С опаской Алистер подкрался к окну. Снаружи залитое кровью стекло выглядело еще более зловеще. Алистер почувствовал запах крови. Это был словно сигнал с того света.
Он перегнулся через цветник, чтобы получше рассмотреть окно, потерял равновесие, упал в кустарник и приземлился на дохлого цыпленка с перерезанным горлом. Рана была свежая и глубокая. Влажные перья блестели от темной крови.
Конгрессмен вскрикнул.
Он вскочил на ноги, продрался сквозь кусты и вбежал в дом, захлопнув дверь и задвинув все засовы. Обезумев от страха, он даже включил охранную сигнализацию.
Белль, придя в себя после шока, потребовала объяснений:
— Чьих рук это дело? Ты хоть понимаешь, что значит очистить теперь стекло от этого дерьма?
Алистеру захотелось так встряхнуть ее, чтобы было слышно, как лязгнули ее безупречно ровные белые зубы.
— Ты что, не понимаешь, что это означает? Она хочет моей смерти.
— Кто?
— Она.
— Твоя бывшая любовница? Он кивнул и, заикаясь, произнес:
— Она… она насылает на меня проклятие.
— Ради всего святого, Алистер, возьми себя в руки. Ты смешон.
Он яростно покачал головой.
— Этим займется полиция. — Белль, как всегда хладнокровная, направилась к телефону.
— Нет! — Он бросился следом и вырвал телефонный шнур из розетки.
— Алистер, ты ведешь себя по меньшей мере странно. Что тебя так напугало?
Он выдавил лишь одно слово:
— Колдунья.
Глава 20
Еще не было и шести утра, когда Ясмин ворвалась в комнату. Она опешила, увидев Клэр, уютно спавшую в объятиях Кассиди, в ворохе смятых простыней, на огромной двуспальной кровати.
— О, черт!
Бранное словцо нарушило мирный крепкий сон Клэр. Она привстала, тряхнула волосами, убирая их с глаз, и инстинктивно потянулась за простыней, чтобы прикрыть обнаженную грудь-Стойло Клэр шевельнуться, и Кассиди тоже проснулся.
— В чем дело? — Он проследил за изумленным взглядом Клэр, прикованным к Ясмин, которая с не меньшим удивлением смотрела на них обоих. Повернувшись, она вышла, хлопнув дверью.
— У нее что-то произошло. — Клэр потянулась к ночной сорочке, перекинутой через заднюю спинку кровати.
— Что ты имеешь в виду? Что произошло, с кем? Который час? — Кассиди был в совершенном недоумении.
— С Ясмин что-то не так.
— Клэр!
Но она уже натягивала халат поверх сорочки. Он выбросил вперед руку и схватил ее. Слегка прищурившись, он смотрел на нее. Клэр понимала, что означает этот взгляд, он рождал сладкую ноющую боль внизу живота.
— Я не могу, — с сожалением шепнула она. — Сейчас я нужна Ясмин.
— Ты мне нужна.
— Но ты меня уже получил, — напомнила она, робко улыбнувшись.
— Этого недостаточно.
Разрываясь между долгом и желанием, она с отчаянием смотрела на дверь, потом опять на него.
— Я должна узнать, как она, Кассиди.
— Хорошо, — проворчал он. — Но я глубоко страдаю, помни. — Он поднес к губам се руку и поцеловал в ладонь. — Поторопись, я жду.
— Обещаю.
Холл был еще окрашен предрассветными серовато-лиловыми тенями. Клэр быстро прошла к лестнице и на цыпочках спустилась вниз, стараясь никого не разбудить. Она окинула взглядом гостиную, но Ясмин там не было. Проходя мимо столовой, Клэр уловила какое-то движение у стойки бара.
Топ-модель стояла со стаканом в руках.
— Хочешь выпить?
— Ясмин, что случилось?
— Какое твое дело? У тебя, видно, выдалась чудная ночка. Все так славно устроилось с этим сыщиком, а? Хм. Могу себе представить.
— Он не сыщик, и ты несправедлива. Почему тебя так задевает, что я была с Кассиди?
Ясмин отошла от стойки, держа в руках стакан, полный виски.
— Вовсе нет. Если честно, мне плевать, с кем ты трахаешься. Она ухмыльнулась, и вдруг лицо ее исказилось страданием. Опустив голову, она закрыла его руками и горько всхлипнула. Клэр обняла подругу и подвела ее к стулу.
— В чем дело, Ясмин? — спросила она, гладя ее по волосам. — Чтобы в тебе произошла такая отвратительная перемена, надо было случиться чему-то ужасному.
— Этот говнюк бросил меня.
Этого-то Клэр и боялась. Неизбежный финал все-таки наступил. Клэр всегда знала, что Ясмин в конце концов будет обманута ее женатым любовником, что это лишь вопрос времени, и с ужасом думала об этом дне. Она положила голову Ясмин себе на плечо и позволила ей вволю выплакаться.
— Сукин сын лгал мне с самого начала, — всхлипывая, говорила Ясмин — Он вовсе и не собирался уходить от жены. Никогда и не помышлял о женитьбе на мне. Я была такой дурой, Клэр. Так чертовски глупа. — Сжав кулаки, она яростно ударила по стойке. — Как я могла свалять такую дуру?
— Любовь и здравый смысл — понятия несовместимые.
Именно любовь заставляет нас совершать заведомые глупости. И ничто нас в этот момент остановить не может.
Ясмин выпрямилась на стуле и утерла нос краем блузки.
— Этой ночью он переспал со мной и лишь потом выложил новости. Поверишь ли? Только мы встретились, повис у меня на шее, все уверял меня, какая я красивая, как он безумно скучал по мне все эти дни. Мы трахнулись, как кролики — быстро, суетливо. — Слезы навернулись у нее на глаза и медленно скатились по гладким щекам. — Я любила его, Клэр.
— Я знаю. Мне очень жаль.
— Мне даже не верится, что я могла поддаться на его ложь. Хоть я многое и приукрашивала, не могу понять, почему не раскусила его пижонство еще там, в Вашингтоне.
— В Вашингтоне?
Ясмин громко и презрительно рассмеялась.
— Это может стоить ему потери одного голоса, но разве это цена? А кстати, почему бы тебе не узнать теперь его имени? Итак, моим тайным возлюбленным был конгрессмен Алистер Петри.
— Алистер Петри, — медленно выдохнула Клэр.
— Ты его знаешь?
— Нет, никогда с ним не встречалась. Но я знаю его жену Белль. Я готовила кое-что для ее приданого, когда они женились. Тогда я еще работала как комиссионер. Одна из ее подруг порекомендовала ей меня.
— Ну и какая она?
— О, Ясмин, забудь об этом…
