– Где она?
– О чем ты, черт побери, говоришь? – выкрикнул Джейк, лихорадочно пытаясь развязать веревку, которой были связаны руки. Из рассеченной губы на бороду стекала струйка крови, во рту чувствовался металлический привкус. Он снова рванул веревки, в ярости оттого, что не может защитить себя. – Что на тебя нашло?
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! – Дэниел шагнул вперед. Его так и подмывало поставить Джейка на ноги и придушить, однако он сдержался. – Где моя жена? Где вы договорились встретиться?
Джейк тотчас же оставил свои бесплодные попытки высвободиться. Всю злость его как рукой сняло. Он с недоумением уставился на Дэниела.
– Джессика уехала?!
Дэниел ухмыльнулся. Всю ночь он не смыкал глаз, прикидывая, как сказать Джессике про Джейка и стоит ли говорить вообще. Утром он даже не сразу пошел в амбар. У него теплилась смутная надежда, что Джейк сбежал. Когда он спустился в столовую, то Джессики на своем привычном месте напротив не оказалось. Мария сообщила ему, что мисс Джессика уехала куда-то на рассвете, а когда вернется, не сказала. И вообще вела она себя очень странно, с беспокойством заметила Мария, прижимала к себе ребенка так, словно боялась, что больше его никогда не увидит. Может, что-то случилось?
– Она не знала, что ты сидишь в амбаре, связанный по рукам и ногам, – проговорил Дэниел, тяжело дыша. – Она пошла на свидание с тобой, о котором вы наверняка вчера сговорились. И ты мне скажешь, где вы собрались с ней встретиться, иначе, видит Бог, я убью тебя на месте без всякого сожаления! Говори!
«Джессика…» – вихрем пронеслось у Джейка в голове. Он прекрасно знал, куда она отправилась.
Он со страхом и недоверием взглянул на Дэниела.
– У нее была одна идея, – медленно проговорил он, – что, если она съездит в Дабл-Спрингс, ей удастся каким-то образом доказать, что произошло на самом деле, и, таким образом, обвинение с меня снимется. – И порывисто добавил: – Ты должен остановить ее, Дэниел! Она может наговорить всяких глупостей и сделать все, что угодно! Ты должен отправиться за ней!
Дэниел уставился на него, ни на секунду не сомневаясь, что Джейк говорит правду. Губы брата были плотно сжаты, лицо исказилось от боли, в глазах сквозила тревога.
– Ради всего святого, поезжай! Ведь ее могут посадить в тюрьму!
Дэниел лихорадочно размышлял, что делать. Перспективы казались такими мрачными, что он пришел в ужас. Он столько сделал для того, чтобы Джейк никогда больше не появлялся в их с Джессикой жизни, и был уже так близок к успеху… И вот теперь может случиться так, что все его усилия пойдут насмарку. Если он выедет прямо сейчас, существует вероятность того, что удастся все уладить. Правда, Джессика опередила его на несколько часов, но время еще есть, и если ему повезет…
– Никто не посадит ее в тюрьму! – резко бросил он и повернулся к двери.
– Дэниел!
Голос Джейка звучал настолько решительно, что Дэниел обернулся.
– Я еду с тобой! – не терпящим возражений тоном заявил Джейк.
Братья долго смотрели друг на друга, и каждый из них отлично понимал другого. Наконец Дэниел вытащил нож и перерезал веревки.
Поездка, которая верхом на лошади длилась бы целую вечность, занимала на поезде не более шести часов. Раньше Джессике было не до того, чтобы любоваться окрестностями: они с Джейком были заняты тем, что отыскивали укромные места, где можно было спрятаться от рейнджеров, да водоемы, чтобы можно было напоить лошадей. Но сейчас она с удовольствием разглядывала открывающийся за окном пейзаж. Каждые несколько миль поезд проезжал мимо какого-нибудь небольшого городка или почтовой станции. То тут, то там виднелись фермы и дома. Со строительством железной дороги местность разительно изменилась.
Дабл-Спрингс тоже изменился настолько, что его было не узнать. В городе построили железнодорожный вокзал, два пансиона, в которых посетителям предлагалась горячая еда, и две самые настоящие двухэтажные гостиницы. Магазины сверкали новенькими витринами. Улицы, вдоль которых тянулись дощатые тротуары, были запружены повозками и двуколками.
Никакого плана действий у Джессики не было. Не знала она и того, что ее ждет. Вчера, глядя Джейку в глаза, она поняла, что у нее нет выбора. Она забрала у него все. И самое меньшее, что она может для него сделать, – это отдать ему свободу. Слишком долго она пряталась от правды, слишком долго пребывала в бездействии. И, решившись на единственно возможный поступок, Джессика уже не могла откладывать его осуществление ни на минуту.
В глубине души она всегда была уверена, что правду о том, что произошло, знают не только они с Джейком. Кто-то в городе наверняка что-то видел или слышал, и Джессика надеялась только на это. Она понимала, что скандал, который наверняка разразится, если ей удастся найти свидетелей злосчастного происшествия, сильно навредит Дэниелу, и ей было искренне жаль мужа. Однако с другой стороны, если правда наконец-то всплывет наружу, есть вероятность того, что убийство шерифа сочтут непреднамеренным и ее, Джессику, оправдают. А уж то, что Джейка оправдают, – это наверняка.
Во время поездки Джессика постоянно мысленно возвращалась к тому кошмару, который она пережила в номере гостиницы три года назад, и надежда на то, что кто-то что-то видел или слышал, становилась все слабее, пока совсем не угасла. Наверняка никто ничего не видел, ведь дверь была закрыта. Так что судьям придется полагаться лишь на ее слово. Этого может оказаться недостаточно для того, чтобы спастись самой, однако вполне хватит для спасения Джейка. Должно хватить.
Она расскажет правду, а уж решать, верить ей или нет, придется судье и присяжным. И если они ей не поверят… Если не поверят, ей придется сесть в тюрьму и она никогда больше не увидит своего мальчугана. Однако как ни странно, Джессика не чувствовала никакого страха. То, что она собирается сделать сейчас, она должна была предпринять с самого начала. Она не может отдать Джейку трех лет, вычеркнутых у него из жизни, не может вернуть ему дом, брата, ребенка. Но она может добиться, чтобы его перестали считать преступником. Должна сделать по крайней мере это.
… Джессика распахнула дверь салуна, и в тот же миг на нее нахлынуло потрясающее чувство, словно
