Хелена опять серьезно кивнула, низко пригнулась к полу и вопросительно взглянула на Рэма. Теперь она стала похожа на очаровательного светловолосого ежика. И опять Рэм заметил, что она слишком напряжена и слишком старательна.
– Нет, мисс Нэш. Мы не собираемся скатываться по склону холма. Мы собираемся обороняться.
Сердито фыркнув, она выпрямилась.
– Очень хорошо, мистер Манро. Тогда, может, вы объясните мне, как мы должны стоять?
– Колени слегка согнуты, бедра расслаблены, плечи немного наклонены вперед, а спина прогнута. Свободно, мягко, спокойно.
Она постаралась выполнить поставленную задачу, следуя его указаниям, но при этом делая все совершенно неправильно.
– Так?
– Нет. – Рэм постарался сдержать улыбку, но ему это не удалось.
Светлые глаза Хелены сердито сузились, она выпрямилась и сжала губы от злости. Наверное, над Хеленой Нэш очень давно никто не смеялся. По крайней мере, она перестала нервничать.
– Покажите.
Рамзи принял нужную позу. Хелена подошла ближе, медленно обошла вокруг. Она внимательно изучала его, оценивая положение рук, наклон торса. Но сама неторопливо опустила взгляд ниже, вдоль бедер до самых ступней. В наступившей тишине громко тикали часы. С каждой прошедшей секундой Рэм все острее ощущал ее взгляд, словно физическое прикосновение. Хелена стояла за его спиной, но он не мог видеть ее. Он только чувствовал цветочный аромат духов, слышал легкое дыхание и болезненно ощущал, какими тесными вдруг стали панталоны.
– Поняли?
– Нет еще.
Она опять возникла в его поле зрения и продолжала рассматривать Рамзи, неторопливо наклоняя голову то к одному плечу, то к другому. Шелковая прядь ее волос выбилась из прически и упала на плечо, словно дразня его. От напряжения она высунула кончик языка и коснулась им самой середины верхней губы. Рамзи хорошо помнил, что в тот вечер ее язык был горячим и жадным.
– Теперь-то вы все поняли? – Он внезапно охрип.
– Еще нет. – Хелена откашлялась. Нет, не откашлялась, а подавила смешок.
Рамзи подумал о том, что девчонка издевается над ним, желая расквитаться за его недавние насмешки. Что ж, в эту игру можно поиграть и вдвоем.
Рамзи выпрямился и повернулся к Хелене, давая ей время спрятать улыбку.
– Вы сможете повторить эту позу? – безразлично спросил он.
– Думаю, что да.
Она уверенно приняла оборонительную стойку, продемонстрированную Рэмом. Ему пришлось признать, что на этот раз все было сделано правильно. Но в его намерения не входило хвалить свою ученицу.
– Жалкое зрелище, – небрежно бросил он.
– Что? – Она смотрела на него с изумлением.
– Довольно точная имитация фонарного столба.
Хелена слегка порозовела, но все-таки попробовала еще больше выгнуть спину, явно перестаравшись.
– Все понятно! – продолжал насмехаться он. – Вы собираетесь поступить в цирк и отрабатываете номер «человек-змея». Браво! У вас отлично получается. Но мы, кажется, собирались фехтовать?
Хелена бросила на него свирепый взгляд:
– Перестаньте дразнить меня, лучше покажите!
Именно этого он и добивался. Подойдя ближе, Рэм встал ей за спину, обхватил за талию и притянул к своей груди. Ее тело сразу же напряглось, но он еще теснее прижал девушку к себе. Левая ладонь Рэма лежала на животе Хелены, ее ягодицы были плотно прижаты к его паху, а хрупкие лопатки – к груди.
Наклонившись вперед, он медленно скользнул пальцами по ее обнаженной правой руке, крепко сжав тонкое запястье. Он согнул ее так, что ее локоть уткнулся в сгиб его руки, а потом обхватил ее пальцами эфес рапиры. Рэм словно обволакивал ее своим телом, повторяя все ее нежные изгибы и округлости.
Он слышал, как колотится сердце Хелены, словно капли дождя по крыше. Чувствовал, как напряглись мышцы ее живота под его широкой ладонью.
Приблизив губы к ее уху, Рэм прошептал:
– Расслабьтесь, мисс Нэш. Фехтование – это то же самое, что танец. Танец со смертью. – Хелена вздрогнула, а ему показалось, что он ощущает жар, исходящий от ее кожи. – Танец ... быстрый и элегантный, изящный и непринужденный, – шептал он еле слышно. – Осторожное приветствие, вкрадчивое ухаживание, страстное соединение и внезапное расставание. Успокойтесь, мисс Нэш. Вы дрожите. Расслабьтесь и прижмитесь ко мне.
– Я не могу.
«Такая честность, пожалуй, опаснее любого изощренного кокетства!»
– Почему? – прошептал он.
Легкие завитки на ее шее вздрогнули от его дыхания.
