Все женщины были красиво и модно одеты. Эмили стало сразу ужасно неуютно в своей помятой розовой блузке и бежевых брюках. На какой-то миг она почувствовала, что ее мутит, но ей удалось справиться со своим состоянием, и она слабо улыбнулась:
— Мне очень приятно познакомиться со всеми вами. И примите мои поздравления.
Она благодарила судьбу за то, что все они говорили по-английски, поскольку словарный запас ее арабского был очень ограничен.
— Спасибо. — Навор кивнула. У нее была приятная улыбка, но Эмили опять показалось, что улыбается она грустно. — Конечно, это пока еще неофициально…
— Скоро будет официально, — произнесла Багира. Навор побледнела. Похоже, не одну Эмили подташнивало.
— Наш повар приготовил несколько блюд по тем рецептам, которые вы прислали перед своим приездом. Мой сын раскритиковал то, что у него получилось. Он говорит, что вы готовите значительно лучше.
— Он слишком любезен.
— Мы рады, что вы смогли приехать и украсить своим кулинарным искусством наш праздник в этом году, — произнесла Фадила.
— Да, особенно если учесть, что этот год особенный. — Багира взглянула на Эмили с недвусмысленным намеком, а потом что-то горячо добавила на арабском.
Мать Мадэни вспыхнула, то ли от смущения, то ли от злости.
Эмили, конечно, ничего не поняла и натянуто улыбнулась.
— Вы должны извинить мою подругу. От волнения она забыла, что вы не понимаете по-арабски.
Багиру это не остановило:
— Я сказала, что была удивлена, когда узнала, что повар, на приезде которого настоял Мадэни, оказался такой молодой и привлекательной женщиной.
На этот раз вспыхнула Эмили:
— Меня весьма ценят в Нью-Йорке. Если рекомендации помогут вам поверить в мою квалификацию, я с удовольствием их предоставлю.
— В этом нет никакой необходимости, — веско сказала Фадила. И, обратившись к Багире, произнесла: — Молодые женщины, привлекательные они или нет, успешно осваивают профессии и часто добиваются самых высоких успехов, Багира. Неправильно недооценивать способности мисс Мерит из-за ее внешности.
— Пусть будет так, Фадила. — Мать Навор кивнула, словно в знак согласия, но ее взгляд оставался холодным.
— Мы не будем вас больше задерживать, мисс Мерит, — произнесла Фадила. — Вы, должно быть, устали после столь долгого перелета. Я позвоню горничной, чтобы она проводила вас в вашу комнату. Если вам что-то понадобится, скажите.
Единственное, что было нужно Эмили, — это выпить чего-нибудь крепкого. Она допустила ошибку, приехав сюда, огромную ошибку. Она подумала, что сможет заняться профессиональным делом, сосредоточиться на соглашении, заключенном между нею и Мадэни, и забыть о свадебном соглашении между его семьей и Навор. Но, глядя в милое лицо его будущей невесты, она могла думать только об одном: «Мадэни любит меня».
Оказалось, что здесь ей в десять раз больней, чем на Манхэттене. Лучше уж было нарядиться в платье персикового цвета из органди и наблюдать за тем, как Рид женится на Элли… Лучше было забыть о ее карьере. Забыть о заключительном дне празднества здесь. Забыть о высасывающей все соки злости.
Эмили больше не могла все это терпеть.
Мадэни нервно ходил по своим комнатам с отчаянием загнанного в ловушку зверя. Эмили находилась под одной крышей с ним и в то же время так же далеко, как всегда. Он не мог пойти к ней, даже под тем предлогом, чтобы приветствовать по приезде в его родную страну.
Стук в дверь прервал его размышления. Открыв, он увидел на пороге свою мать. По выражению ее лица он сразу понял, что его не ждет ничего хорошего.
— Американский повар, которого ты нанял, — женщина! — заявила она, врываясь в его комнату.
— Это не делает ее менее профессиональной.
Она резко кивнула:
— Именно это я и сказала Багире в ответ на ее комментарий. Но я сомневаюсь, что мои уверения остановили ее подозрения. Или что они помешают распространению слухов. Что заставило тебя сделать это, Мадэни?
— Мама, она замечательный повар. Выдающийся. Ты сама увидишь, когда попробуешь ее творения. Готовка Рияда не выдерживает никакой критики по сравнению с ее искусством. Эмили просто непревзойденная!
— Ты мне чего-то не договариваешь, — упрекнула его Фадила и умоляющим голосом добавила: — Мадэни, скоро будет объявлено о твоей помолвке. Сейчас не время для… для… опрометчивых поступков. — Она махнула рукой.
Он схватил ее руку, сжал:
— Я не совершу ничего предосудительного, мама. Это я тебе обещаю.
Фадила высвободила руку, чтобы погладить его по щеке, как часто делала, когда он был ребенком. Но это не могло облегчить той боли, которую он испытывал сейчас…
— Но к этой женщине ты питаешь чувства, которые далеко выходят за рамки ее профессии.
— Я женюсь на Навор, как и ожидается. И не сделаю ничего такого, что может расстроить папу.
Она нахмурилась при этих словах:
— Твой отец в полном порядке. Он сейчас неплохо себя чувствует.
— И так и будет.
Фадила повернулась, чтобы уйти. У двери она остановилась:
— Эта Эмили Мерит… Кто она для тебя, Мадэни?
— Она… — «Женщина, рядом с которой я хочу проснуться после ночи любви. Женщина, с которой мечтаю завести семью и детей. Женщина, которую я полюбил за очень короткое время так, что это выходит за все разумные пределы». Но Мадэни лишь покачал головой, отрекаясь от своего страстного желания, отрекаясь от своего сердца. — Это не имеет значения. Она никем не может стать для меня.
ГЛАВА 13
Эмили попала на дворцовую кухню на следующее утро. Она уедет так скоро, как только это будет возможно. А пока сделает все, что в ее силах, чтобы проследить за подготовкой к празднику.
Она показывала дворцовому повару, как покрывать яблочно-миндальный торт толстой глазурью, когда в кухню вошла мать Мадэни.
— Рияд! — Фадила улыбнулась дородному мужчине. — Мне нужно поговорить с мисс Мерит наедине. Не мог бы ты оставить нас на минутку?
Когда Рияд вышел, Эмили отряхнула руки от муки и стала ждать. После некоторой паузы Фадила сказала:
— У меня проблема, мисс Мерит. Это касается моего сына.
В нашем полку прибыло!
Изо всех сил стараясь говорить бесстрастным тоном, Эмили произнесла:
— Надеюсь, с ним все в порядке?
— Физически — да. Но эмоционально… Мадэни в замешательстве. — Фадила поправляла искусно отделанный рукав своего платья, давая Эмили время осознать важность ее слов. — Скоро вся Кашакра
