— Она ни разу не предприняла попытки…
Он печально покачал головой.
— По прошествии лет я ругаю себя, что пустил дело на самотек. Наконец я набрался мужества, чтобы обнять ее, а она стала утешать меня, бесконечно приговаривая при этом: «Бедное дитя!» По ее мнению, я был слишком благороден, чтобы меня можно было развращать. Когда пришло время уходить, то есть когда я выскреб все банки, я сказал ей, что выйду через черный ход: Чейз с ребятами, конечно, следили за нами.
С этой проклятой сумкой я вышел из дома и спрятался в кустах. Прошел еще час, и ребята начали гудеть, вызывая меня из дома. Тогда я стащил с себя рубаху, исцарапал грудь и живот, взлохматил волосы — в общем, создал впечатление, что только что побывал в лапах тигрицы.
На лице Девон отразилась смесь недоверия и веселья. Негромко засмеявшись, она села на край кровати. Старые пружины жалобно скрипнули.
— Не могу поверить! Ты так хотел утвердить себя в глазах Чейза?
— Да, тогда это, видимо, было очень важно. Самое странное, что ребята ничуть не усомнились. Когда я заканчивал свой берущий за душу рассказ с красочными деталями, они просто глотали слюнки от зависти. Вот тогда я и получил прозвище Лаки — Счастливчик. Кстати, об истинном положении вещей никто из них до сих пор не знает.
— Даже Чейз?
— Даже он. — Лаки нахмурился. — Ты меня не выдашь?
Смеясь, Девон закинула руки за голову и упала на спину.
— Разрушить мужской миф? Да ни за что в жизни!
— Хорошо! — Он присел на край кровати и посмотрел на нее, улыбаясь. — Тем более что вскоре я и на самом деле стал мужчиной: помогла одноклассница.
Улыбка исчезла с лица Девон. Она отвела взгляд.
— Женщины всегда были для тебя легкой добычей? — Она попыталась сесть, но Лаки прижал ее ладони к постели и вынудил лежать раскинувшись.
— Все, кроме одной. Ты поколебала мою уверенность в себе.
— Я хочу встать!
— Что?
— Я хочу встать.
— А я хочу… — прошептал он хрипло, прижимаясь к ней губами.
Их пальцы переплелись, он лег рядом. Девон больше не сопротивлялась, напротив, крепко прижала его к себе. Руки ее нежно заскользили по спине мужчины.
Лаки вдруг привстал и заглянул ей в глаза.
— Девон, я хочу тебя, я тебя хочу…
И принялся еще яростнее целовать женщину, расстегивая ее рубашку.
— Лаки… — то ли в экстазе, то ли в муках повторяла она, прижимая его голову к своей груди.
Лаки уже не раз пытался убедить себя, что в Девон его привлекает только ее недоступность. Повторял про себя, что не хочет ее, может обойтись без нее, но один только вид нагого тела журналистки напрочь разрушил его же собственные доводы. Он желал ее. Желал сейчас, и завтра, и всегда. Желал видеть, слышать, вдыхать, ощущать ее вкус, осязать ее!
Ему все больше нравились ее феминистская агрессивность, аналитический ум, чудесные, хотя порой и колкие шутки. Он хотел ее всю, целиком.
— Девон, — страстно повторял он, продолжая увлекательное исследование ее тела. — Девон!
— Нет! — Неожиданно она оттолкнула Лаки и откатилась на край постели, свернувшись калачиком. — Так нельзя. Это неправильно. Я не могу!
Лаки смотрел на нее, с трудом возвращаясь к действительности. Увидев слезы у нее на глазах, он понял, что это не просто уловка. Она страдала и мучилась… Невыносимое зрелище!
— Все нормально, Девон, — мягко сказал он, положив руку ей на плечо, и попытался прикрыть ее соски, все еще розовые и влажные от его ласк. — Я не хотел причинять тебе боль…
Девон повернула голову и уставилась на него глазами, полными слез.
— Я замужем, Лаки. — Голос ее срывался от отчаяния. — Я замужем!
— Я знаю.
Старинная кровать скрипнула — он резко поднялся и стремительно ринулся прочь. Проклиная судьбу и скрежеща зубами, мужчина заметался по конюшне, надеясь охладить свой пыл.
Когда появилась Девон, Лаки уже остыл. Он чувствовал себя преступником.
— Я провожу тебя в Даллас, — сказал он мягко. Они молча пошли домой.
— Я сейчас сложу свои вещи… — Не успел он ее остановить, как Девон взбежала вверх по ступенькам.
Жаль, что мать не держала в доме спиртного. Стакан виски ему сейчас бы не помешал. Десять минут, которые Лаки провел, слоняясь из комнаты в комнату и дожидаясь Девон, показались ему долгими часами: женщина собирала вещи, чтобы навсегда уйти из его жизни.
Наконец она спустилась с сумкой в руках.
— Девон…
— Прощай, Лаки. Я рада, что все твои неприятности позади. Впрочем, я никогда не сомневалась, что с тебя снимут обвинение. Поблагодари свою маму за гостеприимство, а всем остальным передай приветы и наилучшие пожелания. Вы все так добры, что… — Голос ее сорвался, она махнула рукой и двинулась вперед.
— Ты не можешь вот так взять и уехать! — воскликнул он, хватая ее за руку и поворачивая к себе лицом.
— Я должна.
— Но ведь ты не хочешь этого, Девон! Черт подери, я знаю, что ты не хочешь!
— Я замужем…
— За парнем, которого не любишь.
— С чего ты взял?
Он приблизился к ней вплотную. Пора было пускать в ход тяжелую артиллерию: на карту поставлено их будущее.
— Если бы ты любила его, то не отдалась бы мне тогда, в самый первый раз. Не так уж ты хотела спать… И знаешь, еще что? Мне кажется, он тебя тоже не любит. Если бы любил, то обязательно выслушал бы твои объяснения. Заболел бы от горя, пришел в ярость, решил бы убить меня. А он повел себя как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
Решимость Девон вмиг улетучилась, она поникла головой.
— Грег тут ни при чем… Все дело в нас… Я уезжаю, Лаки. Разговорами тут не поможешь.
— Я не могу отпустить тебя просто так.
— У тебя нет выбора. Да и у меня тоже.
Она вновь попыталась уйти, но Лаки загородил ей дорогу.
— А если бы ты могла выбирать?..
— Я не могу…
— Но если бы все-таки могла, — повторил Лаки упрямо, — ты захотела бы остаться со мной?
На этот раз она посмотрела ему прямо в глаза — до сих пор она этого избегала. Страстное желание отразилось в ее взгляде. Он медленно коснулся щеки женщины:
— Если бы у тебя был выбор, ты позволила бы мне любить тебя?
Эмоциональное и физическое напряжение их достигло предела. Глаза Девон кричали: «Да! Да!» — но вслух она так ничего и не сказала. Вместо этого женщина двинулась к двери.
— До свидания, Лаки!
Окончательно отвергнутый, он слушал легкие шаги по веранде, затем шуршание гравия. Открылась и захлопнулась дверца машины, завелся мотор… Девон уже давно уехала, а Лаки все так же невидяще смотрел в пустоту.
Он вслушивался в то, что происходило внутри его самого. Он желал эту женщину больше, чем любую
