аккомпанировать, пока сама она будет петь старинную народную песню из тех, что так много знала Джованна.
Мистер Лонгсдейл оказался вынужден поделить свои комплименты между обеими исполнительницами, и самолюбие Белинды было отчасти удовлетворено, но потом джентльмен намекнул, что еще не знает, где его застанет июль, возможно, он поедет в Европу или даже в колонии, если придет охота сменить климат.
Мисс Гладстон не писала Белинде, сама мисс Эварт старалась сдержать данное себе слово и не пытаться как-либо сноситься с подругой, из-за чего не могла узнать, насколько продолжителен визит Лонгсдейла в Девоншир. Возможно, джентльмен уже отплыл в дальние края, а Бел об этом ничего не известно!
Мать старалась утешить свою дорогую девочку бесконечными чаепитиями, обедами и танцами, раз уж пикники и катания на лодках по озеру были пока недоступны праздной публике. Белинда почти не разговаривала с Эбби, но не проявляла враждебности, постоянное присутствие кузины в доме казалось мисс Эварт отчасти полезным, ведь теперь Эбби выполняла поручения миссис Эварт – найти ее шаль или непрочитанное письмо, разлить чай, позвать мистера Эварта к столу.
Эбигейл так и не осмелилась передать Белинде содержание своего разговора с Делией – той его части, что касалась мистера Лонгсдейла. Ведь даже если бы Белинда захотела как-то приблизить момент объяснения с этим джентльменом, его отсутствие помешало бы ей исполнить это желание.
Среди соседей Эвартов Эбигейл была знакома только с мисс Перри, остальные дамы и джентльмены с их детьми и приехавшими погостить друзьями мелькали перед глазами девушки пестрой шумной радугой, и она не могла запомнить почти никого из них. В июле у мисс Перри собиралась погостить миссис Хедвич с дочерьми, а сами Эварты ожидали приезда несносных племянниц мистера Эварта, Кэтрин и Фанни Уивинг, чьи поиски женихов в прошедшем сезоне опять не увенчались успехом.
Эбби вызывала у молодых гостей Эвартов умеренный интерес, что можно было объяснить только ее болезненным видом и нежеланием принимать участие в их шалостях и шумных играх. Со своей простудой и странным выговором Эбби вполне соответствовала в глазах новых знакомых определению «дикарка», данному ей Белиндой, а потому мисс Тиндалл отводилась роль робко сидящей в уголке кузины, которая никому не мешает, а при случае может сыграть что-нибудь, если компании придет охота устроить домашние танцы. Пения Эбби здесь еще не слышали и не могли оценить, а ее воспаленные покрасневшие глаза никто бы не назвал прекрасными.
– Если бы я могла присоединиться к ним, – пробормотала Эбби, услышав очередной всплеск смеха из беседки. – Но как выйти к гостям со своим припухшим носом, из которого постоянно течет? Белинда тотчас начнет насмехаться надо мной, а ее подружки подхватят...
По натуре своей Эбби не была отшельницей и теперь тяжело переживала свое вынужденное затворничество. Конечно, она любила читать и вышивать, но нельзя же предаваться этим занятиям весь день!
Холодные капли застучали по подоконнику, и Эбби опустила раму. Скорей бы выглянуло солнце, может быть, тогда она перестанет мерзнуть и почувствует в себе достаточно бодрости, чтобы развлекаться вместе с кузиной и ее друзьями.
Горничная вошла без стука и отвлекла девушку от унылых мыслей.
– Вам принесли письмо, мисс.
– Это от отца! – Эбби поспешно вскочила с места, книга и три батистовых платочка, лежавшие у нее на коленях, разлетелись в разные стороны.
Служанка помогла ей собрать платки, положила книгу и письмо на край маленького столика и оставила мисс Тиндалл в покое.
Эбигейл торопливо развернула несколько листов, исписанных крупным, четким почерком отца. Кое-где, правда, строчки становились неровными, словно бы рука, писавшая их, временами утрачивала свою уверенность, но Эбби не сразу это заметила. Она просила отца писать подробно обо всем, что происходит с ним и Джованной каждый день, и викарий добросовестно исполнял эту просьбу.
Но было в сегодняшнем письме отца и нечто, удивившее Эбби.
