— Ну, я не знаю...
Он резко потряс ее.
— Попробуйте!
— Темноволосый, с усами. Я не рассмотрела, какого цвета у него глаза, он почти все время оставался в тени. Алекс, в чем дело? Вы знаете этого человека? Глаза ее ощупывали его встревоженное лицо.
Бушар умел гримироваться. Это мог быть и он.
— Рост? — рявкнул Алекс.
— Не знаю. Я с ним не танцевала, — насмешливо ответила она. — И не целовалась, хотя вы были уверены в обратном.
— Это важно, Кара, — настаивал он, сжимая ее руку.
Кара сдвинула брови.
— Да, — ответила она, поморщившись словно от боли. — Вспомнила теперь. Он невысокий. По крайней мере, ниже вас.
— Так он сказал, что знал вашего отца?
— Он так не говорил, в сущности. — Она пожала плечами. — Он просто сказал, что мой отец старый знакомый его отца и что он сам был тогда мальчиком.
— Он вас касался, Кара? Или предлагал другую встречу, без свидетелей?
— Он сказал, что мы могли бы встретиться снова и поговорить о моем отце и его работе.
Дьявол! Он надеялся заполучить ее одну.
— Что, черт возьми, он имел в виду? — пробормотал Алекс почти про себя.
— Понятия не имею. Знаю только, что это связано с опасностью.
— Почему вы это сказали? — Глаза его сузились.
— Ну, во-первых, мой отец, очевидно, помогал дяде Чарлзу во время революции, а это было опасное дело. Кроме того, этот странный маленький француз, кто бы он ни был, держался с большой осторожностью. Он очень боялся, что нас подслушают.
Алекс беззвучно выругался.
— Я не хочу, чтобы вы оказались замешаны в это, — сказал он сурово.
— Во что?
— Неважно во что. Я запрещаю вам видеть этого человека снова. Вас будут постоянно сопровождать. Это понятно? И я не потерплю неподчинения.
Кара открыла было рот, чтобы возразить, но Алекс лишил ее этой возможности. Притянув к себе, он крепко ее обнял. Боже, простонал он про себя, если это был Бушар, он мог потерять Кару сегодня.
Затем он медленно поцеловал ее в щеки и в глаза.
— Кара, — прошептал он хрипло, целуя ее в волосы, — это для вашей безопасности. Слушайтесь меня. Вы должны дать мне торжественное обещание никуда не выходить без сопровождения.
— Алекс, что все это значит? Почему вы так встревожены? Пожалуйста, скажите мне. Я ничего не знаю о прошлом моей семьи. В Бостоне это казалось неважным. Но теперь, без матери, я отчаянно хочу узнать правду. И повсюду я наталкиваюсь на препятствия. Пожалуйста, вы должны помочь мне.
Алекс вздохнул и прижал ее к себе. Он еще не пришел в себя. Сегодня он мог потерять ее навсегда. Кара в опасности. Если таинственный француз не Бушар, то, вероятно, работает на Бушара. Бог знает, сколько сообщников еще у этого мерзавца.
Если Бушар надеялся поймать его в ловушку через Кару, Алекс лично добьется, чтобы дьявол дорого заплатил за эту попытку. Его грызло то, что Бушар одержал победу. От одной мысли об опасности для Кары Алекса пробирала дрожь. Он должен обеспечить ее всестороннюю защиту. Легчайший путь — оставить ее в неведении насколько возможно.
— Хорошо. Если я пообещаю заглянуть в прошлое вашего отца, вы обещаете мне, что будете повиноваться? — спросил он мягко, лаская губами висок.
— Но вы же многое знаете. Дядя Чарлз все от меня скрывает. Пожалуйста, Алекс.
Гладя ее по щеке, он мягко сказал:
— Кара, отец только пытался защитить вас.
Глаза ее гневно блеснули.
— Но я имею право знать, вы сами так сказали.
— Когда я это говорил?
— В Грантли. Я вас подслушала. Собственно, — она со стыдом склонила голову, — я... э-э... подслушивала у дверей кабинета сэра Чарлза.
— Что вы делали?.. — Алекс был крайне удивлен и озабочен. Как часто он становился объектом этой достойной сожаления привычки?
Она закусила губу.
— Я знаю, это стыдно. Но не хуже ли намеренно скрывать от меня прошлое отца? — спросила она неприязненно.
Алекс вздохнул.
— Кара, в этом деле я должен повиноваться приказам отца. Я дал слово. — Она открыла было рот для протеста, но он прижал палец к ее губам. — Однако я подумаю, что можно сделать.
Она ощутила огромное облегчение, первый раз после прибытия в эту проклятую страну она почувствовала себя в безопасности. Как если бы она нашла семью. Что бы ни было, Алекс защитит ее. Очень скоро с его помощью она узнает всю правду и разрешит загадку своей жизни.
Подняв ей подбородок, он улыбнулся.
— Мне нужно ваше слово. Ваше торжественное обещание, что вы не будете выходить из дому одна.
Она поколебалась мгновение, искренне не желая его обманывать. Но она знала, что он никогда не разрешит встречу с сыщиком.
А Кара не собиралась отменять встречу. Она слишком долго ждала и старалась ради этих сведений. Кроме того, ее муж знает больше, чем говорит, это очевидно. Скрестив пальцы, она сказала со вздохом:
— Ну хорошо.
— Вы никогда не будете говорить с этим человеком или договариваться о встрече с ним, — строго предупредил он.
— Не буду, — охотно согласилась она. Я не хочу его снова видеть. — Она вздрогнула.
Она почувствовала, как напряжение отпускает его. Он взял в руки ее голову.
— Вы должны доверять мне, Кара. Это для вашего же блага.
Его лицо медленно приблизилось. Целуя ее теплые губы, он побудил ее раскрыть их.
Кара стонала от наслаждения, отдаваясь неодолимой потребности в близости. Она отчаянно нуждалась в нем. Обняв его твердое мускулистое тело, она тесно прижалась к нему. Дрожащими руками она ласкала его грудь, руки, широкую спину, затылок.
Когда его руки легли ей на плечи и платье поползло вниз, она не протестовала. Он оторвался от ее губ и поцеловал в щеку. Потом двинулся к уху и ущипнул ее за мочку. Она застонала и повернула голову, приглашая его двигаться дальше. Горячий язык коснулся ее шеи.
Он опустил ее тонкую рубашку, открывая полные круглые груди.
— О, как ты хороша!
У нее затрепетали веки, она судорожно вздохнула. Он видел ее реакцию, и у него сжималось в груди. Он нежно взял губами сосочек, втянул его в рот и принялся ласкать языком, пока она не застонала от наслаждения.
— О, Алекс — простонала она; ощущение блаженства затопляло ее.
Он опустил ее на ковер перед огнем, и она охотно подчинилась, прижимаясь к нему, целуя его лицо и шею. Пальцы ее разорвали ворот рубашки Алекса, и она стала целовать его обнаженную грудь.
Перекатив ее на спину, он наклонился над ней. Она взглянула ему в глаза, в которых горело желание, и сердце пропустило удар. Провела по его губам кончиками пальцев. Он поцеловал пальцы. Взяв ее руку, он поцеловал ладонь и запястье, вновь вызвав целую волну ощущений.
— О, Кара, — хрипло шептал он. — Моя прекрасная удивительная Кара. Как я хочу тебя. — Его рука
