— Еще он сказал, что кузен Девина состоит в каком-то комитете, контролирующем торговлю с континентом, по мнению отца, этот человек может очень многое. И тогда отец подумал, что мистер Брэдли со своими связями мог бы оказаться ему полезен даже больше, чем все Теннанты, вместе взятые!
Лорен в волнении теребила кружева на платье — неужели мольбы Пат и ее избранника услышаны небесами? Да и как иначе, ведь мистер Брэдли может проводить в молитвах сколько угодно времени, у него же нет другого занятия!
— И что же дальше? — поторопила она подругу.
— Когда отец окончил рассказ, я ответила, что нахожу мистера Брэдли очень приятным молодым человеком, особенно по сравнению с мистером Мармадьюком Теннантом. Но я старалась быть сдержанной и не показывать своих чувств, как ты меня и учила, — не удержалась Пат от легкого хвастовства.
Лорен кивнула, одобряя поведение мисс Уайт.
— После этого отец спросил, как бы я отнеслась к тому, чтобы увидеть мистера Брэдли своим супругом! — От радости Патриция едва могла усидеть на месте. — Я изо всех сил старалась не выдать нашу тайну, вдруг его рассердит, что мы уже обо всем договорились за его спиной, и сказала, что должна подумать, но если такова воля отца, я ее исполню.
Лорен снова кивнула — даже она сама не нашла бы лучшего ответа. Мистер Уайт неминуемо бы обозлился, что родная дочь опередила его, предвосхитив его план, и мог бы даже в гневе передумать. А смирение дочери для него дело привычное, да и спросил он ее мнение навряд ли всерьез, даже если бы Пат сказала, что мистер Брэдли ей совсем не нравится, кто знает, захотел бы мистер Уайт услышать ее или же нет.
— Прекрасно! Теперь нам стоит ждать развития событий и сохранять хладнокровие. Завтра, когда мистер Уайт уедет в Лондон, а мы будем в Кройдоне украшать стены бальной залы, тебе надо встретиться с мистером Брэдли и рассказать ему, как вести себя. Пусть преувеличит свои связи, пусть на все вопросы о своем дяде отвечает, как тот заботится о племяннике, и не забудет упомянуть о своем будущем приходе!
Пат согласилась, хотя и подозревала, что ее возлюбленному не понравятся все эти уловки. Но он должен понимать, что никак нельзя своими руками гасить забрезживший луч надежды!
8
Пасхальный бал почти совпал по времени с днем рождения Лорен, и друзья нашли ее неотразимой в новом бледно-голубом платье, подаренном мисс Уайт. Бал прошел с небывалым для Кройдона блеском, а вдова Джейкобс могла быть уверена, что не позднее конца лета строители возведут для ее семьи новый дом на собранные общиной деньги.
Мистер Уайт обзавелся гардеробом, соответствующим его новому положению сквайра, и без всякой неловкости танцевал те танцы, какие знал, а в остальное время приветливо беседовал с викарием и его помощником и покупал безделушки, изготовленные благочестивыми прихожанками нарочно для такого случая.
Пат танцевала с мистером Брэдли, достопочтенным Ричардом Теннантом и другими молодыми джентльменами, чьи имена с трудом могла запомнить, настолько мысли девушки занимал ее дорогой Девин.
Младший Теннант явился на бал вместе с матерью и сосредоточил все свое внимание на протеже миссис Модри, девушке лет двадцати, полноватой и неуклюжей, но, по слухам, обладательнице значительного приданого.
Эта девушка напомнила Лорен Уинифред, и мисс Эванс искренне пожалела толстушку, если той достанется в мужья младший сын леди Теннант. Но спасать еще одну леди от ухаживаний мистера Мармадьюка Теннанта — нет уж, с Лорен довольно и забот о Патриции!
В оставшиеся до бала дни все дамы прихода были заняты подготовкой к этому мероприятию, важность которого трудно было переоценить большинству из них, не считая особ вроде леди Теннант, относившихся к сельским праздникам со снисходительной благожелательностью.
