быть жалко моего дедушку, но я ничего не чувствую. Это очень плохо, мистер Дойл?
– Плохо? – Он посмотрел на меня, поджав губы. – Этот человек – чудовище. Он хотел, чтобы вы жили по-скотски до самой своей смерти. Если бы вы почувствовали себя счастливо, то и тогда никто не посмел бы бросить в вас камень.
– Нет. По крайней мере, я так не думаю. Но я очень благодарна вам и миссис Хескет за то, что я здесь.
Он встал, отошел в другой конец комнаты, потом вновь приблизился и посмотрел на меня сверху вниз.
– Я только что послал письмо Себастьяну Райдеру с описанием всего, что произошло, включая смерть Теннанта. Еще я написал ему, что вы больше не хотите у него служить. Вы согласны со мной, Ханна?
– О да, мистер Дойл. Я сама сегодня написала ему, просто из вежливости, и еще написала Джейн – поблагодарила ее.
Он кивнул:
– В ближайшие дни я увижусь с Райдером и скажу ему, что вы не желаете обнародовать, кто в самом деле ваши родители. Если же он пожелает проигнорировать ваше желание, тогда я ему скажу, что обнародую, как он использовал вас в качестве орудия своей мести. Думаю, Ханна, он будет вести себя разумно.
Я вздохнула с облегчением:
– Мистер Дойл, хорошо бы так и было. Вы не представляете, как я буду рада обо всем забыть и больше не вспоминать.
– Слишком часто вам приходилось поступать таким образом для ваших лет, – торжественно произнес он. – Но, будем надеяться, это в последний раз. У вас есть какие-нибудь планы на будущее?
– Да. Я уже думала. Правда, я никогда не смогу вернуть вам все, что вы на меня потратили и еще тратите, мистер Дойл, но, наверно, вы обидитесь, если я попытаюсь все-таки вернуть вам долг, поэтому я с благодарностью принимаю вашу заботу.
– Вы гораздо больше рисковали из-за меня, чем я из-за вас, моя дорогая, – ласково возразил он.
Я вспомнила, что он уже один раз назвал меня так, когда освобождал из заведения Торнтона. Тогда, правда, мне показалось, что он утешает меня, как ребенка, однако теперь я немножко покраснела от смущения. Слишком это было по-мужски. Однако я подумала, что, может быть, в Америке или Мексике так принято.
– Насчет планов на будущее, – торопливо продолжила я, – я полагаю, что могу попробовать найти себе место в богатом доме. Если повезет, почему бы мне не стать горничной? В колледже мы обычно причесывали друг друга, так что это я умею, а миссис Хескет, если я попрошу, поможет мне советом. Сначала надо куда-нибудь устроиться, а потом я смогу подыскать место получше, может быть, учительницы французского языка в какой-нибудь школе. – Я виновато посмотрела на мистера Дойла. – Мне опять придется солгать, потому что никто не возьмет на работу девушку с моим прошлым. Мне нужно было заподозрить неладное, когда мистер Райдер нанял меня, несмотря на то, что знал правду, но я в то время была очень напугана...
– Ханна, подождите, – перебил меня мистер Дойл и даже поднял руку, чтобы прервать поток моих слов. Я замолчала, а он долго с любопытством смотрел на меня и улыбался. – Мы помогли друг другу, когда больше всего нуждались в помощи, поэтому нас, Ханна, связывают неразрывные узы. Неужели вы никак не можете называть меня Эндрю?
Я заставила себя посмотреть ему в глаза.
– Дело не в узах, мистер Дойл, а в вашем и моем положении. Вы – состоятельный джентльмен известной фамилии. А я... что я? И происхождение, и репутация у меня совсем не те.
– Да какое мне дело до вашего происхождения и вашей репутации? – возразил он. – Уж кому это знать, как не вам, Ханна. Я же рассказывал вам о своей родной Мексике, и вы знаете, что мое сердце отдано ее крестьянам, а не избранным семействам вроде моего собственного. Пожалуйста, зовите меня Эндрю.
Я решила больше не спорить.
– Хорошо, мистер... О Господи, я постараюсь... Эндрю.
Его черные глаза смеялись.
– Вот вы и сделали первый шаг. Теперь сделайте второй. Ханна, как вы смотрите на то, чтобы поехать в другую страну и там заново начать жизнь? Вы поселитесь на другом конце земли, где вам не придется бояться, что кто-нибудь когда-нибудь откроет вашу тайну.
– Мистер Дойл, вы имеете в виду Мексику?
– Эндрю.
– Извините, Эндрю.
– Да, я говорил о Мексике.
– Мне кажется, – не совсем уверенно проговорила я, – что начать жизнь заново совсем неплохо, но мне будет трудно найти работу, ведь я не говорю по-испански. Правда, у меня хорошая память, но все- таки...
– Я совсем не предлагаю вам искать там работу, – заявил Эндрю Дойл. – Я предлагаю вам стать моей женой.
– Вашей женой?
Поначалу мне показалось, что это злая шутка, но скоро по его серьезному лицу я поняла свою ошибку.
– Нет, невозможно! – воскликнула я. – Пожалуйста, хорошенько подумайте, мистер Дойл, о, я хотела сказать, Эндрю. Пожалуйста, подумайте!
