— Хорошо, милорд. Но позвольте мне хотя бы чистой водой промыть ссадины.
Он кивнул. Наклонившись вперед, он стянул рубашку. Кара ахнула. Вся грудь была покрыта синяками и кровоподтеками.
— Алекс, вам нужен врач! — Осмотрев живот, она покачала головой. — С этим мне не справиться.
Алекс откинулся назад и закрыл глаза.
— Никаких врачей. Все будет в порядке. Я просто полежу.
— Вам нужна помощь, — заявила Кара твердо и схватила шелковый халат с изголовья кровати. — Вы серьезно пострадали. Могут быть переломаны кости.
— Нет, — ответил он, обнимая ее за талию и прижимая к обнаженной груди. — Мне просто нужно отдохнуть.
Тепло его дыхания коснулось ее щеки, и она задрожала в его объятиях. Околдованный бездонными синими глазами, он внезапно осознал близость женщины в прозрачной сорочке, едва прикрывающей груди. Он чувствовал их кожей. И только несколько дюймов отделяло ее мягкие губы от его собственных. Один поцелуй, и он пропал.
Он почувствовал боль внизу живота и проклял Бушара. Он не в состоянии заняться любовью с этой маленькой красавицей.
— Принесите мне бренди из кабинета, — сказал он, отодвигая ее.
Кара помотала головой.
— Нет, пока вы не скажете мне, что случилось.
Алекс смотрел на нее. Понимает ли она, как на него действует. Или как близко он подошел к тому, чтобы заняться с ней любовью, невзирая на шрамы и ушибы? Она выглядит великолепно в своей белой сорочке, контрастирующей с темными длинными волосами, которые мягко падают на плечи.
— Кара, просто принесите мне бренди, — сказал он слабым голосом, согнувшись в кресле и стараясь не думать о шелковых ножках, его обнимающих.
— Только если вы согласитесь рассказать мне, кто это сделал и почему, — заявила она неумолимо.
Нашла время спорить!
— Я не собираюсь торговаться, — проворчал он.
— Очень хорошо! — Она упрямо вскинула подбородок и скрестила руки под грудью. — Идите за бренди сами.
— Вы наглая маленькая негодяйка! Когда я наберусь сил, напомните мне и я вас как следует выпорю, — проговорил он, подавляя боль. — Теперь принесите бренди, маленькая колдунья. Я расскажу то, что вы хотите знать.
Улыбаясь от уха до уха, она выбежала из комнаты и вернулась с большим графином бренди и стаканом. Поставив графин на столик, она налила ему полный стакан, который он и осушил залпом.
Ее знобило, она потерла руки и подошла к камину подбросить дров. Грея руки, она стояла перед огнем, невольно демонстрируя мужу контуры своей чудной фигуры. Оторвав взгляд от этого зрелища, Алекс налил себе еще стакан бренди. И попытался не думать о дивном теле жены рядом с собой.
Почувствовав взгляд, она обернулась к нему и улыбнулась. Он отвел глаза и быстро опрокинул второй стакан бренди. Черт подери, думал он, первая ночь, когда он может забраться с женой под одеяло, а он не в состоянии заняться любовью!
— Итак? — спросила она, опускаясь перед ним на ковер.
Он слабо улыбнулся соблазнительному зрелищу и поморщился от пореза на губе.
— На меня напала шайка грабителей, — сообщил он и закрыл глаза.
— Я не верю вам, — твердо сказала она. — Во-первых, это не ваше платье. Во-вторых, вы не первый раз переодеваетесь и...
Он открыл глаза.
— Откуда вы, черт возьми, это знаете?
— Я думаю, что вы, как и прежде, собирались отсутствовать всю ночь, но кто-то вам помешал.
Он хмыкнул. Умеет делать выводы. Мало того, что он женат на хулиганке, но еще и на синем чулке!
— У вас разыгралось воображение, — проронил он. — Несколько дней назад вы были уверены, что у меня любовница. Сейчас вы уверены, что я шатаюсь по улицам.
Слабый румянец тронул ее щеки.
— Тут, признаюсь, я ошибалась. Тетя Генриетта сказала, что вы покончили с Дженни Каррингтон. Теперь я верю, что она была права.
Алекс резко выпрямился и поморщился от боли.
— Черт подери! — Он был совершенно ошарашен. Как могла Генриетта узнать о Дженни. Они явно вращались в разных кругах общества. Правда, он никогда не просматривал колонки светских сплетен, как, впрочем, каждый порядочный человек. — Черт подери! — повторил он почти беззвучно.
— И хотя я и ошиблась в вас в этом отношении, — продолжала Кара, — но не ошиблась относительно ваших ночных отлучек. Вы во что-то ввязались, милорд. И я очень хотела бы знать во что.
Он послал ей убийственный взгляд. Тело болело адски. Может быть, ребра действительно сломаны.
— Сейчас поздно, и я очень устал. Идите спать, Кара.
Расправив плечи, она заявила твердо:
— Не пойду. Мы заключили соглашение, милорд, не забывайте об этом.
— Вам ли говорить. — Он опрокинул третий стакан бренди.
Она недовольно поджала губы.
— Вы рассказывали о том, что произошло, милорд.
Он вздохнул.
— У меня ссора со старым другом. Он и кое-кто из его несимпатичных приятелей решили провести несколько раундов. Думаю, что это был он. К несчастью. — Он дотронулся до качающегося зуба. — Мне нужно чаще боксировать у Джексона.
— Он напал на вас? Почему? Из-за чего? Алекс, если у вас неприятности, вы должны все мне рассказать. — Она устроилась у его ног поудобнее. Синие глаза сверкали, предвкушая приключение. — Я помогу вам, если смогу. Я отличный боец и очень преданный!
Он покачал головой и улыбнулся про себя при мысли о своей прелестной маленькой жене, спасающей его от опасности.
— Уверен, что все это так. Но я сам справлюсь с собственными проблемами.
Приподняв бровь, она сухо спросила:
— Так ли? Милорд, судя по вашему виду, вы нуждаетесь в любой помощи, которую можно получить.
— Я слишком устал, чтобы обсуждать это сегодня. — И он попытался встать.
— Вы уходите от вопроса, — вздохнула она. — Правда, вид у вас...
— Благодарю, — проворчал он. — Помогите мне, пожалуйста, если вас не затруднит.
Обняв его за талию, она помогла ему добраться до кровати.
— Одну хорошую вещь я извлекла из сегодняшнего вечера.
— Какую именно? — спросил он, тяжело опираясь на ее хрупкие плечи.
Она помогла ему лечь.
— По крайней мере, я знаю, что вы были честны со мной. Что бы вы ни делали, вы, очевидно, не виновны в неверности.
— Кара, — пробормотал он, морщась от усилий лечь. — Было бы намного легче, если бы вы поверили мне на слово. И куда менее болезненно.
— Ну да, вы правы. Тем не менее я рада узнать, что вам можно доверять.
— Благодарю вас, — проворчал он.
Кара взглянула на полуобнаженное тело и нахмурилась. Ситуация была довольно неловкой: не может же он спать в штанах? Но она слишком застенчива, чтобы раздеть его.
