стоял на коленях и поспешно подбирал свои бумажки, которые, кружась, опускались на траву.
– Мне так жаль, – девушка хотела помочь незнакомцу.
– Жаль? Да вы даже не представляете, насколько это важные документы! – Он бросил разъяренный взгляд сквозь косо сидевшие очки. – Они предназначаются самому королю!
– Я же извинилась, – Кариган потянулась, чтобы подобрать несколько бумажек. К несчастью, мужчина тоже наклонился, и они снова столкнулись – на этот раз лбами. – Ох!
– Прочь с дороги, недотепа! – Вырвав бумаги из рук девушки, он резко поднялся – звякнули ключи на поясе – и чуть не бегом удалился по садовой дорожке.
Потирая ушибленный лоб, Кариган растерянно посмотрела на свои руки – они были пустыми.
– Подождите! – Девушка догнала незнакомца и схватила его за рукав.
– Ну что еще? – окрысился мужчина. – Вы и так меня задержали.
Ей пришлось сделать немалое усилие над собой, чтоб остаться вежливой.
– Мне кажется, вы по ошибке прихватили пару моих писем.
Тот раздраженно фыркнул, но, тем не менее, принялся просматривать бумаги. Обнаружив письма, он проверил адрес на конвертах и внимательно посмотрел па девушку. В глазах его промелькнуло странное выражение. Затем он швырнул письма ей под ноги и, как ни в чем не бывало, зашагал прочь.
Невероятно! Сначала Кариган хотела догнать наглеца и высказать все, что о нем думает. Но затем здравый смысл возобладал: она сказала себе, что это ниже ее достоинства, к тому же абсолютно бесполезно.
– Маленький грязный мерзавец! – пробормотала она. Зато беседка наконец-то освободилась. Здесь не оказалось никого, кроме воробьев, которые беззаботно плескались в птичьей купальне. Недавно расчищенная гравиевая дорожка была изрядно затоптана.
– Пожалуй, я погорячилась насчет романтического свидания.
Скорее всего, она так никогда и не узнает, что свело воедино в этом месте кузнеца, булочницу и хамоватого клерка.
Кариган расположилась на грубо сработанной каменной скамье и, закрыв глаза, прислушалась к ручью, журчавшему неподалеку. Веселые струйки сбегали с замшелых камней, образовывая некое подобие водопада, а затем уже неслись в форелевый прудок. Звук падающей воды приятно ласкал слух. Говорят, первый король Сакоридии по имени Джонеус заложил здесь замок именно благодаря соседству с этим ручьем. В память о том событии сохранилось название – «Ручей короля Джонеуса». Считалось, что, напившись из него, человек обретал мудрость, достойную самого короля.
Кариган прихлебнула из ручья. Вода показалась ей приятно-прохладной в этот жаркий день, но особой мудрости она в себе не почувствовала. Пожалуй, все-таки опыт и учение – более надежный путь.
Немного успокоившись, девушка вскрыла одно из писем. Оно, оказалось, от ее отца. Вначале Стевик Г'лейдеон подробно описывал подготовку к осеннему торговому сезону. Количество ткани, тоннаж речных судов, маршруты караванов, а также прочая полезная информация. И лишь в конце приписка:
Кариган еще раз перечла письмо, чувствуя, как потеплело у нее в груди. Отец был глубоко ранен ее «решением» стать Зеленым Всадником, но, судя по миролюбивому тону последнего абзаца, до известной степени смирился с ним.
«Слава Богам», – подумала она. Груз вины на ее плечах стал не столь невыносимым.
Девушка отложила отцовское письмо и взялась за другое – от старой подруги Эстрал Андовиан, которая являлась не последним менестрелем в Селиуме. Живо и в подробностях она описывала тамошнюю жизнь.
Кариган насмешливо фыркнула. Да уж, Эстрал не позавидуешь.
Затем подруга описывала реставрационные работы, которые проводились в архиве. Кариган хихикнула, представив себе бедного архивариуса, который, как наседка, мечется вокруг своих древних рукописей и фолиантов. Небось, поседел от таких переживаний.
И все, никаких объяснений. Лишь
Письмо было отправлено пару месяцев назад. Непонятно, сколько времени потребуется на перевод манускрипта и пересылку его в Сакор. И все это время ей предстоит сгорать от любопытства!
Легкий скрип гальки под чьими-то ногами отвлек Кариган от раздумий. Сначала она предположила, что это вернулся клерк-грубиян или один из его друзей. Но, разглядев изящный женский силуэт, поспешно поднялась и поклонилась.
– С возвращением, – приветливо произнесла Эстора Кутре.
Пожалуй, Кариган не встречала женщины прекраснее леди Эсторы. Бледно-голубой шелк летнего платья только подчеркивал пронзительную голубизну ее глаз и золото волос, заплетенных в косы, спускавшиеся до самого пояса. Ее окружало облако нежнейшего аромата лаванды. Кариган невольно одернула собственную мешковатую тунику. Она увидела себя как бы со стороны: бледное лицо, растрепанные волосы, которые она не позаботилась уложить с утра, обломанные ногти. Картину довершали старые башмаки, которые того и гляди развалятся.
– Не хотите ли поздороваться? – улыбнулась Эстора.
– Я… – промямлила девушка. – Доброе утро.
Мягким движением Эстора взяла ее руки в свои.
– Я так рада снова вас видеть, – сказала она. – Может, присядем?
Год назад, когда Кариган вернулась в Сакор, между двумя женщинами возникла удивительная дружба. Удивительная, поскольку Эстора являлась наследницей провинции Кутре и отнюдь не ровней простому Всаднику из Службы посыльных. Тем не менее за последний год они неоднократно встречались в замковом саду, куда обе приходили отдохнуть и обдумать собственные проблемы.
В лице молодой аристократки Кариган нашла великолепную слушательницу, сочувствующую сложностям жизни Всадников. В свою очередь, Эстора много рассказывала ей о своем детстве в провинции Кутре и жизни при дворе. Немало времени они провели, беседуя о Фрайене Коублбее, который когда-то являлся тайной любовью леди Эсторы. Кариган была последней, кто видел живым Всадника Коублбея. Более того, она «унаследовала» его саблю и брошь. Кто знает, возможно, глядя на Кариган, высокопоставленная дама вспоминала своего бывшего любовника?
– Примите мои соболезнования по поводу гибели лейтенанта Мартон и Всадника Мартина.
Эти простые слова неожиданно сыграли роль отмычки к сдержанной натуре Кариган. Острая боль, которую она так долго скрывала внутри себя, вдруг прорвалась наружу. Горе потери, трудности долгого похода – все это нахлынуло в одночасье и переполнило душу девушки. До сего момента Кариган не позволяла себе распускаться. Она выстроила мощную преграду на пути волны чувств, грозившей захлестнуть ее. А вот сейчас несколько обычных слов, сочувствие со стороны Эсторы вмиг снесли тот волнолом, что она соорудила в своем сознании.
Слезы подступили внезапно и непреодолимо. А Эстора ласково гладила ее по спине и шептала что-то успокаивающее, пока рыдания не утихли. Затем она протянула Кариган свой надушенный платок, и та с благодарностью высморкалась. Эта вспышка совершенно измотала девушку, к тому же она чувствовала неловкость оттого, что потеряла контроль при постороннем человеке.
И вдруг – сама себе удивляясь – она принялась рассказывать леди Эсторе о злополучном путешествии.
