Оба джентльмена с удобством расположились в креслах в одном из кабинетов их общего клуба, и мистер Лонгсдейл только что со всеми необходимыми подробностями пересказал приятелю события вчерашнего вечера у миссис Гладстон.
Как и его друг, мистер Сноуорд придерживался мнения, что жена должна быть намного моложе своего мужа, тогда ее живость и его опытность создадут необходимую семейную гармонию. Миссис Сноуорд недавно исполнилось девятнадцать лет, и по сравнению с нею мисс Тиндалл казалась Сноуорду еще совсем ребенком, а потому он причислял ее скорее к предмету опеки своей жены, чем к ее подругам.
– Мисс Тиндалл с ее забавной манерой говорить легко сошла бы за иностранку, если бы не светлые глаза. А уровень, на котором она музицирует, свидетельствует о том, что ее учил настоящий профессионал. Она, кажется, очень любит твою жену, бедняжка обрадовалась, когда узнала, что мы с тобой старинные друзья, словно ее окружали враги.
– Отчасти это так и есть! – фыркнул Сноуорд. – Все эти дамы... как хорошо я представляю их поджатые губы, высохшие сморщенные носы и выцветшие сощуренные глаза... Бедняжка мисс Тиндалл, ее, наверное, заставили несколько раз повернуться вокруг себя, чтобы рассмотреть как следует?
Лонгсдейл рассмеялся.
– Ты преувеличиваешь, конечно, но в целом все именно так и было. Если я правильно понял ситуацию, кто-то из подруг ее тетушки уже видел мисс Тиндалл раньше и нашел ее внешность благоприятной, поэтому остальные приняли ее вполне любезно.
– А их дочери и племянницы? Хорошенькой девушке другие юные леди вряд ли окажут теплый прием, ведь она способна завладеть поклонником какой-нибудь из них.
– Среди моих знакомых леди есть две сестры, мисс Хедвич, они были очень милы с мисс Тиндалл, может быть, потому, что она такая же смуглая и черноволосая, как они. А ее кузина, мисс Эварт, кажется, ей покровительствует. Думаю, осенью мисс Тиндалл ждет большой успех.
– Уверен, моя дорогая Делия пригласит ее погостить у нас, как только мы сделаем все необходимые визиты многочисленным родственникам.
– Когда вы уезжаете? Мы с тобой еще не успели вдоволь наговориться о временах нашей юности!
– Я едва уговорил жену отдохнуть от переезда из Рима хотя бы четыре дня. Она торопится показать меня своим бабушкам и тетушкам из тех, кто не смог или не захотел приехать на наше венчание, – мистер Сноуорд выразительно поднял очи к потолку, показывая другу, что он в самом деле думает об этих бабушках и тетушках.
– Бедняга! – усмехнулся Лонгсдейл без особого сочувствия в голосе.
– Пора бы уже и тебе жениться и вкусить сполна все прелести семейной жизни! – с досадой откликнулся Сноуорд.
– Неужто ты уже мне завидуешь? Со дня твоей свадьбы прошло всего лишь несколько недель!
– О, нет, я влюблен в свою жену так же сильно, как и в день венчания, но охотно провел бы некоторое время с ней дома, вместо того чтобы мотаться по скверным дорогам с визитами к незнакомым мне людям. – Сноуорд поморщился, словно все его тело уже испытало на себе тряские переезды от одной придорожной гостиницы к другой. – Так когда же ты все-таки женишься, друг мой Тимоти?
– Успокою тебя – я уже всерьез подумываю об этом, – улыбнулся мистер Лонгсдейл.
– То же самое я слышал два года назад, в нашу последнюю встречу. Неужели за это время ты так и не встретил девушку, способную избавить тебя от холостяцких привычек?
– Признаюсь, я часто увлекался, но до сих пор не был по-настоящему влюблен. Однако моя мать и тетка настаивают на том, что пора уже обзаводиться наследником. Одна юная леди привлекла мое внимание, и я уже почти готов сделать предложение...
– Почти? Что же тебя останавливает? – с интересом спросил Сноуорд, видя, что его друг замешкался.
– Сам не знаю. Мисс Эварт – мила и благонравна, но я отчего-то испытываю подозрения, что она не так простодушна, как старается казаться. Если бы не этот червячок сомнения, я бы уже давно написал тебе о своей помолвке.
