— Они, несомненно, хорошо отдохнули. Вот уже около двух недель, как они спят, едят, пьют и чуть ли не целыми днями играют в карты. Когда представится возможность войти в воду, я думаю, им не легко будет сдержать желание поплавать и понырять всласть, короче говоря, показать свою сноровку и отвагу. Я уверен, что плавать они не разучились!
— А в каком состоянии материальная часть?
— В превосходном. Вчера вечером мы еще раз все проверили в ванной комнате синьоры Кончиты, с ее разрешения, разумеется! — говорит Джорджо, глядя в сторону молодой женщины. — Кислородные баллоны и редукционные клапаны в порядке, искусственные легкие и маски вполне герметичны, комбинезоны в полной исправности.
— Мины по-прежнему спрятаны в погребе, под полом сарая, где хранится садовый инструмент?
— Безусловно. Как вы знаете, у нас двадцать две мины: пятнадцать «пиявок» и семь «сундучков». Правда, один «сундучок» неисправен — у него погнулась ось винта. Помните, он в таком виде и прибыл к нам в посылке с садовыми принадлежностями?
— Так, так… Стало быть, все готово… Что если действовать сегодня же ночью?
— Все готово, Агустин!
Четыре человека отходят от окна и усаживаются вокруг стола, в то время как Кончита готовит для них прохладительный напиток. Духота становится все более и более ощутимой, как бы в подтверждение прогноза мадридского радио.
Агустин разворачивает карту рейда и большую схему, на которой примерно час тому назад он нанес места якорной стоянки различных кораблей. Расстояния от маленького пляжа до кораблей были очень точно рассчитаны и тщательно нанесены карандашом на схему, которую он накладывает теперь на карту. Все четверо склоняются над столом.
— Вот здесь стоит «Барон Дуглас», а здесь — «Эмпайр Снайп». Мы пустим их ко дну на глубоком месте. Следовательно, придется обождать, когда они выйдут в открытое море. Так как ночью ожидается шторм, а расстояние от берега до этих кораблей около полутора тысяч метров. по прямой, то каждый пловец сможет захватить с собой только по одному «сундучку». Для каждого корабля нужно иметь по две мины. Значит, необходимо отправить четыре человека, причем самых лучших пловцов. Кого ты предлагаешь, Джорджо?
— Разумеется, Буковаца и Лугано. Во время обучения в Ливорно они показали наилучшие результаты. А что вы скажете относительно Босколо?
— Босколо превосходный пловец, но во время последней тренировки в Специи, когда под водой взрывали заряды, а наши люди инсценировали нападение на один из кораблей, стоявших на якоре, мне показалось, что ему не хватает хладнокровия. А ведь кто знает, что нас ждет сегодня ночью?.. Если послать Бьянчини? У него достаточно выдержки, да к тому же он и отличный пловец. Ты, кажется, любишь с ним работать, Джорджо, не правда ли? А сам-то ты сегодня в форме?
— Конечно, Агустин.
— Ну что ж, ты возглавишь группу из трех человек: Буковаца, Лугано и Бьянчини. Вы захватите четыре «сундучка» и прикрепите по два из них к килю каждого из этих двух кораблей. Теперь давайте посмотрим, как к ним добираться.
Склонившись над картой, измеряя расстояния, определяя силу прибрежного течения, создаваемого главным образом водами реки Гуадарранке, направление и вероятную силу ветра, четыре итальянца обсуждают наилучший маршрут. В конечном счете они приходят к единодушному решению. Пловцы войдут в воду у подножия холма в том месте, где заросли кустарника, спускаясь по его склону, подходят к самому берегу довольно глубокой бухты. В продолжение часа пловцы будут плыть против ветра вверх по течению на большом расстоянии от берега, а потом, повернув налево к выходу из бухты, двадцать минут двигаться на юг. Затем, отдавшись во власть течения и ветра, они поплывут к двум намеченным объектам, которых и достигнут соответственно через 10–15 минут.
Спустя полчаса войдут в воду Агустин и остальные семь человек, каждый захватит по две легких «миньятты». Тридцать минут они будут плыть против ветра, повернут к югу и, прсплыв по течению, минируют грузовые суда меньшего тоннажа. Лейтенант Страулино и Да Валле минируют «Мету», Рамоньино и Лучетти — «Суму». Еще четыре человека совершат нападение на легкие суда.
