– Как ты добрался из Галвестона до моего ранчо до рассвета?
– Я же уже говорил тебе, Ренни, я не раскрываю секреты своей профессии. Если бы я это делал, то давно бы уже остался без работы.
– Наверняка это было непросто.
Он засмеялся:
– Крыльев у меня нет, если ты об этом. – Звук ее пощечины напомнил взрыв петарды.
– Это за то, что убил моих лошадей.
Лозадо сразу перестал смеяться и схватил ее за руку с такой силой, что Ренни вскрикнула от боли. Он рывком повернул ее и прижал ее согнутую руку к спине между лопатками. Его горячее дыхание жгло ей ухо.
– Мне следовало бы тебя за это убить на месте.
– Ты и так меня убьешь, верно?
– Как же я могу оставить тебя в живых, Ренни? Ты сама виновата. Ты должна была позволить мне обожать тебя так, как мне хотелось. А ты предпочла ухаживания этого грубого ковбоя, бывшего полицейского. – Лоза-до крепче прижал ее к себе и еще выше поднял ее руку. – После такого оскорбления у меня нет выбора. Придется убить вас обоих. Жаль только, что он в тюрьме и не сможет посмотреть, как ты будешь умирать. Но нельзя получить все сразу.
Ей было очень больно, но она не сопротивлялась. Даже не пикнула.
– Тебя следовало изолировать от общества много лет назад, Лозадо. Не только за то, что ты убийца. Ты ведь псих с манией величия. Понял? Я бы не допустила тебя до себя, даже если бы Вик Треджилл не существовал в природе. Ты ублюдок.
Он щелчком открыл складной нож и приставил лезвие к ее горлу:
– Прежде чем я с тобой покончу, ты будешь умолять меня оставить тебе жизнь.
– Я никогда ни о чем не буду тебя умолять, будь ты проклят. Возможно, я просила бы тебя пожалеть моих лошадей, но ты не дал мне такой возможности. Когда ты их убил, ты истратил свой главный козырь, Лозадо. Я тебя больше не боюсь, понял?
– О, я сильно сомневаюсь. – Опустив нож, он погладил лезвием ее сосок.
Ренни судорожно вздохнула.
– Вот так-то, – усмехнулся он. – Ты очень сильно боишься, Ренни.
Он был прав. Она была в ужасе, но старалась этого не показать.
– Я не стану с тобой бороться, Лозадо. В течение двадцати лет каждый день был для меня подарком. Я не стану умолять тебя оставить мне жизнь. Если ты этого ждешь, то зря теряешь время.
– Надо же, какое мужество. И мне вовсе не хотелось бы тебя убивать, Ренни, правда. Ты необыкновенная женщина. Надеюсь, ты понимаешь, как мне жаль, что наш роман должен так печально закончиться.
– У нас не было никакого романа, Лозадо. А что до понимания, похоже, единственный способ, каким ты можешь обратить на себя внимание женщины, это напугать ее.
Он прижал ее к себе еще крепче и потерся своим пахом об нее.
– Чувствуешь? Вот что привлекает женщин. Многих женщин.
Она промолчала.
– Попроси хорошенько, Ренни. – Он провел языком по ее шее. – Попроси хорошенько, и, может, я позволю тебе его пососать, прежде чем убью тебя.
– Ло-за-до.
Ренни почувствовала, как он вздрогнул, услышав свое имя, произнесенное нараспев Виком.
– Да, все верно. Это дуло моего тридцать седьмого в твоем ухе. Только моргни – и прости-прощай.
– Лозадо, будь так добр, моргни. Прошу, – сказал стоящий в дверях кухни Уэсли. Его пистолет был нацелен в голову Лозадо.
– Брось нож! – приказал Вик.
Лозадо хмыкнул и снова поднес лезвие к горлу Ренни.
– Давай, нажми на курок, Треджилл. Если хочешь увидеть, как она истекает кровью, стреляй в меня.
– Как же это на тебя похоже, трусливый сукин сын. Прятаться за спиной женщины, чтобы спасти свою задницу. И опять нападаешь со спины. Еще одна очень плохая черта характера, так ты, кажется, выразился? Но если ты хочешь сдохнуть, Рикки Рой, валяй, я не возражаю, – спокойно продолжил Вик. – Одновременно со мной выстрелит Орен. Понимаешь, мы тут целый день тренировались. Сразу же, как подставили тебе твоего маленького дружка Плаксу. Грязи, правда, было много, вроде заменителя крови, но все получилось убедительно. Теперь смотри, что случится. Наши пули проникнут в твой череп. Пуля Орен опоздает лишь на тысячную долю секунды, но, по сути, они вылетят одновременно. Верно, Орен?
– Именно так, – подтвердил Уэсли.
– Они даже могут в какой-то момент пересечься, Рикки Рой, но в любом случае твои мозги разлетятся, как дерьмо при поносе.
– Она к тому моменту умрет, – заявил Лозадо.
