мнилось, что первый секретарь посла Ее Британского Величества к эллинам мог бы обзавестись секретаршей, не смахивающей на капитаншу хоккейной команды. Твой гарантированный от всех бурь брак — такой завидный контраст моему собственному! Я тут умудрился навлечь на себя Ураган Джейнис, силой уж не знаю сколько баллов исключительно по собственной вине, хотя это вряд ли может служить утешением. Я недавно позволил себе некоторую вольность рук с завлекательной штучкой дальше по улице — при первом же знакомстве она не поскупилась на обильнейшие доказательства своей готовности. Обильность тут — самое подходящее слово. Разумеется, при данных обстоятельствах это было непростительным предательством, и я полон глубочайшего раскаяния.
Но, как тебе известно, я никогда не был способен отказаться от заманчивого предложения и, как всегда, не придавал этому ни малейшего значения — разок средь бела дня, и все. Но внезапно все вышло из-под контроля. И не только потому, что она великолепна в постели. Меня потрясло, что с ней я обрел ту теплоту и нежность, какие, как мне стало ясно, всегда искал у Джейнис и не находил.
Ну, и это превратилось в своего рода спасательный круг. С Амандой я совсем другой человек — и гораздо более приятный. Между нами существует какая-то гармония, непринужденность, естественность. Мы любим и смеемся. Никакой фальши, ничего не надо прятать. Вот этого у Джейнис я не нахожу. Мы снова сошлись с самыми искренними намерениями и решимостью начать все заново, но не прошло и нескольких дней, как все вернулось на круги своя. Напряженность.
Увертки. Притворство. Головные боли. Вздохи «ну Побыстрее же, милый!» Моя вина? Ее вина? Игра гормонов? Кто знает? И в то же время я люблю ее. И в этом весь парадокс. Такая вот ловушка, и я не знаю, как из нее выбраться.
Как бы то ни было, она узнала и опрокинула на меня ведро воды, чем показала характер. Что я ни говорю, никак не действует, и, говоря откровенно, мне не терпится убраться отсюда, пусть даже в Румынию. Старый путь спасения. Боюсь, я не гожусь для брака. Стоит мне познакомиться с привлекательной женщиной, как мне хочется лечь с ней в постель. Ну, просто мне это нравится. Просто я такой. Меня устраивает быть любовником — все лучшее, что есть в двух людях, колея остается позади. С другой стороны, женщин это не устраивает, ведь верно? Черт! Аманда уже заявила, что намерена оставить мужа и выйти за меня. Но ведь это бы значило начать все сначала. Кто знает, я мог бы оказаться любовником Джейнис, и все было бы прекрасно. Нелепо и смешно, правда?
Так что на Западном фронте не без перемен.
Ну почему мы с Джейнис не можем жить, как ты и Рут! Абсолютная супружеская верность не должна бы считаться непреложным условием. Секс бешеный слон, и его не запереть в загоне.
А, да ладно!
Твой затравленный Гарри.
Речное Подворье 1
14 ноября
Милый Клайв!
Папуля сегодня уехал в Румынию. Там произошла какая-то революция, и ему надо посмотреть, что и как, и сообщить об этом. Увидишь его лицо на экране, если мистер Барлоу позволяет вам смотреть «Последние известия».
Так что я осталась одна. Очень похоже на прежние времена, но теперь у меня много занятий.
В субботу моя «лавка старьевщика» в Эктоне, а после не исключено, что я съезжу навестить Рут в Афинах на неделю, если найду кого-то, кто согласится кормить Юлу, нашего нового котенка. Надеюсь, она тебе понравится — такая пушистая и вся черненькая, только лапки белые, точно она прошлась на цыпочках по моих белилам.
