Конечно, она помнила, хотя уже не так ясно и отчетливо, не так болезненно. Она все помнила, ей не верилось, что ее воспоминания могут возродиться так ясно после долгих лет и причинить ей такую боль. За все время никто ни разу не назвал ее старое имя, и сама она даже мысленно редко произносила его. Она была ведьмой Ильзе, и только это имя определяло ее новую сущность. Родное имя было забыто до тех пор, пока она не отомстит друиду, пока не добьется могущества и всеобщего признания. Только тогда ее имя соединится с ней.
Но вот появился этот худой мальчишка и осмелился заявлять о своих правах на родство. Она рассматривала его с недоверием и затаенной злостью. Неужели он действительно может быть ее братом? Неужели это и на самом деле Бек, живой, вопреки тому, что случилось? Разве это возможно? Она пыталась обдумать ситуацию, найти слова для достойного ответа. Но мысли в голове путались, нужные слова не приходили на ум. Она настолько растерялась, что готова была закричать.
— Нет!
Только это единственное слово, прозвучавшее как заклятие, отгоняющее демонов, сорвалось с ее губ.
— Грайан. — Голос мальчика звучал все с большей нежностью.
Она рассматривала темные волосы на его макушке, сияющие голубые глаза, так похожие на ее собственные, так хорошо знакомые. В нем было что–то от нее самой, но она отказывалась признаться в этом себе. И все же он мог быть Беком. Но как?
— Бек умер, — прошипела она и вся напряглась под темным одеянием.
Неподалеку на земле высилась бесформенная на первый взгляд груда темной одежды. Там на коленях, опустив голову в облаке серебристых волос и сложив руки, стояла Райер Орд Стар. С момента появления ведьмы Ильзе она ни на дюйм не подняла голову, не произнесла ни слова, даже не шелохнулась. В полумраке и тишине она могла показаться статуей, высеченной из камня и поставленной охранять покой отдыхающего путника.
Взгляд Ильзе на мгновение остановился на ней, затем снова вернулся к мальчику.
— Расскажи что–нибудь еще, — снова прошипела она. — Почему я должна тебе верить?
— Меня спас оборотень по имени Трулз Рок,— ответил мальчик, глядя ей прямо в глаза. — Он принес меня к друиду, а тот, в свою очередь, передал людям, которые воспитали меня как собственного сына. Но я — Бек.
— Ты не можешь этого знать наверняка! Тебе было всего два года, когда я спрятала тебя в погребе! — Грайан осеклась. — Когда я спрятала своего брата. Но мой брат погиб, а ты — лжец!
— Мне об этом рассказывали, — возразил он. — Конечно, я не помню ничего о своем спасении. Но посмотри на меня, Грайан, посмотри на нас обоих! В нашем сходстве нельзя усомниться, мы почти одинаковые, у нас одни и те же глаза и волосы. Мы брат и сестра! Неужели ты не чувствуешь этого?
— Но почему оборотень спас тебя? Эти перевертыши убили родителей и похитили меня. Зачем друиду спасать тебя, когда его целью была я?
Но мальчик уже отрицательно тряс головой, сверкая голубыми глазами на помрачневшем лице.
— Нет, Грайан. Не оборотень и не друид убили наших родителей и увезли тебя из дома. Они никогда не были нашими врагами. Неужели ты еще не поняла? Подумай, Грайан.
— Я видела его лицо! — Голос Грайан почти сорвался на визг. — Я видела через окно, он показался в отблеске первых лучей солнца как раз перед нападением, прежде чем я…
Она внезапно осеклась и на мгновение задумалась. А действительно ли она видела друида, как настаивал Моргавр, когда убедил ее сосредоточиться и вспомнить? Откуда он знал, что именно она тогда видела? Возможные последствия в случае, если она дала себя убедить, ошеломили ее. Ведьма Ильзе отмела такую вероятность. Но мысль об ошибке накрепко засела где–то в уголке ее памяти, как змея, которая всегда готова напасть.
— Мы оба Омсворды, Грайан, — мягко увещевал мальчик. — И Странник тоже. У нас одно и то же наследие. Он происходит от той же ветви, что и мы, он один из нас, и у него нет причины вредить нам.