Возможность видеться с мистером Брэдли, не вызывая подозрений, так вдохновляла Патрицию, что она проводила в Кройдоне столько времени, сколько хотела. Лорен с обычной своей предупредительностью взяла на себя все домашние заботы: в конце концов, ее труды не пропадут втуне, если когда-нибудь у мисс Эванс появится собственный дом, она сможет управлять любым количеством слуг и устраивать какие угодно празднества без опаски навлечь на себя даже тень неодобрения.
Мистер Уайт с таким же рвением занимался обустройством своей новой конторы и нередко оставался на ночь в Лондоне. Он весьма определенно высказался по поводу того, что его дочь должна прилагать все усилия, чтобы понравиться мистеру Брэдли, и не жалел денег на новые туалеты для нее, не подозревая пока, что все эти ухищрения уже несколько запоздали.
— Ах, Лорен, я не могу поверить, что наши желания совпадают! — восклицала Пат по двадцать раз на дню. — Теперь я понимаю, как мало знала себя, когда думала, что приму любой выбор отца! Как бы тяжело было выйти замуж, не пережив этого сладостного чувства!
— И все же посоветуй своему мистеру Брэдли поскорее сделать тебе предложение! — с улыбкой, но серьезно отвечала Лорен. — Кто знает, какие знакомые появились у твоего отца в Лондоне, и не представит ли он тебе завтра более подходящего жениха?
Пат с притворным ужасом отмахивалась от подобных предположений, но все-таки договорилась с мистером Брэдли, что на пасхальном балу он будет открыто проявлять к ней особенный интерес, а на следующий день явится к мистеру Уайту просить руки мисс Патриции.
Мистер Уайт так и остался в убеждении, что Пат затронула сердечные чувства мистера Брэдли благодаря новому бальному платью, и ни дочь, ни зять никогда в будущем не стремились рассеять это заблуждение. Патриция и в самом деле выглядела прелестно, но виной тому было счастливое выражение ее лица, а отнюдь не платье, пусть и говорящее о хорошем вкусе мисс Уайт или, скорее, мисс Эванс.
Пат и Лорен нередко со смехом вспоминали свою первую встречу в магазине Катлера и безобразное фиолетовое пальто, надетое на мисс Уайт в тот день.
— Подумать только, ведь мы могли бы и не встретиться! — восклицала Пат. — Или могли бы не встретиться во второй раз!
— Если нам суждено было подружиться, мы бы повстречались не в магазине, так в театре или каком-то другом месте, — улыбалась Лорен.
Не будь Патриция так непомерно счастлива, она заметила бы грусть в улыбке подруги. Ведь если бы мистер Монк не оказался самозванцем, лжецом и вором, девушки действительно могли бы больше не увидеться, Лорен не стала бы искать место продавщицы, а жила бы в чудесном доме, может быть, именно ее супруг приобрел бы поместье лорда Сирилла…
С каждым днем помолвка Пат все приближалась, и Лорен вечерами разглядывала свои платья и безделушки, прикидывая, за что сможет выручить побольше денег. Ведь с замужеством Пат ей придется уехать из Кройдона, и она даже смирилась с этой необходимостью.
«Хорошо бы мистер Брэдли подольше ждал своего прихода, хотя бы до Рождества, — думала Лорен. — Когда его дядюшка узнает, какую девушку он собирается взять в жены, приход будет ему незамедлительно предоставлен. Странно, что мистер Уайт не сетует на то, что будущий супруг его дочери — духовное лицо. От него навряд ли будет помощь в делах!»
Отец Патриции вскользь объяснил свое равнодушие к поприщу, на котором трудился мистер Брэдли. Мистер Уайт был еще достаточно молод и не готов передавать в чьи-то руки свои дела раньше, чем лет через двадцать. А к тому времени у него подрастут предприимчивые внуки, в этом коммерсант отчего-то не сомневался.
Теперь Лорен даже отчасти жалела, что устремления Пат и ее отца оказались направлены на одну и ту же персону, ведь иначе поиски жениха могли бы еще затянуться. Но видеть Патрицию несчастной ей не хотелось. А еще меньше не хотелось быть несчастной самой…
