документы, и этот кто-то, предатель и изменник, заправлял решениями Совета.
– А что говорит лейтенант Дидрик? Он же может сказать, что видел, а чего нет.
Капитан Драккен присела на краешек стола.
– Они не захотели слушать ни Дидрика, ни сопровождавших его стражников. По мнению советников, лейтенант виноват в небрежном отношении к ценным документам или в чем-то еще и похуже. Кое-кто в Совете даже имел наглость заявить, что никаких доказательств вины барона сроду не было и что мы намеренно уничтожили те самые бумаги, которые обелили бы имя Эгеслика.
Внутри у Девлина вскипела холодная ярость. Придворная знать снова взялась за свои игры, оспаривая друг у друга власть и влияние и не обращая внимания на то, что королевство вокруг них гибнет.
– А барон?
– Его освободили из-под стражи, – пожала плечами капитан. – Теперь он – почетный гость короля на празднествах.
Вот что выходит, когда доверяешь другим. Девлин поверил в королевское правосудие, а его тут же предали. Но обманули не только Избранного. Случилось гораздо худшее: кучка придворных предала всех жителей Коринта, которых мучил барон.
Девлин обещал этим людям вернуть справедливость, и он вернет ее. Сам.
– Где король?
– Во дворце сегодня бал по случаю окончания торжеств, – ответила капитан.
– Я должен разобраться с этим. Немедленно.
Капитан Драккен схватила его за рукав.
– Погоди! Не делай глупостей. Посоветуйся хотя бы с теми, кто остался верен тебе. Положение еще можно исправить.
– Время осторожности кончилось, – отрезал Девлин, высвобождая руку, и решительным шагом вышел из комнаты.
Капитан Драккен поспешила следом, но Девлин оставался глух к ее уговорам. Краем глаза он заметил, что Стивен и Миккельсон, которые наконец добрались до павильона, тоже пошли за ним. К ним присоединились несколько стражников. Девлину показалось, что среди них он разглядел лейтенанта Дидрика, но времени на то, чтобы приветствовать товарищей или успокаивать испуганных, у него не было. Воля Девлина сосредоточилась на одной и только одной мысли. Справедливость для народа Коринта.
Его каблуки громко стучали по мраморному полу дворца, и слуги, попадавшиеся ему на пути, спешили убраться долой с глаз Избранного. В главном коридоре его взгляд скользнул по ярким флагам, подвешенным к высокому потолку. Придворные – слепые безумцы! Они будут упиваться праздниками, даже если земля начнет рушиться у них под ногами.
Девлин приближался к Большому залу. Гул голосов и звуки музыки нарастали. Возле тяжелых дубовых дверей стояли два стражника.
Капитан Драккен проскользнула вперед и встала у дверей, преграждая Девлину путь.
– Не делай ничего сгоряча, – вполголоса предупредила она.
Глаза Девлина сузились. Сейчас воля уз и его собственные желания полностью совпадали. Правосудие должно свершиться, и путь к нему лежит через эти двери.
– Отойдите, – сказал он. – Немедленно. – Несмотря на ровный тон Девлина, было ясно, что возражений он не потерпит.
Капитан Драккен посторонилась, и стражники распахнули массивные двери.
Большой зал сиял огнями. Пышно одетые люди танцевали, шутили и смеялись, заглушая веселую музыку. На противоположном конце зала Девлин увидел короля Олафура. Его трон стоял на небольшом возвышении, точно монарх желал отдалиться от шумного праздника. Девлин направился прямо к королю, небрежно отмахиваясь от придворных, попавшихся ему на пути, будто от назойливых мух. Когда до публики дошло, что небритый и перепачканный дорожной грязью грубиян, вломившийся в святая святых дворца, – не кто иной, как Избранный, негодующие возгласы сменились всеобщим потрясением. Придворные принялись шепотом высказывать свои догадки. Смех и разговоры затихли, музыка смолкла, и когда Девлин приблизился к королю, в зале повисла гробовая тишина.
– Ваше величество, я пришел потребовать справедливости. Изменник Эгеслик должен понести заслуженное наказание.
Король Олафур вжался в спинку трона и огляделся по сторонам, словно ища поддержки.
– Нам известно, в чем обвиняется барон, но доказательств, подтверждающих его преступные деяния, нет. Мы убеждены, что все это – злонамеренная ложь с целью подорвать наше доверие к преданному вассалу.
Герцог Джерард отделился от толпы и подошел к королю. Через секунду к герцогу присоединилась леди Ингелет.
– Как вы смеете беспокоить его величество в такое время! Вас разве не обучали хорошим манерам? Что за выходки!
– Правосудие не ждет удобного момента, миледи, – ответил Девлин. – Я добьюсь восстановления справедливости или узнаю, почему этого не произошло.
– Справедливость восторжествовала, – елейным тоном сказал герцог Джерард. – Нет никаких оснований судить лорда Эгеслика, а тем более выносить ему приговор.
– Тогда пусть суд вынесет ему приговор на основании моего свидетельства, потому что я видел доказательства его измены своими собственными глазами и разговаривал с его чужеземными сообщниками, замышлявшими заговор. Я, Избранный, могу поклясться, что это правда.
