— Ты прав, — рассмеялась Нина. — Она питательнее, чем шоколад, но не такая полезная, как куриный суп.
— А ты сможешь приготовить куриный суп? — спросил Бен. Раздражение, которое он почувствовал в первый момент, увидев две набитые сумки с эмблемами одного из самых дорогих обувных салонов, прошло. Если Нина привыкла покупать себе вещи подобным образом, значит, не имело смысла переубеждать ее. — Может быть, тебе придется подавать его мне в ближайшем будущем, — улыбнулся он.
— В будущем, — повторила Нина, глядя на Бена поверх края стакана с лимонадом. — Придется тебе дожидаться этого до наступления холодов.
— Значит, я должен все лето только гадать о твоих кулинарных способностях? — подразнил ее Бен.
Нина клятвенно приложила руку к груди.
— Обещаю, что возьмусь за кастрюли, как только ты простудишься и сляжешь с гриппом в кровать. Больным обязательно надо есть куриный суп, чтобы поправиться, — торжественно заверила она, и Бен рассмеялся.
— Я хочу тебя еще посмешить. Знаешь, что мне сегодня сказал мой литературный агент? — спросила Нина и рассказала Бену о своем разговоре с Дейной. — Я понимаю, какое значение имеют для авторов аукционы по правам на издание книги. Я была рядом с Кей, когда проводился ее первый аукцион, и прекрасно помню, как она волновалась. Но Кей — профессиональная писательница, а я всего лишь антиквар, правда, у меня была знаменитая бабушка, которая умела хранить тайны, благодаря чему мою книгу теперь можно продать гораздо выгоднее, — резко закончила Нина.
— Помнишь, что ты сказала во время нашей первой встречи с Оливером? — спросил Бен. — Что после уплаты налогов может ничего не остаться. Тогда ты будешь рада и авансу за книгу.
Нина несколько мгновений размышляла над его словами и наконец рассмеялась.
— Беннет Уортон, ты теперь никуда от меня не денешься, — пошутила она. — Если все наследство уйдет на уплату налогов, то мне ничего не остается, как вцепиться в тебя мертвой хваткой. Ты ведь получишь приличное вознаграждение, и я помогу тебе его потратить.
— Не сомневаюсь, — рассмеялся Бен, но тут же вновь стал серьезным. — Значит, ты хочешь продать загородные дома Патриции.
— Я думаю, что сначала надо сдать их в аренду, а когда цены на недвижимость поднимутся, продать. Но перед тем, как принять окончательное решение о продаже, я хотела бы побывать в них. Мы могли бы провести за городом несколько уик-эндов, если ты не возражаешь.
— Ты приглашаешь меня на роль твоего личного шофера? — шутливо спросил Бен. К решению проблем Нина подходила точно так же, как Патриция. Без суеты, поспешных выводов, бесконечных раздумий и колебаний, без слепого следования чужому мнению. Бен понимал, что Нина нервничает, и думал, что, возможно, он любил бы ее сильнее, если бы она время от времени давала волю своим чувствам. Его удивляло, что ее совершенно не интересовал вопрос о том, кто мог быть возлюбленным Патриции и ее дедушкой. Этот человек мог бы быть еще жив, но Нина никогда даже не упоминала о нем. Возможно, Патриция хранила свою тайну в течение столь длительного времени потому, что этот человек занимал высокое положение в обществе и это обстоятельство могло иметь значение даже после его смерти.
— Итак, этот вопрос решен, — сказала Нина и обратила внимание на отрешенное выражение глаз Бена. О чем он думает? Несомненно, о чем-то, связанном с Патрицией. Нина тоже часто вспоминала свою бабушку, но ей приходилось ломать голову и над многими другими проблемами. — Но мы посетим загородные дома после того, как я вернусь из Лондона.
— У вас с Мариссой все готово для поездки?
— Да, но я пока не решила один вопрос.
— Какой?
— Он касается тебя. Почему ты так удивился? — рассмеялась Нина. — Тебе должно быть приятно, что я буду скучать по своему возлюбленному.