Синьора Кончита принесла фруктовый сок, и мужчины принялись молча тянуть холодный напиток. Скромно примостившись у края стола, молодая женшщина соломинкой помешивала маленькие льдинки, которые плавали в ее стакане.
— Кончита, — обращается к ней муж, — тебе этой ночью придется караулить у входа в усадьбу, пока мы будем выходить из дому, спускаться к сараю садовника, чтобы взять заряды, а потом — к бухте, где мы и войдем в воду. Условные сигналы ты знаешь. Во время последней ночной тренировки у нас ушло десять минут на то, чтобы спуститься от дома до берега и попутно побывать в сарае. Допустим, что все это займет пятнадцать минут, поскольку будет очень темно и возможен дождь. Потом ты сойдешь на берег примерно в двухстах метрах западнее бухты, как бы ловить морских раков. Не забудь только захватить с собой необходимые для этого принадлежности и электрический фонарь! Ты знаешь сигнал, по которому мы сможем ориентироваться?
— Не беспокойся, Антонио: освещенное окно на фасаде, обращенном в сторону моря, и через каждые десять минут сигнал фонарем — короткий, потом длинный, опять короткий! Аптечку и термос с теплым вином я тоже не забуду! Это все?..
— Превосходно, моя дорогая. Время выхода лейтенант установит попозже. Все будет зависеть от погоды!
— Джорджо! — прерывает офицер. — Информируй обо всем людей и потом отдыхайте в ожидании столь желанного часа. У вас есть еще что читать? Вот тебе утренние газеты и журналы. Смотрите-ка, небо над Тарифой затягивается! Погода портится. Что ж, тем лучше! До скорой встречи, ребята!
— До встречи, лейтенант!
Два человека выходят из комнаты, в которой уже стало довольно темно. Лейтенант вместе с Антонио остаются у окна. Кончита направляется в кухню готовить ужин…
Проливной дождь понемногу начинает стихать. Присев на корточках у самой воды, Кончита зябко кутается в широкий непромокаемый плащ. В воде среди камней металлическая сетка. Рядом, около большого камня, лежит прорезиненный мешочек: достаточно протянуть руку, чтобы его достать.
Позади Кончиты на холме яркое пятно четко выделяется на темном фоне неба: это зажженный еще вечером свет в окне виллы «Кармела» прорезает ночную тьму.
Под плащом Кончита включает электрический фонарь и на мгновение освещает циферблат ручных часов: 2 часа 25 мин.
«Уже почти час, как вторая группа пловцов вошла в воду, — прикидывает Кончита. — Почему-то около девяти вечера англичане против обыкновения переместили свои корабли… Интересно, в чем тут дело? Случайное совпадение или дурное предчувствие? Из-за этого мы только потеряли время. Пришлось снова определять расстояния, а в сумерки это дело нелегкое, да и результаты менее точны… Лишь бы только они не ошиблись в расчетах… Ветер стих. Им легче будет плыть на поверхности. Пресвятая мать, защити их и помоги невредимыми вернуться в порт!»
И набожная Кончита твердит про себя слова молитвы. Пречистая дева, безусловно, простит ее за то, что она часто отвлекается, смотрит на часы, пристально вглядывается в ночную мглу, прорезаемую иногда лучом корабельного прожектора или светом фонаря сторожевого катера. Слева, со стороны Гибралтара, через каждые шесть минут доносятся глухие взрывы — это англичане по ночам сбрасывают глубинные бомбы у входа в порт, хотя доступ в него и преграждают противолодочные сети. Англичане не забыли о том, что 6 мая и 20 сентября 1941 года итальянские управляемые торпеды, преодолев сетевые заграждения, проникли в Гибралтар и вывели из строя их танкер…
— Уже два часа тридцать пять минут, — думает Кончита, посмотрев на часы. Она встает и, пройдя вперед к тому месту, где берег слегка вдается в бухту, становится за большим плоским, как стол, камнем. Порывистый ветер дует ей в спину, полы плаща бьют по ногам. Кончита кутается в плащ, зажимает полы его между коленями. Она ставит электрический фонарь на плоский камень и достает из кармана компас со светящимся циферблатом. Определив направление на юго-восток, она, не включая фонаря, направляет его так, как было условлено между нею и пловцами. Прикрепив заряды к кораблям, они должны двигаться в
