капитан тонущего корабля оставался за стойкой бара.
Портер обеспокоенно озирался. Видимо, Билли Эванс меньше всего ожидал такого поворота событий накануне матча. Теперь то, что случилось, Привлечет лишнее внимание со стороны итальянской полиции и произведет обратный эффект. Полиция обрушится на них, не дожидаясь начала завтрашней игры, что может сорвать далеко идущие планы Эванса и тех, кто его поддерживает. Полицейские облавы начнутся уже сегодня. В бар набилось еще больше народу. Количество посетителей неуклонно возрастало, дверь уже не закрывалась — на улице можно было разглядеть толпившихся у входа болельщиков. Встав, Портер стал сквозь стекло вглядываться в происходящее на улице. Там скопилось человек тридцать парней, они возбужденно спорили и размахивали руками. Они явно ждали кого-то, показывая на улицу. На их лицах была странная смесь испуга и бравады.
— Хана, — подумал Портер, после чего стал отыскивать взглядом Фитчета. Тот по-прежнему дежурил у дверей, что-то втолковывая одному из только что пришедших.
— Не сдаемся, не сдаемся, не сдаемся — ИРА! Суки!
Он прикурил дрожащей рукой сигарету и стал озираться. Здесь все смеялись, кроме, разумеется, него. Смехом они отпугивали нависший над ними призрак тревоги. А также сдерживали готовую прорваться наружу ярость. Ради этого они, собственно, и жили.
Внезапно он почти кожей ощутил, что за ним наблюдают. Чей-то чужой взгляд жег затылок — он повернулся к бару и заметил за одним из столиков Эванса. Тот разговаривал с двумя фанами «Лидса» — с теми самыми, хорошо известными Портеру по эпизоду на автостоянке: у одного из них носки ботинок были подбиты железом, другой явно поглядывал в его направлении.
Его как кипятком ошпарило. Догадка пришла внезапно — как гром среди ясного неба: «Да этот скот просто подставляет меня!»
Так оно и было.
Сейчас или никогда, промелькнуло в голове, и он стал пробираться к выходу. Фитчет заметил его и тут же встал на пути, блокируя дверь. Слабое подрагивание головы и тупой взгляд подсказали остальное. Он пойдет сейчас же. И вдруг чья-то рука схватила его сзади, развернув, и жаркий пивной смрад ударил в лицо:
— Какого хрена, ты куда собрался, ниггер?
— Задница Баллок! — Джарвис остановился, оглядывая группу, тусовавшуюся снаружи у дверей в бар «Сан Марко». — Только этих дьяволов здесь не хватало.
Всем им было лет под тридцать, двери бара были нараспашку, так что неизвестно, сколько их там было внутри. Вот снова кто-то завел речевку, добавляя адреналина и нагнетая обстановку. Трое ринулись сквозь поток машин на другую сторону улицы: лучший вариант защиты на этот момент.
— Ну и где же ваши люди? — прокричал Джарвис Фабио сквозь шум.
Итальянец опять схватился за свою рацию и стал что-то орать в нее. Затем сообщил:
— Они уже на подходе, там задержка, на вокзале новые осложнения. Скоро прибудут.
Вот на противоположной стороне дороги сверкнула мигалка, Джарвис достал мобильный телефон и вызвал Парри.
— Все может случиться в любую секунду, — раздраженно пробормотал он. — Стив? Что у вас там стряслось? О, черт… А он все еще там. Дайте Мне знать, если они направятся этой дорогой. Мы будем на улице…
И он вопросительно посмотрел на Фабио.
— ВиаСальдра.
— …Виа Сальдра… О, просто чудесно. У меня тут бар, полный категории «С», и улица, забитая категорией «В». Лучше не придумаешь.
Хлопнув крышкой-микрофоном, он посмотрел на Вильямса:
— Они только что послали штурмовиков на вокзал. С поезда сошли несколько местных и сразу поперли к болельщикам из Англии. Нил тоже там. А Стив ведет наблюдение за одной группой.
Вильямс присвистнул и потер голову, нащупывая шишку.