«Твоя тетя писала мне, как хорошо ты устроилась в ее доме и как дружна со своей кузиной. Я сердечно рад, дитя мое, что ты живешь не у чужих тебе людей, но в заботливой семье. Еще миссис Эварт спрашивала меня о размерах твоего приданого, ее интересовало, что я могу дать за тобой, если вдруг какой-нибудь джентльмен станет просить твоей руки. Что это, простая предусмотрительность твоей тетушки, или у нее уже есть основания полагать, что такой вопрос вскоре возникнет? Нет ли у тебя какой-нибудь тайны от твоего старого отца? У тебя появился поклонник? Я не беспокоюсь о твоей репутации, твоя тетя – разумная женщина и не позволит тебе иметь неподходящие знакомства, но меня волнует твое сердце. Ты еще так мало времени провела в Англии, может ли быть, чтобы ты успела полюбить по-настоящему? Прислушайся к своим чувствам, милая, и не принимай поспешных решений. Надеюсь, мой совет преждевременный, и тебе еще только предстоит познать любовь, но ты простишь мне мое волнение, если вспомнишь историю с мистером Фьори.
Что же касается твоего приданого, я не мог дать твоей тетке утешительный ответ. Оно слишком незначительно, чтобы к тебе мог посвататься охотник за состоянием, да это и к лучшему. Ты всегда будешь знать, что твой супруг женился на тебе ради твоих достоинств, а не ради приданого!
С этим письмом я прилагаю некоторую сумму, чтобы ты могла обновить свой гардероб в соответствии с модой, царящей нынче в Англии. Свой вклад из честно накопленных денег внесла и дорогая наша Джованна, как я ни отказывался брать их, она сказала, что ее милой доченьке надлежит затмить своей красотой всех бледных английских леди, а для этого нужны некоторые ухищрения, в которых мужчины ничего не понимают. Уверен, ты уже потратила все, что было у тебя с собой в начале путешествия, и этот маленький сюрприз окажется как нельзя кстати».
Дальше следовали описания повседневной жизни викария и жителей его прихода, и Эбби немало плакала и смеялась над ними, она привыкла, что отец каждый день поверяет ей свои тревоги и заботы, и не хотела быть оторванной от всего этого на новом месте.
Но расспросы миссис Эварт о приданом Эбби встревожили девушку. Не хочет ли тетя Энн тайком найти для племянницы жениха? Что будет, если руки мисс Тиндалл попросит кто-то, кого она не любит и даже не знает? Неужели Эварты так сильно желают избавиться от обузы, навязанной им викарием Тиндаллом?
Самым простым способом выяснить истину было бы пойти и спросить тетушку прямо, но Эбби робела сделать это. Оставалось только ждать, что будет дальше, и присматриваться к джентльменам, посещающим дом Эвартов, вдруг кто-то из них наблюдает за Эбби с особым интересом? Если же случится что-то непредвиденное, Эбигейл всегда сможет найти защиту у своего дяди, в этом она отчего-то была твердо уверена.
Чего не знала Белинда, так это того, что ее матушка все же взяла на себя труд позаботиться о скорейшем устройстве судьбы своей дочери. Миссис Эварт попросила мисс Перри пригласить к себе одного известного джентльмена, в память о дружбе с его покойной бабушкой, или тетушкой, или кем ей будет угодно.
Мисс Перри любила принимать у себя молодых джентльменов и леди, ей казалось, что лучше нее никто не сможет устроить их брак, и тешила себя этой уверенностью вот уже лет тридцать. Одновременно с миссис Хедвич и ее дочерьми в доме мисс Перри должны были гостить один почтенный генерал со своим племянником и дальний родственник мисс Перри, мистер Реймз, ожидающий, пока освободится обещанный ему приход. При столь многочисленной компании присутствие еще одного гостя не могло стеснить мисс Перри, и она охотно написала мистеру Лонгсдейлу.
Последний порядком утомился, проводя скучные вечера, и был рад получить приглашение мисс Перри, пусть даже ему пришлось пожертвовать визитом к своей родной тетке. Он давно не слышал хорошей музыки и почти уже решился сделать мисс Эварт предложение, так что поездка к мисс Перри отвечала его тайным желаниям. Увидеть свою избранницу на лоне природы, свободной от светских условностей, – что может быть лучше? Характер мисс Белинды откроется ему полностью, и к началу охотничьего сезона Лонгсдейл либо будет помолвлен с нею, либо навсегда расстанется с мыслью видеть мисс Эварт своей супругой.
Белинда ничего не знала о предпринятой ее матерью попытке сблизить дочь с мистером Лонгсдейлом, а потому в первый же погожий день отправилась с друзьями кататься по окрестностям. Эбби охотно осталась дома, тем более что ей не хватило места в экипаже, а ее простуда еще не вполне прошла.