– Другими словами, ты в нее не влюблен, – подытожил Сноуорд.
Мистер Лонгсдейл пожал плечами.
– Я выбрал ее, потому что она происходит из хорошей семьи, имеет приятную внешность и манеры, чего еще желать старому холостяку? К тому же она прекрасно музицирует, а ты знаешь, как я люблю слушать музыку...
– Постой, постой... Мисс Эварт – кузина мисс Тиндалл? Ведь это к Эвартам мы с Делией должны были ее доставить, не так ли?
– Ты прав. Как любопытно складывается все, что касается мисс Тиндалл! – Лонгсдейл задумчиво покачал головой. – Она – подруга твоей жены, а я вот-вот женюсь на ее кузине...
– Так женишься или нет? Что-то я сомневаюсь в серьезности твоего намерения. – Сноуорд с искренней заботой глядел на друга. – Если ты не чувствуешь в своем сердце достаточно любви к ней, лучше не вводить в заблуждение девушку и ее семью. Наверняка ты ухаживаешь за ней, и об этом уже болтают в свете. Вечером Делия, вернувшись из гостей, расскажет мне уйму сплетен о твоих похождениях. Кстати, она очень хотела с тобой познакомиться, ты ведь придешь к нам завтра?
– Боюсь, моя дурная слава заставит твою жену отказать мне от дома, – рассмеялся Лонгсдейл. – А ведь я не разрушил еще ни одной репутации! Почему же все эти дамы не хотят оставить меня в покое?
На лице у Сноуорда появилось выражение человека, умудренного опытом, и он наставительно произнес:
– Они потеряют к тебе всякий интерес, как только ты женишься. Если, конечно, ты не сбежишь из-под венца с чужой невестой!
– Поверь, у меня и в мыслях не было ничего подобного!
Оба друга посмеялись, представив себе романтическую картину побега Лонгсдейла с собственной свадьбы, но Сноуорд вскоре вновь стал серьезным.
– Так сколько на самом деле ты собираешься тянуть с женитьбой? Если мисс Эварт тебе не по душе, обрати внимание на какую-нибудь из ее подруг.
– Она и без того уже ревнует меня к своим подругам, – Лонгсдейл старался выглядеть легкомысленным, но явно скрывал озабоченность. – Мы с тобой поступаем дурно, сплетничая о дамах, но я действительно никак не могу решить, стоит ли мне связать свою судьбу с мисс Эварт или с другой столь же юной и прелестной леди, чей подлинный нрав искусно замаскирован безупречными манерами и доброй молвой.
– Так обратись к леди более старшего возраста, чей нрав уже известен, или даже молодой вдове. С твоим капиталом и заметной внешностью ты сможешь добиться благосклонности любой женщины.
– О, нет! Ни те, ни другие меня не влекут, – решительно воспротивился мистер Лонгсдейл. – Девушки старше двадцати лет и бойкие вдовы готовы выскочить замуж за кого угодно, они утратили надежду и потому неразборчивы, а мне неприятна мысль, что меня выбрали бы, будь я даже горбатым или лишенным ноги или руки.
– По-моему, ты лишен или головы, или сердца. Или того и другого сразу, – постановил мистер Сноуорд.
– Отчего же? – удивился его друг.
– Тебе не довелось полюбить глубоко и беззаветно, несмотря на зрелый возраст, а значит, ты лишен способности любить, – охотно объяснил Сноуорд. – А твое пристрастие к молоденьким пустоголовым девицам может многое сказать о твоем уме.
– Как будто ты сам женился на своей ровеснице! – фыркнул Лонгсдейл, но был явно задет.
– Довольно, друг мой, нам пора ехать на чаепитие к леди Кэмтон. Женись на ком тебе будет угодно, только сделай это поскорее. Через пару лет ты поседеешь, сгорбишься и перестанешь привлекать легкомысленных девиц, тогда тебе придется удовольствоваться столь нелюбимыми тобой вдовами или старыми девами.
На этой сентенции беседа друзей прервалась, но оба еще долго размышляли о достоинствах и недостатках брака.
7
Пока джентльмены таким образом обсуждали матримониальные планы мистера Лонгсдейла,