— Значит, скоро будет еще круче, — произнес он.
Тем временем усилившиеся звуки речевки привлекли внимание Джарвиса. Слева подбиралась целая толпа. Один из выступавших нес флаг с крестом Святого Георгия-Победоносца, словно средневековый знаменосец со штандартом. Скоро вся эта толпа смешалась с остальной публикой у дверей бара.
— Похоже, уже началось.
Терри Портер стоял лицом к лицу с человеком с автостоянки. Все, что он больше всего презирал на свете, стояло сейчас перед ним, собравшись и воплотившись в одном человеке, — и больше всего на свете ему хотелось сейчас навсегда стереть с его лица эту улыбочку, полную фанатизма и ненависти. Но Терри прекрасно понимал, что стоит ему шевельнуться — и он мертв.
— Я задал тебе вопрос, ниггер. Куда ты собрался?
На долю секунды все замерло, и Портер почувствовал, как вокруг повисла мертвая тишина. Это была особенная тишина, которая всегда наступает перед настоящей бурей. Перед автомобильной катастрофой или падением самолета. Когда все происходящее разворачивается очень медленно и целиком выходит из- под контроля.
Так он стоял, выжидая, пока не почувствовал на плече руку, развернувшую его: момент глухоты закончился, и снова ворвался шум окружающего мира.
Это был Хоки, вопивший:
— Эй вы, чмошники! А ну, давай выйдем! Оба попятились, с волчьими улыбочками, приклеенными к лицу.
— Ну ладно, ладно. Никогда не думал, что ты, Хоки, станешь лизать негритянскую задницу. Хоки — Друг чернокожих.
Бар все еще пребывал в состоянии безмятежного хаоса, но мало-помалу всех начинала привлекать возня, происходившая рядом. Хоки уставился исподлобья, набычась, взял бутылку за горлышко и привычным ударом разбил ее о край стола.
— Сейчас ты ответишь за это, — довольно спокойным голосом произнес он. — Я долго вас терпел, двух сук, и вы меня достали.
Он сделал шаг вперед, и тут внезапно рядом появился Фитчет, который стал оттаскивать его в толпу.
— Не надо, Хок! Не марай рук.
Два «лидса» последовали за ними, наступая и что-то сердито выкрикивая, поднимаясь на цыпочки — возвышаясь над головами толпы. Вопли усилились, и послышался многократный звон разбивающегося стекла. Под ногами захрустели бутылочные осколки. Портер, озираясь, поспешил что есть сил к дверям. Благо Фитчет отошел оттуда, и путь был свободен. Прочь из этого безумия!
Схватив бутылку, он стал ковылять к выходу, но тут же почувствовал, как что-то зацепило его. Схватившись за рукав, он почувствовал мокрое и увидел на ладони кровь. Свою кровь. Развернувшись, он увидел перед собой двух ухмыляющихся подонков из «Челси», с которыми они с Фитчетом имели разговор на станции автосервиса.
Один из них крутил в руке финку. Лезвие сверкнуло в желтых фонарях бара.
— Упс, как же это. Нечаянно зацепил, приятель.
Портер посмотрел на него, пытаясь сообразить, что происходит и чего от него хотят. Он видел, что его порезали, но мозг как-то отказывался воспринимать эту информацию. Непонятными оставались два вопроса: «почему?» и «за что?» Если «за что?» отпадал сам собой в этой безумной обстановке, то оставалось «почему?». Вроде бы перед ним были не психи и не наркоманы. К тому же он совершенно не чувствовал боли. Какая-то шутка?
В этот момент рука взметнулась, и он ощутил удар в челюсть. В этот раз он расслышал треск. Под лезвием разошлась материя на куртке.
— О, снова прости. Не получается у меня с ножом. Может, ты научишь?
Портер хотел что-то сказать, но едва открыл рот, как второй схватил его за грудки:
— Где твой приятель? Где этот болтливый сукин сын?
Портер отбросил его и, отступая, на кого-то наткнулся. Его сердито оттолкнули в сторону.
