– Тебе льстит, что ты мой первый любовник за двадцать лет?
– Я бы соврал, если бы сказал «нет», – тихо признался он.
– Тебе нечем гордиться. Их было так много, этих других.
– Не имеет значения, Ренни.
Повернув голову, она взглянула на него через плечо. Он вдруг понял, насколько она ранима, и вспомнил слова Тоби Роббинса о том, что, когда она была ребенком, глаза у нее были больше лица.
– Разве, Вик? – недоверчиво спросила она. Он прижал ее к себе крепче.
– Для меня имеет значение, – прошептал он, – только что ты со мной. Что ты доверяешь мне настолько, что можешь быть со мной вот так.
Ренни повернулась и взяла его лицо в ладони.
– Я тебя боялась. Нет, не тебя. Того, что ты заставлял меня чувствовать.
– Я знаю.
– Я сопротивлялась изо всех сил.
– Как тигрица.
– Я рада, что ты такой упрямый. – Она коснулась его волос, щеки, подбородка, груди.
Они ласкали друг друга, пока не заснули.
Проснувшись несколько часов спустя, Вик ощутил мощную эрекцию. Ренни, скорее всего, тоже это почувствовала, потому что тут же открыла глаза.
Он взял ее руку и притянул вниз, к себе. Ренни обхватила его член пальцами и провела большим пальцем по головке. Один толчок его колена, и она раздвинула ноги, открыв доступ к самым интимным местам. Она уже была влажной, но Вик сдержался и не вошел в нее.
Вместо этого он положил руку на пальцы, сжимающие его пенис, и направил его так, чтобы она могла ласкать себя головкой. Ее глаза поведали все о глубине ее чувств. Это было что-то невероятное. Совершенно новое ощущение, воздержание позволило ему подняться на невероятную высоту наслаждения.
Он уже едва сдерживался, когда Ренни впустила только самую головку его члена в свое теплое и влажное лоно, продолжая пальцами гладить пенис. Он не думал, что можно получить более сильный и страстный оргазм, чем тот, который они уже имели. Он ошибался.
Он прижал ее к себе, вдыхая аромат ее волос, кожи, аромат их любви. Ему хотелось собственноручно убить Т. Дэна за то, что он приговорил эту прекрасную женщину к двадцати годам самоограничения и одиночества за преступление, которого она не совершала. Ему хотелось дать ей столько счастья, чтобы она забыла о зря потерянном времени. Он хотел быть с ней рядом каждый день их жизни.
Но сначала им необходимо не погибнуть от руки Лозадо.
32
– Вон он. Узнаешь?
Вик заглянул в комнату для допросов:
– Никогда его раньше не видел.
– Я тоже, – сказал Орен. – До вчерашнего дня. Он заявился, чтобы передать нам информацию о Рикки Рое Лозадо.
– У меня полно информации о Рикки Рое Лозадо. У моей тетки Бетси полно информации о 'Рикки Рое Лозадо. Что касается Лозадо, «информации» навалом и давно. Беда в том, что вся она бесполезна.
– Утихни, – попросил Орен. – Я знаю, ты расстроен из-за лошадей доктора Ньютон.
– Еще бы, черт побери.
– Никто не мог предсказать, что он так поступит.
– Почему никто не следил за ее домом?
– Это же не наш город, даже не наше графство.
– Только не надо мне этого дерьма насчет юрисдикции, Орен. Ты же послал копов к моему дому в Галвестоне.
Орен устало провел рукой по лицу:
– Ладно, согласен, не досмотрел. Как там доктор Ньютон?
– Она настояла на возвращении на работу сегодня. Сказала, что так быстрее придет в себя. Я завез ее в больницу, потом приехал сюда.
– Гмм.
Вик внимательно посмотрел на него:
– В чем дело?
– Ни в чем.
– Ладно, тогда давай послушаем, что этот козел расскажет.
Орен схватил его за руку:
