переглядываясь, все прислушивались к выкрикам и грохоту за дверью.
Потом донесся голос мистера Крабтри:
— Что здесь происходит? Я желаю спокойно посмотреть новости!
Что-то с силой ударилось о стену, видимо, Джонни-сдельщик переключил свое внимание на моего соседа. Никогда прежде мистер Крабтри не замолкал так быстро. Может быть, его уже нет в живых? Я встала и обошла обеденный стол, просто чтобы успокоиться.
— Ты хоть подоконник вымыл? — спросила я Нила. Тот кивнул.
— Ну, хоть что-то, — пробормотала я.
Затем ругань заглохла, за дверью кто-то зашаркал и задвигался. Я сидела, нервно представляя себе, что Джонни приспосабливает мистера Крабтри под таран, как в мультфильме. Неожиданно прозвучал злобный торжествующий смех, хлопнула дверь на улицу, и все стихло. Стало слышно, как за стеной включили новости. Вот вам таран из мистера Крабтри, знай наших!
Не успела я перевести дух, как услышала, что в мой дверной замок вставили ключ. Ни у кого не было ключа от моей квартиры! Кроме меня, Зары и… Боже, мистер Крабтри!
Увидев, что ручка входной двери поворачивается, я встала и ухватилась за спинку стула. Дверь распахнулась, и вошел приземистый мощный парень, похожий на бультерьера. Он спокойно перешагнул порог и закрыл дверь, накинув цепочку.
Джози пронзительно вскрикнула, а Зара побледнела, как лист бумаги. Он положил ключ, который я всегда покорно сдавала мистеру Крабтри, на маленький стеклянный столик у двери. Я остолбенела, не в силах вымолвить ни слова. Почему, почему у меня нет вооруженных друзей? И тут я вспомнила про газовый баллончик. Он был в сумке, лежавшей на кровати.
— Ну, — сказал он триумфально, — где эта мелкая сволочь?
И, не дав мне опомниться, Джонни-сдельщик метнулся на кухню и шарахнул Нила только что вымытой сковородой. Но тот быстро оправился и опрокинул на нападавшего кастрюлю с горячей водой. Шум поднялся оглушительный. Джонни начал крушить все вокруг, срывая с себя пропитавшуюся кипятком одежду. Он орал так же, как тогда за дверью, но теперь это больше напоминало завывания и стенания, нежели воинственный клич.
Нил схватил со стойки какой-то баллончик и начал опрыскивать Джонни средством для чистки туалета. Стенания перешли в вой и визг, который могли понять только собаки. Эти звуки разом переключили мои мозги на высокую скорость. Я кинулась к кровати, где валялась сумка, а в ней — баллончик. В эту минуту Джонни выхватил нож из кармана, походя ударил Нила вспину рукояткой и одним движением располосовал на себе рубашку. Потом он шагнул к Джози. Его свирепое лицо и грудь были красными, как подрумянившееся мясо. Он схватил Джози за горло. Я похолодела.
Нил, лежавший в неуклюжей позе лицом к шкафу, силился подняться.
— А ты не двигайся, Эльвира! 15 — выкрикнул Джонни, глядя на меня. — Где Нил?
— Я здесь, — прокаркал тот, выбираясь из-за стойки.
— Вы все — покойники, — выразительно сказал Джонни. Ни у кого не возникло сомнений, что он навидался в своей жизни покойников и совсем не шутит.
Мне казалось, что из воздуха внезапно испарился весь кислород. Я едва не задохнулась, когда лезвие ножа сверкнуло у горла Джози.
К сожалению, Джок выбрал именно этот момент, чтобы слететь со своего шеста. Я заметила это уголком глаза, пока все смотрели на Джози и Джонни с их пародией на любовные объятия. Глаза у Джози были какие-то странные, и я поняла почему: они закатились так, что виднелись белки.
Я подняла руки вверх, трясясь от страха, что Джок может поразить больное воображение Джонни и тот сделает какую-нибудь глупость.
— Гм, здравствуйте. — Я прочистила горло и начала снова: — Я — хозяйка.
— Ты кто — Эльвира?
— Кэссиди Блэр, — недоуменно отозвалась я. Ужас. Я пыталась вести разговор с человеком, который собирался перерезать моей подруге горло. — Пожалуйста, не могли бы вы опустить нож?
