Понимая, что выходить из гостиницы ей не захочется, она купила по дороге жареную курицу. К тому времени, когда она накрыла себе ужин в номере на круглом столе возле окошка, все уже остыло и вкусом походило на картон. Алекс дала себе обещание, что купит фруктов и каких-нибудь полезных для здоровья закусок, чтобы подправить свой скудный рацион, а еще, пожалуй, букетик свежих цветов, чтобы немного оживить унылую комнату. Она также подумала, не снять ли ей устрашающее полотно, изображавшее бой быков; оно занимало большую часть одной стены. Развевающийся красный плащ и слюнявый бык отнюдь не радовали взор.
Не желая вновь перечитывать собственные записи, она решила включить телевизор. По кабельному каналу шла комедия, не требовавшая умственного напряжения. К концу фильма Алекс почувствовала себя лучше и решила принять душ.
Едва она вытерлась и замотала мокрые волосы полотенцем, как в дверь постучали. Накинув белый махровый халат и подпоясав его, она посмотрела в глазок.
Дверь она открыла на ширину цепочки.
– Вы что, с благотворительным визитом?
– Откройте дверь, – сказал шериф Ламберт.
– Для чего?
– Мне надо с вами поговорить.
– О чем?
– Скажу, когда войду. – Алекс не шевельнулась. – Откроете вы дверь или нет?
– Я могу с вами и отсюда разговаривать.
– Открывайте, черт побери, – рявкнул он. – А то я себе яйца отморожу.
Алекс сняла цепочку, распахнула дверь и отступила в сторону. Рид стал топать ногами и стряхивать ледышки, облепившие меховой воротник его куртки. Он окинул ее взглядом.
– Ждете кого-то?
Алекс сложила руки на животе; этот жест выражал у нее раздражение.
– Если это светский визит…
– Не визит.
Уцепившись зубами за палец, он стянул одну перчатку, потом тем же манером вторую. Похлопал фетровой ковбойской шляпой по бедру, стряхивая мокрый снег, провел рукой по волосам.
Он бросил перчатки в шляпу, положил ее на стол и опустился в кресло. Осмотрел остатки ее ужина и откусил кусок от нетронутой куриной ножки. С полным ртом спросил:
– Что, не нравится наша жареная курица?
Он вольготно развалился в кресле с таким видом, будто устроился там на всю ночь. Алекс продолжала стоять. Как ни странно, она чувствовала себя в халате раздетой, хотя он закрывал ее от подбородка до щиколоток. Гостиничное полотенце, намотанное на голову, тоже не добавляло ей уверенности в себе.
Она сделала вид, что ее ничуть не волнует ни его присутствие, ни собственное дезабилье.
– Да, жареная курица мне не понравилась, но пришлась кстати. Ради ужина я выходить не хотела.
– И очень правильно – в такой-то вечерок. Дороги сейчас опасные.
– Это вы могли и по телефону сказать.
Пропустив ее замечание мимо ушей, он перегнулся через ручку кресла и посмотрел мимо нее на экран телевизора, где ничем не прикрытая пара предавалась плотским утехам. Камера крупным планом показывала губы мужчины, прильнувшие к женской груди.
– Понятно, отчего вы разозлились. Я явился и помешал вам смотреть.
Она хлопнула ладонью по выключателю. Экран погас.
– Я не смотрела.
Когда она снова повернулась к нему, он улыбался, глядя на нее снизу вверх.
– А вы всегда открываете дверь всякому, кто ни постучит?
– Я не открывала, но вы же стали ругаться.
– Значит, это все, что требуется от мужчины, – грязно выругаться.
– В этом округе вы старший офицер правоохранительных органов. Если вам нельзя доверять, кому же тогда можно? – Про себя она подумала, что скорее доверится одетому в зеленый полиэстеровый костюм торговцу подержанными машинами, чем Риду Ламберту. – И неужто впрямь было необходимо нацеплять эту штуку, отправляясь с визитом?
Взгляд ее упал на кобуру, висевшую у него на поясе. Вытянув длинные, обутые в сапоги ноги, он скрестил их в щиколотках. Сложив ладони, посмотрел на нее поверх них.
– Никогда не знаешь, когда он может понадобиться.
– А он всегда заряжен?
Рид помедлил с ответом, его взгляд опустился к ее груди.
– Всегда.
