Алекс раскрыла блокнот и показала свои записи:
— Вот, посмотри сам!
Едва она произнесла эти слова, как Уилл схватил сковородку с омлетом и швырнул ее в дальний конец кухни. Посудина ударилась о стену и упала на пол, опрокинув банку с растительным маслом. Повар развязал свой фартук и бросил его Александре.
— Уилл! — Она попыталась вернуть ему фартук, но он уже схватил свою куртку. — У нас неудачный день, только и всего. Но мы можем…
— Это у вас неудачный день, леди. Я-то хотя бы знаю, что делаю, вот так-то!
Она выпрямилась в полный рост и посмотрела на него сверху вниз.
— А вот злиться совсем ни к чему.
— Злиться?! — И он разразился площадной бранью.
— Ты гадкий тип!
— А ты дура!
Если бы Алекс могла дотянуться до сковородки, то огрела бы ею Уилла по голове.
— Ты уволен! — заявила она.
Уилл расхохотался:
— Ты не можешь меня уволить. Ты всего лишь официантка.
— Значит, Ди тебя уволит.
— Она тоже официантка.
— А я нет, — произнес Джон, грозовым облаком заслонив дверной проем кухни.
Алекс встала между мужчинами.
— Я сама все улажу, — сказала она Джону. — Мы с Уиллом просто поспорили.
— Я слышал ваш спор, — процедил Джон сквозь зубы. Он обошел Алекс и подошел вплотную к Уиллу. — Ты уволен.
— Но ты просто посетитель. — Уилл был явно озадачен. — Посетители не могут увольнять обслуживающий персонал…
— Могут, если являются владельцами этого заведения.
— Двое идиотов! — бросил Уилл. — Передай Ди, что я ухожу по собственному желанию.
— Поздно, — усмехнулся Джон, — я тебя уже уволил.
Пробормотав что-то насчет смирительных рубашек и электрошоковой терапии, Уилл метнулся к двери.
— Ну спасибо тебе, удружил, — вздохнула Алекс, глядя, как Уилл выезжает задним ходом со стоянки, разбрызгивая во все стороны снег и гравий. — Теперь я потеряю работу.
У Джона был возмутительно самодовольный вид.
— Ты не потеряешь работу.
— Ди придет в ярость.
— Ничего, переживет.
— Что она скажет хозяину кафе? Что один из посетителей повредился в уме и уволил повара? Вряд ли ему это понравится.
— Я хозяин этого кафе, Алекс.
— Очень остроумно! Ну хватит, шутки в сторону. Давай лучше подумаем, что мне теперь делать.
— Я не шучу, — сказал Джон. — «Старлайт» — моя собственность.
— Ты хочешь сказать, что ты мой хозяин?
— Совершенно верно.
— Почему же ты раньше не говорил мне об этом?
— Потому что я вообще никому об этом не говорил. Даже Эдди ничего не знает.
— Так, все ясно! — Алекс сорвала с себя фартук. — Я не могу здесь больше работать.
— Почему?
— Разве не понятно? — Она сложила фартук и уселась на разделочный столик. — Ты должен был сказать мне об этом до того, как я начала здесь работать, Джон. Теперь я чувствую себя идиоткой.
— Алекс, прежний владелец удрал из городка. «Старлайт» собирались закрыть. Я не мог этого допустить и купил кафе. Ты права, я должен был сказать тебе об этом раньше.
— А к чему вообще такая секретность?
Джон долго смотрел ей в глаза.
— Если б я знал, — произнес он наконец. — Но тогда мне показалось, что так будет лучше.
— Это из-за Ди, да? Она говорила мне, что хочет когда-нибудь купить это кафе. Ты защищаешь ее интересы.
— Друзья всегда так поступают.
— Нет, — возразила Алекс, — так поступаешь ты. Ты пытался отремонтировать мою крышу, мою машину и хотел обеспечить меня работой. А теперь я узнаю, что ты, оказывается, спас целое кафе. Прости, но мне кажется, в этом есть что-то нездоровое… какая-то одержимость.
Он поспешно отвернулся, но Алекс успела заметить затаенную боль, промелькнувшую в ею глазах. «Показалось!» — пыталась успокоить она себя, хоть и знала, что это не так. Алекс чувствовала его боль как свою собственную, а он чувствовал ее боль. Она поняла, как он терзается, когда увидела его в машине в День благодарения, она чувствовала боль Джона, лежа в его объятиях. Это и влекло их друг к другу, и удерживало на расстоянии.
Он указал большим пальцем в сторону обеденного зала:
— Что будем делать с ними?
Такой резкий переход на мгновение сбил ее с толку.
— А я и забыла, что у нас посетители!
— Как твой хозяин я делаю вид, что не слышал этого.
— Наверное, надо сказать им, чтобы расходились по домам. — Она вытерла руки о фартук. — Все равно без повара мы ничего не сможем…
— Сможем! Ты замечательный повар. Почему бы тебе не заменить Уилла?
— Вообще-то я работаю официанткой.
— Я в жизни не ел ничего вкуснее той курицы, что ты приготовила мне вчера вечером.
Она наклонила голову, польщенная этим неожиданным комплиментом.
— Спасибо, но я сомневаюсь, что у нас в кафе найдутся продукты для курицы по-флорентийски.
— Пожалуйста, не надо спорить, Алекс. Ты готовишь лучше, чем обслуживаешь столики. Уилл ушел. Нам надо срочно искать ему замену. Может, хотя бы попробуешь?
Алекс не знала, что на это возразить. По правде говоря, идея-то ей нравилась. Работа официантки оказалась гораздо труднее, чем она себе представляла. Алекс и не догадывалась, как серьезно люди относятся к таким вещам, как яйца всмятку или приправа для салата. За малейшую оплошность тебе на голову обрушивалась целая лавина гнева.
— Знаешь, — сказала она, — пожалуй, в этом что-то есть. — Случись какой-то конфликт, повар всегда может спрятаться на кухне, предоставив официантке самой объясняться с разъяренным клиентом. — Но что нам делать с этой толпой? Ведь они ждут свой ленч. Я не могу одновременно и готовить, и подавать на столы, Джон.
— Будешь готовить. — Он схватил фартук. — А я позабочусь об остальном.
— Ну ладно, Ди. — Доктор Шалман сняла перчатки и бросила их в корзинку для мусора. — Одевайтесь, поговорим у меня в кабинете.
— Я буду жить?
Ди села и расправила складки своего ситцевого платья. Она терпеть не могла этот сиплый голос, появлявшийся у нее, когда она нервничала.
— Будете, — заверила ее доктор Шалман, направляясь к двери. — Увидимся через пару минут.
— Легко тебе говорить, — пробормотала Ди, когда за доктором Шалман закрылась дверь. Это не целлюлит и не паутинные вены, которые доктор выставляла всем напоказ.
Что может быть неприятнее профилактического гинекологического осмотра? Лучше лишний раз сделать маммо-грамму, чем лежать, раздвинув ноги, на этом жутком кресле. А эти стремена? О чем только думал