— Ну, здравствуй и тебе, Кэссиди, — растягивая слова, саркастически произнес он. — Приятно познакомиться. А меня зовут Джонни, и я ужасно зол. И нож я не опущу. — Он присмотрелся: — Что это у тебя с лицом?
— Да так…
— Какая же ты страшная, — он с отвращением покачал головой и продолжил: — Ну ладно, ты, синюшная, как считаешь — мне лучше порезать твою подружку или сразу заняться вон тем гадом, который меня обжег? Ты-то небось лесбиянка, тебе все равно, как ты выглядишь, но меня девчонки ждут. А я выгляжу как вареный лобстер! И чувствую себя как вареный лобстер! А ты, сволочь, уже покойник!
И он испепелил Нила взглядом. Но чтобы сделать это, ему пришлось немного повернуться и ослабить хватку. И в это время Джок тихонько спланировал на кофейный столик и сел на дистанционный пульт. В комнату ворвался шум телепередачи.
Все в комнате, включая Джонни, быстро повернулись к телевизору. Рука бандита соскользнула с шеи Джози. Та мгновенно ударила его кулаком в бровь и ловко отпрыгнула. Джонни потерял равновесие и качнулся назад. Я взвизгнула, как щенок, но этого было достаточно, чтобы его отвлечь. По-прежнему держа в руках нож, он повернулся ко мне.
Джози упала на пол рядом с кофейным столиком и поползла прочь так проворно, как только могла. Я же пинком отшвырнула стул и сделала три гигантских шага к Джонни. Размахивая ножом в поисках жертвы, тот непонимающим взглядом уставился на Джока, словно попугай был галлюцинацией. Наверняка, Джонни был на наркотиках, и они затуманили ему мозги.
Так что я не стала мешкать и сбила его с ног всей массой своего двенадцатого, а порой и четырнадцатого размера.
Это было ужасно больно! В первую секунду мне показалось, что я упала на нож, как показывают в фильмах, но потом поняла, что это просто джинсы врезались в мою талию.
На секунду наши глаза встретились. Он схватил меня за волосы, и мы покатились по полу. Он наносил боксерские удары мне по ушам, доставалось и моему отекшему глазу. Туннель, в который сузилось мое одноглазое поле зрения, окрасился красным цветом. Наконец, мне удалось ударить его в пах, и он отпустил мой рукав. Пока он катался в позе эмбриона, стеная и задыхаясь от боли, я, обхватив голову одной рукой и еле волоча ноги, отползла от него подальше. Джонни сделал слабую попытку схватить меня за лодыжку, но я лягнула его, и он, застонав, откатился снова.
И только тогда я поняла, что в комнате полно народу.
— Хорошая работа! — сказал кто-то.
Я подняла глаза. Сэм мрачно смотрел на стонавшего и катавшегося по полу Джонни. Через минуту тот был в наручниках.
— Гады! — воскликнул Джонни, но явно покорился судьбе. — Я так не дрался с тех пор, как в восемьдесят девятом схватился с Симмо по кликухе Дробовик. Только Симмо дрался по-честному. Не могу поверить, что эта сизорылая Эльвира взяла и дала мне по яйцам!
Он с ненавистью посмотрел на меня. Сэм зашел слева от него и одной рукой придержал меня, чтобы я снова не вмазала этому ублюдку. Тут я подняла голову и узнала своего старого друга, полицейского Гаса, стоявшего в дверном проеме. Он явно набрал килограммов пятнадцать лишнего веса и обрюзг, но выражение его лица говорило, что я выгляжу еще хуже. Ну и что! Зато мне не надо было наряжаться в крошечные розовые трусики и прицеплять ангельские крылышки вместе с тысячами других толстячков на параде геев на Марди Грасс!
Гас приобнял меня с отеческим выражением лица: «Ты должна мне все объяснить». Но я притворилась слепой на один глаз и бессмысленно улыбнулась. Он поежился и помог Сэму поставить Джонни на ноги.
— Это я их впустила! — пискнула Зара. Она все еще была бледной, но на щеках у нее пятнами выступил лихорадочный румянец.
Когда Гас с Сэмом вывели Джонни из квартиры, а Зара и Джози собрали свои вещи и уехали (с гораздо более подавленным видом, чем приехали), мы с Нилом и Джоком сели за кофейный столик и уставились друг на друга.
