– Мегги, сколько людей вы можете дать?
Административный помощник, наблюдавшая за ними и не решавшаяся вмешаться, задумалась лишь на мгновение.
– Сколько нужно. Все на местах. А зачем?
– Они нам понадобятся.
Мегги Дейн оптимистично улыбнулась, но оставалась напряженной.
Пайпер вполне разделяла ее сомнения:
– Зачем?
– Ответ, Пайпер, ответ. А ты знаешь ответ? На сей раз уже задиристая улыбка:
– Ты же профессор!
– Точно, я. И ответ может дать наука.
– Да! – Пайпер победоносно подняла руку вверх и с восторгом кинулась в его объятия.
Никто не успел осознать, как это случилось, но Дин неожиданно наклонился к ней и поцеловал.
– Спасибо, – сказал он минуту спустя.
Пайпер готова была ответить на его поцелуй, но он уже погрузился в гущу поиска.
– Мегги, мне нужны часы. Любые из офиса, но обязательно с часовой, минутной и секундной стрелкой. Не цифровые. Цифровые не пойдут. •
– Часы. Они все остановились.
– Ясно. Поэтому пошлите людей в этот фермерский домик у моста через Вилламет, в жилище Даба Пелтса и к Натану. Я отправляюсь к себе, потом в школу. Попросите всех искать часы – любые, но с нормальными стрелками, а не электронные. Все, что принесут, переправьте в школу.
– Но шериф приказал нам оставаться на месте, – промямлил один из внештатных помощников.
– Нет, шериф хотел, чтобы мы разрешили проблему, – отрезала Мегги Дейн. – А этот человек может это сделать. Все, что вам угодно, доктор Трумэн, все, что вам угодно.
– Спасибо, Мегги. Пайпер, я хотел бы взглянуть на ваши бумаги по истории города. Не подвезете меня?
– Даже на Луну.
Он улыбнулся. Улыбка вышла жалкая, кривоватая, но очень милая.
– В этом пока нет необходимости. Пока нет.
В воздухе был разлит кислый запах горящих фосфатов, дерева и мертвых тел. Выли сирены, мигали приборные огни – голубым, красным, белым. Картина хаоса и смерти. Пострадавших извлекали из-под завалин. А здание, вернее, все, что от него осталось, горело. Крики боли и электронные вопли сирен сливались в беспорядочную симфонию.
Уайти Доббс расхохотался.
Снова здесь? Ну, не совсем точно. Ему не удалось добиться точности. Но очень близко. Он был до и после, но никогда в сам момент. Он наблюдал за происходящим и подсчитывал, сколько до его следующего передвижения. Недолго.
Доббс потер руки, потом протянул вперед, согревая огнем бедствия. Он рассмеялся, на этот раз громче. Пожарный обернулся, защитный экран был весь в саже. Доббс уловил выражение отвращения и смятения на лице. Но только громче рассмеялся.
Здесь, всегда здесь – нет, нет, не всегда, но часто.
А значит, почти всегда. Если бы он не исчезал, то увидел бы и себя. Но так никогда не происходило. Он изучал толпу. Лица. Где-то там среди них был и Дин Трумэн.
Мысль о докторе согрела его больше, чем пламя костра.
Уайти Доббс издал каркающий звук, как будто ворона села на оголенные электрические провода, который растворился в какофонии криков и падений. А потом он исчез.
глава 32
В классе царила оживленная суета: многочисленные компьютеры жужжали, производя подсчеты, идеи конфликтовали с теоретическими исследованиями, тайны всплывали на поверхность, а загадки разгадывались. Они работали весь вечер. Пайпер выбирала, сортировала и откладывала информацию, а люди все шли и шли – с часами различной формы и размеров, но остановившимися на определенном времени. Пайпер добросовестно записывала, где и когда каждые были найдены, когда они остановились. Потом она передавала всю эту информацию Дину, молча принимавшему ее, а потом продолжавшему колдовать за клавиатурой.
Ее собственные исследования, разложенные в несколько рядов, лежали тут же, испещренные подчеркиваниями и пометками. Иногда он спрашивал о конкретном месте, и она рассказывала. За окнами все еще валил снег с небес, затянутых черно-серой пеленой.
Без десяти восемь прибыли Джон и Натан, которых направила в школу Мегги. Их лица красноречиво говорили: произошло еще что-то. Что-то еще. Но пока Джон рассказывал о событиях в «Приюте лесопильщиков», о смерти Дэвида Левина, об ампутации пальца Тины, об исчезновении беловолосого человека, Дин не отрывал рук от клавиатуры. Его ум, подобно окружавшим его машинам, справлялся сразу с несколькими задачами, производя десятки подсчетов, оценивая и делая выводы. Только когда Джон озвучивал слова послания, бросавшие вызов самому Дину и написанные кровью молоденькой девушки, он остановился. Но, глядя на шерифа, Дин впитывал информацию глазами; ум же был занят другим.
