девушка знала по-кидански всего несколько слов, она не сомневалась, что сможет уловить смысл сказанного — хотя бы по интонации. Однако Полома говорил довольно монотонно, и Гэлис поймала себя на мысли, что ее внимание рассеивается.
И снова нахлынули воспоминания о Китайре.
Стратег рассеянно сунула руку в карман и извлекла оттуда фамильную цепь, найденную в сундуке. Надо сказать, что сам факт находки поверг ее в крайнее изумление. Подобные вещи давались Кевлеренам в детстве для проверки их способностей к Сефиду. Хотя Китайра являлась грамматистом и всю свою жизнь изучала Сефид, это не давало ей права иметь родовую реликвию Кевлеренов.
А что, если она скрывала некую часть своего прошлого от Гэлис?…
Что ж, вполне вероятно. Девушке казалось, что они провели вместе не два коротких года, а целое десятилетие — настолько насыщенной событиями была их совместная жизнь…
Из-за треклятой цепи стратег чувствовала себя еще более потерянной. У нее накопилось так много вопросов о жизни и смерти подруги, на которые она хотела получить ясные ответы. С чего же стоит начать? С кем можно поговорить о Сефиде? Кто укажет ей правильный путь?…
Гэлис попыталась сконцентрироваться на выступлении Поломы. Неожиданно девушка уловила слово, сказанное по-хамилайски, затем несколько знакомых слов по-кидански. Это было похоже на крик человека, доносящийся сквозь бурю.
— … Кидан… благодарю, Хамилай… сражение… Китайра.
Гэлис была уверена, что причиной ее смерти послужил Сефид. Но кто пользовался магией?…
— … союз… Кидан сильнее…
Если бы только Мэддин выжил, подумала девушка. Да, он бы помог ей. Он знал о Сефиде. Хотя принц являлся одним из немногих Кевлеренов, у которого не было к нему способностей.
А имелась ли у него при себе перед смертью фамильная цепь?…
От неожиданной мысли по коже пробежали мурашки. А вдруг украшение, лежащее у нее в кармане, принадлежало Мэддину? Быть может, он передал цепь Китайре на хранение или для изучения?
— … Майра Сигни… Кевлерен… Намойя Кевлерен…
Стратег подняла глаза. Намойя Кевлерен, ривальдийский принц, которого она помогла захватить, когда город вновь отбили у плутократов. Он — и его Избранная…
Гэлис выпрямилась. Конечно же, был человек, знавший о Сефиде и о фамильной цепи. Именно его, Кадберна Акскевлерена, Избранного Мэддина, она и собиралась расспросить. Он, без сомнения, поможет.
С чувством вины девушка подумала о том, что не видела Кадберна после сражения. Чем он занимался все это время? Удалось ли Гошу или Поломе поговорить с ним?
Поборов желание сбежать из здания Ассамблеи, чтобы отыскать Избранного Мэддина, Гэлис вновь собрала всю волю в кулак и заставила себя вернуться к реальности. До ее ушей донесся низкий, ворчливый голос с неприятной интонацией.
— Наш Кидан…
Она посмотрела на говорившего. Это был низкорослый человек с острым лицом и выступающим кадыком. Он склонился над столом, сверля Полому взглядом. Гэлис откровенно не понравилась его интонация, в которой чувствовалась вражда. Девушка заметила, что еще несколько советников закивали, соглашаясь с репликой.
Полома набычился и повысил голос. Гэлис услышала имя — Кайсор Неври — и предположила, что оно принадлежит именно тому человеку, который привлек ее внимание. Затем Мальвара упомянул о принце, но при этом назвал его полным титулом: Генерал Третий Принц Мэддин Кевлерен. Стратег догадалась, что Полома указал присутствующим на то, что сделали хамилайцы для Кидана, о принесенных ими жертвах. Префект закончил свое выступление на восходящей интонации; у Гэлис в груди все сжалось. Ей хотелось крикнуть префекту, чтобы он никогда не заканчивал выступление вопросом, на который сам не знаешь ответа.
Человек по имени Кайсор Неври легко улыбнулся и что-то произнес спокойным голосом. Послышались одобрительные крики. Затем советник поднял руку, и в здании Ассамблеи повисла мертвая тишина.
Полома понял, что его перехитрили. На первом же заседании собирались обсудить вопрос, которого он тщательно избегал. Хуже того: недовольные среди коренных киданцев имели своего сторонника в совете, который уже заявил о себе. И это через десять дней после битвы, в которой киданцы и хамилайцы бок о бок сражались против общего врага!
События разворачиваются чересчур быстро, подумал префект. Прошло слишком мало времени, а мнения советников уже на первом после свержения плутократов заседании разделились.
— … Сейчас, когда угроза нападения извне миновала, — продолжал Неври, — мы должны сделать Кидан городом его коренных жителей…
Он сделал паузу и повысил голос:
— И не надо говорить, что я или мои сторонники настроены против хамилайцев! Ничего подобного! Мы желаем нашим друзьям, прибывшим из-за Бушующего моря, только добра. Но как бы они сами отреагировали, приплыви к их берегам корабли с киданцами, требующими дать им гражданство?
Полома бросил быстрый взгляд на галерею и заметил, что позиция Неври нашла среди слушателей поддержку. Повернувшись к советнику, он подумал, что практически ничего о нем не знает, за исключением того, что Неври унаследовал должность после смерти старшего брата, одного из приближенных Поломы — и настолько близкого приближенного, что плутократы казнили его одним из первых.
— Я буду говорить, — произнес хриплый голос с сильным хамилайским акцентом.
Полома поднял глаза на галерею. Он увидел только Гэлис и Гоша, но говорил явно кто-то другой.
Какой-то человек позади них резко встал. В первую секунду Полома не узнал бледное, худое лицо с горящими глазами, полными решимости, затем увидел шрамы и светлые волосы, собранные в пучок.
Кадберн Акскевлерен!..
Откуда он взялся?
Гэлис и Гош были удивлены появлением этого человека не меньше префекта.
Кадберн спустился вниз и встал рядом с Поломой. Остальные советники, включая Неври, остолбенели от неожиданного появления Избранного и не могли произнести ни слова.
— Не могли бы вы переводить для меня? — спросил Кадберн у Поломы.
Префект кивнул.
— Мы пришли сюда — и мы гибли, сражаясь на вашей стороне и за вашу свободу, — произнес Кадберн настолько громко, что все в Ассамблее его услышали. — Поселенцы с Кархея ничего не смыслят в политических играх Кидана, но кое-что знают о том, как быть верными друзьями…
Он опустил руку на плечо Поломы. Префект пристально вгляделся в лицо оратора, но Кадберн был похож на человека, полностью отдающего отчет своим словам.
— Однако вы всего лишь гость в этом уважаемом собрании, — холодно произнес Неври. Полома перевел. — Вам никто не давал права голоса в присутствии…
— Мой господин умер, защищая
Раздались крики ужаса; советники выглядели ошеломленными.
— Ваши слова, без сомнения, являются правдой, — произнес Неври.
Полома, переводивший для Кадберна, подумал, что в голосе советника пропала былая самоуверенность. Неври нервно облизнул губы.
— Тем не менее существуют устоявшиеся традиции, которые необходимо соблюдать…
— Будьте уверены, — перебил Кадберн, — что кровожадный и мстительный Намойя Кевлерен даже сейчас обдумывает, как наказать Кидан за то, что его свергли…
Избранный умолк и обвел взглядом присутствующих.
