ялик с парусом. И я подумал: так неужели я не смогу построить себе коробку с крышей?
— Это куда больше, чем коробка, — с жаром сказала Рейн, лишь только они оказались в крохотной спальне, заваленной слоями пальто, курток и аккуратной поленницей из оставшихся досок.
— Кухню я еще не докончил, — извинился он, предложив ей заглянуть в ванную размером со шкаф и в примерно такую же кухню.
— Какая удивительная столярная работа! — Ей пришлось повысить голос, чтобы перекрыть общий шум.
Ларс протолкался к импровизированному бару и налил ей бокал белого вина.
— Вы ведь предпочитаете вино пиву, не так ли? — Черные глаза улыбались ей, как будто он знал ее годы.
Едва слыша его, Рейн пожала плечами, улыбнулась и с благодарностью приняла бокал. Кто-то сзади досказывал какую-то уморительную историю. Рев хохота и гулкие удары двух огромных самодельных динамиков отдавались ей в спину.
Билли Симмонз протиснулась мимо нее и схватила Ларса за руку.
— Как вам всё, Рейн? Сайлас всё спроектировал, а мы с Ларсом построили.
Ларс с любовью потрепал ее огненные волосы.
— Ага, она подает мне гвозди, когда я ее нянчу, — поддразнил он.
— Нянчит! — Билли дернула его за бороду, и Рейн задумалась над тем, каковы были отношения Сайласа, Ларса и не по годам развитой Билли.
Еще за минуту до того, как она услышала голос Сайласа, она уже знала, что он стоит сзади. Просто сверхъестественно, как она ощущала его присутствие в переполненной людьми комнате. Он еще не коснулся ее, а нервные окончания уже откликнулись на тепло его руки.
— Пойдемте, Рейн, пора перекусить. Если Ларс хотя бы на минутку перестанет болтать о своем детище и займется грилем, то обещаю вам отличное угощение.
Рейн сейчас гораздо больше интересовало участие Сайласа в этом детище, чем еда, но об этом можно поговорить попозже. Сайлас взял ее бокал с вином и высоко поднял его, расчищая им обоим дорогу в переполненной комнате. За спиной они услышали пронзительный свист Ларса. В наступившей тишине тот объявил:
— Ребята! Минутку внимания. Сэм, убавь там немножко громкость, а? Еда на застекленной веранде — раки, отваренные в морской воде с уксусом, и «Табаско», и черный тунец с лимоном и перцем. Билли опустошила холодильник и все смешала миксером. Билли говорит, что это салат, но вы знаете Билли — лучше сначала попробуйте сами.
Смех стал общим, когда рыжая девушка изобразила, что хочет остричь Ларсову бороду.
— Для чистюль есть бумажные тарелки, а для любителей крабов — куча газет. На старт… Внимание… Марш!
Сайлас завлек Рейн в относительно спокойный уголок, заставленный электронным оборудованием. Это не входило в почти бесплатную экскурсию, и Рейн с интересом огляделась вокруг.
— Подождите секунду, я возьму нам пару тарелок и вернусь после дождичка в четверг, самое позднее.
Заразившись общим настроением, Рейн озорно улыбнулась ему:
— Если мы не увидимся, пишите, хорошо? Открытка сойдет.
Он снял твидовый пиджак, и Рейн увидела, как его обтянутые черным плечи исчезают в людском водовороте. Некоторые с ней заговаривали — видимо, местное виноградное вино оказало свое действие. Пока она ждала, супружеская пара, представившаяся местными школьными учителями, пригласила ее на какое-то общественное мероприятие, а еще одна женщина предложила в любое время заехать за ней и отвезти в библиотеку.
Несмотря на шум, она развлекалась, как не развлекалась уже многие годы. К тому времени, как Сайлас умудрился протолкнуться обратно с двумя тарелками, доверху наполненными моллюсками и крабами, а также салатами, она не могла уже больше запоминать имена и лица и просто блаженно впитывала дружескую атмосферу.
