. Кухня. «Роза», — пробормотал он.
Атланта рассмеялась. Его реакция доставила ей не меньше удовольствия, чем сэндвич.
— Я даже спрашивать не буду, о чем вы сейчас думаете.
— Это разумное решение, хотя я бы с радостью вам сказал.
Анжело снова с ней флиртовал, и на этот раз она решила ему подыграть.
— Хорошо. Скажите.
Его брови поднялись. Очевидно, он не ожидал, что она будет настаивать.
— Мы уже обсуждали это сегодня.
— А-а, влечение.
— Давайте называть вещи своими именами. Секс.
Утром в кафе она разозлилась, но мужчина, который сидел напротив нее, не имел к этому никакого отношения. Анжело думал, что она снова разозлится? Он ее испытывал?
— Именно так, — небрежно ответила она.
Анжело улыбнулся, словно был доволен ее ответом.
— Как давно у вас его не было? — неожиданно спросил он.
— Как давно… — Еле слышно выругавшись, Атланта снова взяла себя в руки. «Ты должна сделать вид, будто возмущена», — сказала она себе, хотя внутри у нее все трепетало от желания. — Некоторые вопросы слишком бестактны, чтобы давать на них ответ. Или вы из тех, кто любит рассказывать направо и налево о своих отношениях со знаменитостью?
Ее оскорбительное предположение нисколько его не задело.
— Я человек благоразумный. Не вижу причин хвастать подобными вещами. — Он снова вернулся к предыдущей теме: — Полагаю, что довольно давно.
— Почему вы так в этом уверены?
— Вы порвали с Зиком полгода назад и, скорее всего, перестали вместе спать еще за несколько месяцев до этого. Таким образом, у вас не было секса около года, а может, и больше.
— А как же все эти любовники, которые у меня были, если верить прессе?