Бен взял ее за руку.
— Может быть, ты отменишь ради меня свою поездку? — полушутя спросил он.
— Нет, это невозможно, но есть другой выход, — в глазах Нины сверкнул огонек. — Закончив дела в Лондоне, я должна слетать в Париж уже без Мариссы, и ты можешь прилететь туда ко мне.
Бен на мгновение потерял дар речи.
— Я был бы очень рад, но боюсь, что даже если сумею вырваться, то поездка будет очень непродолжительной.
— Я сама собираюсь пробыть там не больше четырех-пяти дней, и мы можем устроить себе длинный уик-энд. Ты прилетишь в Париж в четверг вечером, мы проведем там вместе три дня, а в понедельник утром вылетим назад, — объяснила Нина. — Мы остановимся в «Ланкастере», и я обещаю до твоего приезда сделать необходимые покупки на блошином рынке, чтобы тебе не пришлось тащиться туда вместе со мной.
— От такого предложения невозможно отказаться.
— Ты не должен отказываться, а должен пообещать, что немедленно закажешь билет на самолет.
— Именно это я и хотел сказать, но вспомнил, что загружен работой по горло, — Бен на мгновение задумался. — Я придумаю что-нибудь.
— Рада это слышать, — Нина понимала, что если Бен решится оставить свой офис на несколько дней, то только чрезвычайная ситуация помешает ему прилететь в Париж. — Что ты еще хотел мне сказать?
— Я хотел поговорить о квартире Патриции, — ответил Бен, ломая голову над тем, какие совещания и встречи ему придется отменить, чтобы провести уик-энд в Париже. — Апартаменты, в которых столько месяцев работали оценщики, заслуживают того, чтобы мы посетили их хоть раз.
— Согласна, — рассмеялась Нина. — Сегодня утром мы как раз обсуждали эту тему с Мариссой и я едва не потеряла терпение.
— Так вот о чем беседуют женщины, когда примеряют обувь, — пошутил Бен. — Я всегда подозревал, что эта процедура несет на себе отпечаток таинственности.
— Тебе смешно, — язвительно заметила Нина, — а я думала, что сойду с ума от всех этих разговоров.
— Могла бы сказать Мариссе, чтобы она не приставала к тебе.
— Я не могла так поступить, потому что уважаю Мариссу и ценю ее мнение, — объяснила Нина. — Но мне не хотелось обсуждать этот вопрос, и, кроме того, Марисса поставила меня в неловкое положение, сама не подозревая об этом.
— Каким образом?
— Она прекрасно знает, как выглядит квартира, а я, хотя и являюсь владелицей апартаментов, не была там ни разу — вот почему мне стало неловко. Да, знаешь, Марисса пригласила нас на званый обед, — добавила Нина и коротко рассказала о намечаемом мероприятии. — Я могу сказать ей, что мы принимаем приглашение?
— А ты этого хочешь?
— У Мариссы всегда собираются интересные люди и стол обычно великолепный. Но если ты не хочешь, мы туда не пойдем.
— Скажи Мариссе, что мы принимаем приглашение, — после минутной паузы сказал Бен. — Только раз в жизни наступает момент, когда человек перестает быть чьим-то протеже и начинает чувствовать собственную значимость.
— Эта мысль не приходила мне в голову, — призналась Нина.
Действительно, она уже никогда не будет той, прежней Ниной Своуп, которая открыла собственную фирму при поддержке своей бывшей начальницы. Но будущее представлялось Нине пока неясным, и ей очень хотелось верить, что скоро все станет на свои места.
— Кстати, ко мне сегодня зашла Розалинда Хервей и сообщила, что Патриция обещала назначить ее распорядителем своего литературного наследия. По-моему, это неплохая идея. — Бен благодаря своей работе у Патриции был знаком со многими антикварами и художниками по интерьеру, и Нине не приходилось пускаться в долгие объяснения, когда речь заходила о ком-нибудь из них. — Мы знаем друг друга с тех пор,