— Не слишком ли много народу? — он кивнул на переполненную комнату, поставив тарелки на столик, заваленный разноцветными шнурами и скобяными изделиями.
— А мне нравится, правда, не знаю, сколько я продержусь. Это напоминает мне сцену толпы из оперы Вагнера.
— Ну, по крайней мере, наши не размахивают копьями. Билли хочет знать, где вы взяли такую юбку; половина рыбаков, с которыми я сегодня разговаривал, сказали, что вы то, что надо, и чтобы я вас не упустил.
Рейн опустила глаза и занялась клешней рака.
— Рейн, можно?
— Можно что? — пробормотала она, не поднимая глаз от тарелки. Щеки у нее горели, а пальцы безуспешно пытались достать мясо из клешни.
— Можно я вас не упущу? — сказал Сайлас, и едва заметная усмешка слышалась в его словах. — А ну-ка, давайте я вам помогу. — Он переложил рака к себе на тарелку, отделил клешню и раздавил оставшуюся часть плоскогубцами, которые обнаружил в ящике стола. Тем же самым орудием он подцепил и мясо, положив его целиком на край ее тарелки. — Боюсь, Ларс не снисходит до щипчиков для крабов и жалких вилочек.
Рейн потягивала вино — кто же это наполнил ее бокал? Она могла поклясться, что еще несколько минут назад он был наполовину пуст.
— А что это за приборы? — спросила она скорее из желания увести разговор от слишком личных тем, чем из искреннего интереса к мастерской Ларса. Вообще-то ей с первого же взгляда понравился чернобородый хозяин, но в данный момент ее мыслями безраздельно владел Сайлас. Ей хотелось бы поверить, что это вино так здорово повлияло на нее, но она боялась, что дело совсем не в нем.
— Уходим? — спросил он через некоторое время, когда она расправилась с крабом, двумя порциями вкусной рыбы и познакомилась со всеми остальными гостями.
Рейн уже давным-давно была готова уйти, но не очень-то вежливо было бы наесться и сбежать. Билли включила динамики до оглушающей мощности и дурачилась под музыку с каким-то юнцом. Рядом рассказывали неприличный анекдот, и Рейн показалось, что именно это подтолкнуло Сайласа увести ее домой.
Ей одновременно хотелось и не хотелось уходить. Вечеринка стала слишком шумной для нее, но ей было ужасно жаль, что вечер кончается. Снова она целыми днями не будет видеть Сайласа, хотя они и живут в одном доме. Под влиянием вина ей захотелось спросить, как он зарабатывает на жизнь. Проектирует дома? Занимается шинами и устричными отмелями, как в тот день, когда она приехала? Он явно не перенапрягает себя заботами о галерее, и если ожидает, что она получит достаточную прибыль, чтобы прокормить их обоих…
Сайлас окликнул Ларса, и Рейн повысила голос, чтобы поблагодарить хозяина за гостеприимство. Тот знаками предложил выйти, чтобы как следует ее расслышать. Миранда, шоколадная кошка, свернулась вокруг цветочного горшка, цветок в котором, казалось, отживал свои последние дни.
Рейн наклонилась поближе, потом с упреком взглянула на хозяина.
— Ваш новый дом очарователен, Ларс, но вот этот цветок ужасен.
Смугловатое привлекательное лицо Ларса выразило искреннее изумление:
— А что с ним?
— Ну, во-первых, у него осталось только три листика.
— А должно быть больше? Я думал, это что-то вроде того, что стоит на кофейном столике.
Рейн смутно припомнила изможденное ползучее растение.
— Если это то, что я думаю, — сообщила она ему с видом новоявленного эксперта, — то оно должно обвивать весь ваш вход.
— А вы разбираетесь в растениях? — спросил Сайлас. Его рука лежала на ее талии, а голова дружески касалась ее волос. — У тетушки Джейн раньше были просто джунгли в доме — это было замечательно. Кажется, Реба забывала их поливать или что-то в этом роде. Вот Хильда и разозлилась и все
