захочется. Возьмись за него в нужный момент, Пит, ты узнаешь много интересного. Попробуй ещё раз, он шатается где-то в районе 48 улицы.
— Еще раз спасибо, Коген.
Было уже поздно, и я устал. Разница между частным сыщиком и полицейским не так уж велика. Оба вращаются в одной и той же среде. У них одинаковое рабочее время. Когда полицейский или частный сыщик хочет ускорить дело, он ищет слабое звено в цепочке. Таким звеном может оказаться наркоман, нуждающийся в дозе. Я знал нескольких стукачей, принимающих эту дрянь.
Я трижды звонил по телефону, два раза без толку. На третий раз мне подвернулся Барт, наркоман, который заявил, что знает торговца, который снабжает 48 улицу. Когда я его прижал, он неохотно признал, что мог бы припомнить человека, в чьем районе находится «Дворец Роджерса».
— Как его зовут?
— Завтра. Увидимся завтра. Я хочу обдумать это, Пит.
— Оставайся на месте, я приеду через пятнадцать минут.
— Нет смысла, Пит. Не сегодня. Мне надо сегодня еще кое-кого увидеть по одному делу.
Он или слишком боялся или попытается узнать имя торговца. А может и то и другое.
— Встретимся завтра, Пит. Только не сегодня.
— Еще одно. Где найти Карла Брехема?
— Кто это?
— Я хочу поговорить с ним, почему вдруг такая секретность.
— Никакой секретности, Пит. — Обиженным голосом возразил он. — Прости, мне придется позвонить в пару мест, чтобы выяснить, где он обитает. Понимание?
— Сколько это будет стоить?
— Мы ведь друзья, двадцать долларов.
— Получишь вдвое больше и тебе не придется никуда звонить. Пошевели мозгами и выкладывай все сразу.
— Сорок баксов?
— Угадал.
— Ты знаешь, где «Худышка»?
— Знаю.
— Тогда не забудь, что за тобой четыре десятки, потому, что он появляется там.
— Не так быстро. С кем мне там поговорить?
— Откуда мне знать, с кем? Обычно он там. Если его не будет, поговори с барменом. Его зовут Луи и он знает все, Луи Чавас.
— Отлично. Пока. Увидимся завтра у тебя, «Худышка» — дансинг на углу Первой авеню и 53 улицы.
Я никогда не был там раньше.
Чавас оказался улыбчивым парнем с золотым зубом. Кто-то возле стойки сказал:
— Эй, Луи, пива с «шапкой»!
Луи улыбнулся, сказал «ага» и налил. У стойки сидело пять посетителей, все они были мне не знакомы, но в заднем боксе расположилась пара ребят, с которыми, я уже встречался. Вероятно они планировали налет на банк. Почему бы и нет, оба уже отсидели за ограбление банка. Мы взаимно игнорировали друг друга. Луи я не знал. Я сидел в конце стойки, чтобы побыть с ним наедине. Он подошел, улыбнулся, махнул по стойке мокрой тряпкой и сказал:
— Слушаю, сэр.
— Скотч.
— Да, сэр.
— Карл Брехем сюда не заходил случайно?
— Хотите со льдом?
— Вы его не видели сегодня вечером?
Он взмахнул руками, все время улыбаясь.
— Не знаю, сэр, — он показал руками на двери. — Видите эти двери? Весь день и всю ночь сюда заходят люди. По-вашему, у меня есть время интересоваться, кто они такие? Я никого не узнаю, разве, что хозяина, когда он приносит мне зарплату. Вообще-то я не знаю даже с кем разговариваю.
Вытягивать информацию из барменов иногда требует немалых усилий. Некоторые много болтают, большинство держат язык за зубами. Я спросил:
— С кем же вы тогда общаетесь?
— С богом. Иногда он меня слушает, а иногда нет. Это зависит от его настроения.
— Спасибо, вы мне очень помогли.
Он поставил передо мной скотч.
— Послушайте, я не люблю все усложнять. Время от времени он здесь появляется, это не секрет. Но сегодня его не было здесь. Вы хотите с ним поговорить?
— Правильно.
— Вы коп?
— Скажите ему, что Пит Мак Грэг. Еще скажите, пусть позвонит мне в офис и договорится со мной. Скажите ему, что лучше будет для него, если он сделает это, если в его голове есть хоть капля мозгов.
— Хм, — сказал Чавас, — ничего такого я говорить не стану. Если он придет, я скажу ему, что какой- то парень по имени Мак Грэг ищет его. Идет?
— Да, спасибо. Вы позволите угостить вас стаканчиком, Луи?
— Благодарю. С удовольствием. Случайно я тоже люблю скотч.
Глава 9
Я поужинал в городе и направился домой. Позади был трудный день. Я дотащился до лифта, позволил поднять себя наверх и поплелся по коридору к своей квартире.
Я сунул ключ в замок, повернул его, толкнул дверь и потянул руку к выключателю.
Я почувствовал запах табачного дыма. Человек со временем привыкает распознавать опасные звуки и запахи. Однажды я послужил в качестве мишени одному убийце-неудачнику, который стрелял в меня почти в упор. Двумя неделями позже, когда все было уже позади, я сидел в очень приличном ресторане и услышал громкий автомобильный выхлоп. Я бросился на пол и выхватил револьвер, чем вызвал немалый переполох. Когда встаешь после такого, встречаешь сочувственные взгляды.
Табачный дым. Несомненно.
Пули пролетели мимо.
Во мраке сверкнуло оранжевое пламя. Комнату потряс резкий, уши раздирающий грохот. Я отскочил от двери. Еще две пули впились в стену и в мое лицо попала отскочившая штукатурка. Я достал свой пистолет, когда мне обожгло щеку. Пуля ударилась во что-то металлическое. Я прицелился в светлое пятно и нажал на спуск. Раздался крик боли и ругательства. Потом что-то красное и жгучее ударило меня в руку. Я опрокинулся на пол и прижался к нему.
Я услышал торопливые шаги у двери и в свете из коридора увидел силуэт нападавшего. Я заметил шрам на лице и правое ухо без мочки. Брехем!
Я прицелился в него. Он представлял отличную мишень, но моя рука дрожала. Я выстрелил и промахнулся.
Он исчез. Я встал и включил свет. Когда я добрался до входной двери, коридор был уже пуст. Я прикрыл дверь и запер ее. Я чувствовал, как кровь течет у меня по руке, по ладони между пальцами.
У меня есть приятель, доктор Чарльз Пенчинский. Я позвонил ему, он был дома. Чудо!
— Привет, Чарльз! Это я, Пит.
— Я рад тебя слышать.
— Мне только что прострелили руку.
