— Тебе опасно здесь оставаться, Карл. Могут остаться ядовитые пары. Так что перебирайся в другие покои.
— А ты?
— Мне надо побеседовать с твоим садовником.
— Не задерживайся долго! — бросив эти слова, король поспешно покинул опочивальню, а Таньги снова навис над садовником и негромко проронил:
— Мы с тобой останемся здесь до той поры, пока ты не назовёшь имена людей, которые подговорили тебя отравить короля.
— Они мне угрожали, клянусь вам, — дрожащим голосом ответил садовник. Весь его облик выражал роковую безысходность. Он прекрасно понимал, какое наказание его ждёт за покушение на жизнь короля. И это понимание никак не позволяло ему продолжить. Он несколько раз пытался заговорить, но вместо слов звучали судорожные стоны. Прошло несколько минут, прежде чем он смог овладеть собой настолько, чтобы заговорить с Таньги. Не вставая с колен, он сплёл руки и, протянув их в сторону возвышающегося над ним Таньги, умоляющим голосом прошептал: — Они угрожали убить мою дочь, в случае если откажусь отнести цветы к королю. Я бы ни за что не стал…
— Имена этих людей. Назови мне имена, — сурово потребовал Таньги, — дай мне основание поверить твоим словам.
— Я всё расскажу. Всё. Это всё маркиз Д'Орже….он заставил меня.
— Когда это произошло?
— Два дня назад. Он пришёл ко мне домой, ночью.
— Маркиз пришёл один? — продолжал допытываться Таньги.
— Нет. С ним был ещё один человек.
— Ты его прежде видел?
— Ни разу. У него такой…длинный шрам на лице.
— Опять он, — неслышно пробормотал Таньги,…этот человек был вездесущ.
— Ваша милость?
— Я спросил, что происходило дальше!
— Они мне угрожали…а когда я согласился…дали пять золотых монет и ларь с жидкостью. Они объяснили, что надо смочить лепестки цветов в этой жидкости,…а потом,…потом… отнести их королю. Вот и всё, ваша милость.
— Пять золотых? — пробормотал Таньги под нос с задумчивым видом. — Невысоко же они ценят жизнь короля Франции. Хотя здесь, скорее всего, заключён другой смысл. Эти мерзавцы слишком умны и… — Таньги устремил на садовника странный взгляд. Заметив его, тот весь сжался, ожидая самого худшего…
— Хочешь спасти свою жизнь? — неожиданно спросил у садовника Таньги.
Услышав эти слова, садовник на коленях подполз к нему и, схватив руку, начал целовать, при этом захлёбываясь, повторяя два слова:
— Ваша милость! Ваша милость!
— Достаточно! — Таньги выдернул свою руку и ей же сделал угрожающий знак садовнику. — Я помогу тебе, но ты должен будешь в точности выполнить всё, что я скажу.
— Ваша милость…
— Помолчи, — резко одёрнул его Таньги. Затем схватил за шиворот и поставил на ноги напротив себя. — Молчи и слушай. Сейчас ты поставишь старые цветы на место, а отравленные возьмёшь с собой. Но не выбрасывай. Оберни чем- нибудь и положили в надёжное место. Позже я сам заберу их у тебя. Слушай меня очень и очень внимательно, — Таньги подкрепил свои слова выразительным взглядом, и лишь потом продолжил: — Не ищи встреч с маркизом, но если он придёт,…скажешь, что выполнил в точности всё, как он тебе велел. Если спросит, кто тебя видел, ответишь, что король спал, когда ты внёс цветы. И ни слова больше. Маркиз ничего не должен заподозрить. Если ты сболтнешь лишнего, или он любым другим способом узнает нашу маленькую тайну- ты потеряешь голову. Достаточно ясно?
— Ваша милость… — начал, было, садовник, но Таньги прервал изъявления благодарности:
— Я же сказал…ни слова больше. Принимайся за дело и держи язык за зубами. Только так ты уцелеешь.
Садовник больше не проронил ни слова. Он торопливо водворил старый букет на место и, прихватив отравленный, поспешно покинул опочивальню королю. Оставшись один, Таньги долго размышлял о случившимся, и в итоге пришёл к выводу о том, что этот эпизод, как ни странно, служит им на руку. Именно на руку. Враги дали им прекрасную возможность уравнять счёты.
— Чёрт, да ведь всё просто прекрасно, — весело пробормотал под нос Таньги, — и если мы с толком используем создавшееся положение…за дело!
Он едва ли не бегом бросился вон из опочивальни на розыски его величества. Как он и предполагал, король находился в покоях королевы. Он всегда шёл туда, когда возникала серьёзная опасность для его жизни. В беседах с супругой он черпал мужество, а нередко и мудрость. Когда Таньги появился в гостиной, венценосные особы вели неторопливую беседу окружённые фрейлинами королевы. Он, как и положено, почтительно приветствовал королеву. Не успел Таньги как следует осмотреться, как его величество, оставив королеву, поспешно приблизился к нему и, подхватив под руку, отвёл к окну. Весь его вид выдавал крайнее нетерпение.
— Рассказывай! — потребовал король. — Этот негодяй уже в темнице? Уже сегодня он будет казнён. Я найду и казню всех, кто действовал с ним заодно. Они поплатятся…
— Ты болен!
Король так и застыл с открытым ртом. Он некоторое время с изумлением смотрел на печальное лицо Таньги, а потом захлопнул рот и коротко осведомился:
— Кто это тебе сказал, что я болен?
— Сны, Карл!
— Ах, вот оно что, — король догадался, что эти слова Таньги произнёс неспроста, — так значит, я болен? — задавая этот, вопрос он устремил вопросительный взгляд на Таньги. Тот кивнул.
— И очень серьёзно. Сегодня я выясню, какой недуг посетил короля Франции, а ты тем временем должен кое- что сделать.
— Надеюсь, ты не задумал очередную мерзость, Таньги. Я не потерплю издевательства над собой.
— Я серьёзен как никогда, Карл, — выражение лица не оставляло сомнений в искренности слов. — Разве утренние события не убедили тебя в…некоторых вещах.
Король, не раздумывая, кивнул и нетерпеливо спросил:
— Что я должен сделать?
— Ты сейчас пригласишь её величество, фрейлин на прогулку в сад. Можешь по дороге прихватить ещё дюжину — другую придворных. Чем больше людей увидят твой обморок, тем лучше.
— Так у меня будет обморок?
— Именно. Но не сразу. Погуляй немного по саду, а потом ты должен на виду у всех…потерять сознание. Да…до обморока не забудь пожаловаться на головокружение. Это общий признак любой болезни. Как мне кажется, такой жалобы будет вполне достаточно, для того чтобы объяснить твой обморок.
— Я могу узнать, что ты задумал?
Таньги отрицательно покачал головой.
— Только не сейчас.
— Хорошо. Тогда я иду! — король вновь устремил вопросительный взгляд на Таньги. В ответ, тот склонился в поклоне. Понимая, что означает такой поклон, его величество незамедлительно направился в сторону королевы, а Таньги поспешно вышел из гостиной и побежал в свою комнату. Ему следовало известить своего друга о новой встрече. Оказавшись у себя, Таньги быстренько состряпал коротенькое письмо и, вручив одному из слуг, строго настрого повелел отдать лично в руки брата Калистора. Как только слуга отправился выполнять поручение, Таньги во всю прыть устремился в направлении королевского сада.
