– А я сказала – сядь! – хлопнула по столу капитанша, Алевтина вздрогнула и присела на краешек стула. – Успокоилась? Рассказывай, при каких обстоятельствах ты познакомилась с Раисой Михайловой?
– С кем? – оторопела Аля. – Я не знаю никакую…
– Врешь.
– Но я и правда… Подождите, с Раисой? Вы имеете в виду гримершу с «Мосфильма»?
– Да, я имею в виду гримершу с «Мосфильма». Что вас друг с другом связывало?
– Ничего, – пожала плечами Аля. – По работе один раз пересеклись. Она грим мне накладывала.
– Это было 17 июля?
– Да.
– О чем вы с ней в тот день договорились? – спросила Зотова.
Алевтина молчала, судорожно соображая, как ответить на поставленный вопрос. Обманывать капитаншу не было смысла, но сказать правду Аля не решалась.
– Молчишь? Что ж, твое право. Но должна тебя предупредить, в твоих интересах все рассказать.
– Мне нечего вам рассказывать, – тихо сказала Аля. – Я вообще не понимаю, что вам от меня надо.
– Так, Сорокина, отпираться бессмысленно, в еженедельнике Михайловой есть запись, которая свидетельствует о том, что на вечер того дня у вас была назначена встреча. Ты должна была подъехать к ней домой. Зачем?
– Какая встреча? Мы не договаривались с ней ни о какой встрече, она… – Аля осеклась на полуслове и непонимающе уставилась на Зотову. – Что случилось с Раисой?
– Вот только не нужно строить мне глазки и делать вид, что ты ничего не знаешь, – разозлилась капитанша. – В тот вечер ты чего-то сильно испугалась, Сорокина. Поэтому и из Москвы так спешно смоталась! Я была у тебя в комнате, ты так торопилась, что часть вещей оставила. И дома ты не ночевала в ту ночь, а где-то болталась. Знаешь, что мне сразу в глаза бросилось? Кругом кавардак, шкаф распахнут, ящики комода вывернуты, а постелька – аккуратно застелена. Все очень серьезно, Аля! Либо ты мне обо всем честно рассказываешь и прекращаешь покрывать убийцу, либо я буду склонна думать, что это ты ее убила.
– Кого, господи? – пискнула Аля и схватилась ладошками за лицо.
– Странно, почему у тебя карьера актрисы не сложилась? – устало вздохнула Зотова. – Играешь ты очень убедительно – но я тебе все равно не верю.
– Послушайте, клянусь, ни о какой встрече я с Раисой Михайловой не договаривалась и никого не покрываю. В тот день я видела ее в первый и последний раз в жизни.
– Хорошо, допустим, ты говоришь правду. Тогда как ты можешь объяснить вот эту запись? – Зотова опять покопалась в своей сумке, вытащила небольшой серый органайзер из кожзаменителя, пролистала несколько страничек и сунула под нос Алевтине. «17 июля. Договориться с Алевтиной Сорокиной на вечер. Встреча дома. Не забыть купить зубную пасту», – прочитала Алевтина и подняла глаза на капитаншу. – Ну? – поторопила Зотова и сморщилась, вероятно, изжога вновь дала о себе знать.
Алевтина откинулась на спинку стула, на некоторое время прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Кроме невнятной фразы в еженедельнике, у Зотовой ничего на нее не было. Запись можно трактовать как угодно, и, естественно, посвящать Елену Петровну в истинный смысл написанного Алевтина не собиралась. Внезапная смерть Раисы, как это ни цинично, сыграла Алевтине на руку, и теперь у нее был реальный шанс выпутаться из этой скверной истории. Вот только действовать следует осторожно, чтобы не вляпаться в другую, не менее неприятную заварушку.
– Хорошо, Елена Петровна, я все вам расскажу! – распахнув глаза и бросившись грудью на стол, эмоционально воскликнула Аля. Зотова от неожиданности вздрогнула и чуть не свалилась со стула. – В тот день, в тот ужасный для меня день… – Аля сползла со стола и вознесла глаза к потолку. Зотова торопливо раскрыла блокнот, схватила ручку и приготовилась записывать. – Понимаете! Вы должны меня понять – я актриса! Но моя творческая судьба, будь она проклята, – Аля стукнула кулаком по столу и вскочила, тревожно глядя на испуганную Зотову сверху вниз. – Так вот, моя творческая судьба в тот день была полностью в руках гримерши Раисы!
– Так-так, продолжайте, Аля, – подбодрила девушку капитанша.
– Раиса собиралась за меня похлопотать в тот день, – с надрывом сообщила Алевтина, села и продолжила заметно тише: – Не знаю уж, чем я ей приглянулась, но она неожиданно решила поучаствовать в моей судьбе. У нее, как она мне сообщила, были влиятельные знакомые в кинобизнесе. Мы условились, что она договорится обо всем и вечером мне позвонит. Я ждала ее звонка, долго ждала, очень уж хотелось роль получить. Но она так и не позвонила! – Аля вновь хлопнула кулаком по столу и протянула руки к Зотовой, словно ища у нее защиты. – Понимаете, она не позвонила! Всю ночь я не спала, а ближе к утру сорвалась, покидала вещи в сумку и уехала. Это был предел, это был срыв, что-то оборвалось у меня внутри. Я так мечтала… – Алевтина тяжко вздохнула и потупила глазки. – Вам молока дать? Говорят, тоже при изжоге помогает, – трагическим тоном спросила она, глядя на капитаншу влажными глазами и со стороны оценивая свою безупречную игру.
Елена Петровна долго сидела молча и в легком шоке смотрела на Алевтину, затем сглотнула слюну и кивнула.
– Значит, дать? – уточнила Аля.
Зотова опять кивнула, улыбнулась и подобрела. Несомненно, это была победа. Аля чувствовала, что Елена Петровна ей поверила и перестала видеть в ней преступницу. Девушка достала из холодильника пакет молока, налила полную кружку и поставила на стол перед Еленой Петровной.
– Эх, не завидую пассажирам, которые со мной в одном купе будут ехать, – хихикнула Елена Петровна, подмигнула Алевтине, схватила кружку, осушила ее в два глотка и с грохотом поставила обратно на стол. – Ладно, пойду я, – устало вздохнула она и поднялась. – Что ж, выходит, я зря приехала. Черт знает что такое!
– Надеюсь, в убийстве этой Михайловой вы меня не подозревали? – кисло улыбнулась Аля.