— И то верно! Откуда же тебе знать о причинах?! — Грайан издевательски рассмеялась. — Что ты можешь знать о дурных намерениях? Когда ты успел узнать о жизни столько, чтобы считать себя вправе навязать мне свое мнение?
— Послушай, Грайан, — было заметно, что он отчаянно пытается подобрать нужные слова, — конечно, у меня нет такого жизненного опыта, как у тебя. Но я не настолько наивен, как ты вообразила.
— Кажется, ты и сам веришь в то, что говоришь, — холодно произнесла Ильзе, теряя терпение. — Тебя здорово обработали, раз ты поверил в эту историю. Но ты всего лишь пешка в игре умных людей. Друиды всегда добивались своего за счет других. Должно быть, ему пришлось долго искать мальчишку, который выглядит так, как должен был выглядеть Бек в таком возрасте. Его можно поздравить с удачей.
— Как же я, по–твоему, получил это имя? — огрызнулся он. — Если я не твой брат, то откуда у меня это имя? Сколько я себя помню, меня всегда звали именно так.
— Это ты так думаешь. Друид мог внушить тебе что угодно, в том числе и ложь о твоем происхождении. — Ведьма Ильзе осуждающе покачала головой. — Ты огорчен, что тебя ввели в заблуждение, заставили почувствовать тем, кто на самом деле давно умер? Я могла бы распылить тебя на мельчайшие частицы, но, возможно, друид именно этого и хочет. Вероятно, он считает, что навредит мне, если заставит убить человека, похожего на моего брата. Скажи, где его можно отыскать, и я тебя пощажу.
— Это тебя ввели в заблуждение, Грайан, — с ужасом воскликнул Бек. — Настолько, что ты веришь всему, кроме правды.
— Где находится друид? — злобно настаивала она.— Говори сейчас же!
— Я прошел очень долгий путь ради нашей встречи, — продолжал Бек, глубоко вздохнув. — Слишком долгий, чтобы дать себя запугать и заставить отказаться от правды. Я действительно Бек, Грайан…
— Не смей называть меня так!
Ильзе, взметнув свои серые одежды, в ярости вскинула руки, будто пыталась поймать его слова и сжечь их вместе со своим прошлым. Она чувствовала, что ярость ее выходит из–под контроля, перехватывает горло, что голос возвышается до того опасного предела, когда он может разорвать в клочья любого, на кого будет направлен ее гнев.
— Никогда не произноси этого имени!
— А как я должен тебя называть? — не унимался мальчик. — Ведьмой Ильзе? Называть именем, которое дали тебе наши враги? И относится к тебе так, как они? Как к исчадию черной магии и злобных сил? Чтобы я никогда не увидел тебя снова, не мог заботиться о тебе и называть тебя своей сестрой?
Казалось, что с каждым произнесенным словом он становится все сильнее, и внезапно Ильзе почуяла исходящую от него опасность.
— Осторожнее, мальчишка!
— Это тебе надо быть осторожнее, — парировал он. — Осторожнее с теми, кому ты веришь. Остерегайся всего, что тебе внушили с тех пор, как похитили из нашего дома, особенно лжи, которую ты сама себе внушила! Мы похожи не только внешне. Не все, что нас связывает, можно увидеть глазами. Грайан Омсворд от рождения обладает магическим даром, которым сейчас пользуется ведьма Ильзе. Но у меня тоже есть этот магический талант. Слышишь его в моем голосе? Ты ведь слышишь, правда? Я не так опытен в его применении, я только недавно распознал этот дар, но это еще одна связующая нас нить, Грайан, это часть нашего общего наследия.
Ильзе услышала, что его голос приближается к тому же опасному пределу, что и ее, распознала почти неуловимый оттенок, заставивший ее вздрогнуть и мгновенно активизировать защиту.
— У нас с тобой одни и те же родители, одна судьба, мы оба отправились в это путешествие в поисках сокровища, спрятанного в глубине этой страны…
Ильзе заставила свой голос стать низким, вибрирующим гулом, негромкой смесью мягких и шипящих звуков ночи, шепота листьев под ветерком, жужжания насекомых, шороха крыльев ночных птиц, дыхания спящих тварей. Быстрое и безжалостное решение пришло мгновенно. Он слишком опасен, чтобы оставить его в живых, кем бы он ни был на самом деле. Он обладал волшебством, очень похожим на ее собственное.