У нашего соседа, кинорежиссера по фамилии Кевин, всю ночь продолжалось веселье, и я совсем измучена. Спать в таком шуме невозможно. Все другие соседи просто в бешенстве, и Тилли (она доктор) в № 4 составляет что-то вроде коллективной жалобы. Она шотландка и жутко свирепая. Цапли утащили всех золотых рыбок из прудика в саду № 10 — это, по-моему, очень забавно. Сегодня утром глупая хозяйка вопила об этом, стоя у изгороди в кружевной ночной рубашке. Ей словно бы и холодно не было. Ну, да ведь она довольно жирная.
Будь здоров, сынуля. Скоро увидимся.
Со всей моей любовью.
Мамуля.
Дамаскину 69
Неаполис
Афины
11 ноября
Ах, Джейнис, милая!
Я все время после твоего звонка на той неделе думала о том, что бы такое сказать тебе. А сегодня утром пришло твое письмо, и ты как будто подбодрилась. «Вот не стану отчаиваться». Мне нравится такой вызов судьбе.
Ты безусловно права: отчаиваться тебе ни в коем случае не надо. Ревность — это худшее из худших, верно? Потому что она уничтожает волю к действию — кроме разве что желания пришибить стерву, что, пожалуй, можешь и попробовать, но только обеспечив хорошее алиби. А знаешь, ты прелестнейший человек; ты умна и добра — чуточку слишком добра; ты невероятно хороша собой — эти твои короткие белокурые волосы и синие глаза — потрясающие, ну, умереть от зависти! Боттичеллиевская фигура, и любой мужчина, если у него имеется хоть что-то между ушами и между ногами, с ума от тебя сходит. (Вот как Пирс, сама ведь прекрасно знаешь!) Кстати, Гарри написал Пирсу: видимо, раскаивается и захлебывается от жалости к себе. Обычная чушь. Если безответственным мужчинам обязательно требуется обманывать себя, то почему они не могут обходиться без клише? Рассуждает, что такова уж его «природа», и он ничего изменить не в силах, хотя и хотел бы. Все та же старая отговорочка: женщина соблазнила меня, и я вкусил.
Ну, не знаю, как там твоя природа, но моя сейчас советовала бы мне дать этой заднице окончательного пинка. Дело ведь не в неверности как таковой (мне тут лучше помалкивать) — дело в обмане. Если Гарри готов салютовать членом всякой, кто его поманит, так хватит ему разыгрывать Добродетель На Колесах. Джейнис, ты и без меня прекрасно знаешь, что он — первоклассное дерьмо. Бесспорно, некоторым женщинам первоклассное дерьмо в самый раз: собственно, множество женщин — тряпки для вытирания ног, сестрички милосердия, матери-настоятельницы. Но ты-то не одна из них. Ты любящая, верная — и заслуживаешь чего-то получше.
О Господи! Вот и я сыплю клише! Ну почему есть сотни остроумных и оригинальных способов стервозиться, но сочувствие всегда выливается в штампы? Теперь я намерена быть позитивной и мудрой — ты готова? Вышвырни его вон. Конец первого тома твоей жизни. Приличный (короткий!) срок погорюй. Затем начни встречаться как можно с большим числом людей, не связываясь НИ С ОДНИМ из них и предпочтительно не прыгая в постель ни с одним из них (слишком рано, слишком опасно). В заключение приезжай сюда весной, как мы с самого начала и планировали, захвати пару платьев поэротичнее и каких- нибудь хороших духов, а остальное предоставь мне.
Ну, как тебе такой план жизни? Ладно-ладно — краткосрочный план?
Courage, ma brave.[5] Попытайся как-нибудь продержаться Рождество, а летом я приеду на две недели Уимблдонского тенниса, и мы будем смотреть матчи с моих наследмест.
С любовью.
Рут.
Р.S. Пирс изучает греческий. Умереть! Полная трансформация личности. Он размахивает руками и злится, когда я смеюсь. Его учитель положил на меня глаз — хочет учить и меня. Я ему говорю, что вряд ли есть чему, и он смущается. Предвижу, что вскоре защелкают четки для успокоения нервов.
Р.Р.S. Дачка восхитительна. К весне будут и электричество, и вода — все в полной готовности для твоих свиданий. Вот погоди и увидишь!
