Некоторое время — уже от отчаяния и нетерпения — хмурый студент приглядывался к Фридриху- Августу Саксонскому, но расходовать свою жизнь на жалкого царька показалось обидно.
И вдруг судьба решила сделать подарок. Стало известно, что через Дрезден проследуют сыновья русского императора Николай и Михаил Николаевичи — отправляются в неофициальное турне по Европе под именем флигель-адъютантов Романова 9-го и Романова 10-го.
Когда нужно, Лекс умел становиться истинно светским человеком — уж этой-то науке его в Итоне и Кембридже обучили. Завести знакомства в посольстве было нетрудно. «Приличное» русское общество в Дрездене с удовольствием приняло в свои ряды отменно воспитанного юношу, барона, внука генерала Бланка, чей портрет украшает галерею героев двенадцатого года в Зимнем дворце. Приглашение на прием по случаю приезда великих князей Лекс получил от самого посланника Шредера, записного остроумца — того самого, который во время давнего визита Николая Первого в Дрезден произнес mot, сделавшее дипломата знаменитым. На вопрос «Отчего это ты, Андрей Андреевич, никогда не женился?», старый лис с поклоном отвечал: «Ваше Величество строго запрещаете азартные игры, а из всех азартных игр женитьба — самая азартная». Шутка понравилась. Благодаря ей Шредер, ничем не отличившись на дипломатическом поприще, сидел на своем тихом, завидном посту уже четверть века.
Разумеется, простой студент, хоть бы и титулованный, не мог рассчитывать на то, что будет представлен августейшим особам или даже получит возможность к ним приблизиться. Но, рассматривая из дальнего конца залы двух расфуфыренных юнцов в орденах и лентах, Лекс был спокоен. Он видел, что никаких особенных мер безопасности не предпринято, а в карманах два пистолета и кинжал. Нужно лишь было выбрать,
Мальчишки были противные — что один, что другой. Чваные, лучащиеся надменностью и довольством, они словно олицетворяли собой ненавистное государство, лелеемое их венценосным папашей.
Однако устраивать «мене-текел-фарес» во время приема Лекс передумал. По двум соображениям. Во-первых, увидел, что совершенно необязательно жертвовать собой ради каких-то там тридевятого и тридесятого Романовых. Судя по беспечности охраны, вполне можно сделать дело и скрыться. Во-вторых, кажется, была возможность прикончить не одного змееныша, а обоих. Вот это будет удар так удар!
Составился очень простой план, который был с успехом осуществлен.
Бланк затаился в посольском парке, подождал, пока разъедутся гости и разойдутся слуги, а потом преспокойно направился к террасе, на которую выходили высокие окна так называемых «царских апартаментов» — парадных покоев, предназначавшихся для высоких посетителей. Там на пути в Европу и обратно обычно останавливались персоны министерского ранга и члены императорского дома.
Из сада Лекс перелез через балюстраду, подкрался к освещенному окну, через приоткрытые гардины заглянул внутрь.
Оба великих князя были в салоне. Один стоял перед камином, разглядывая себя в зеркале. Второй был уже в шлафроке: вот он что-то сказал брату и ушел в левую дверь, за которой несомненно находилась спальня.
Тот, что перед зеркалом, потянул тоненький, едва пробивающийся ус, попробовал закрутить кверху. Взял с туалетного столика второе зеркало, на подставке, и принялся рассматривать себя в профиль, задирая подбородок.
Всё складывалось идеально. В руке у Лекса был пистолет. С десяти шагов промахнуться невозможно.
Уложить старшего (нарциссическому самосозерцанию предавался царевич Николай).
Вышибить балконную дверь.
Ворваться в спальню и прикончить Михаила.
Потом тем же путем выбежать в парк.
Всё это не займет и минуты.
Но Бланк медлил. Вдруг вспомнил, как точно так же, подростком, пытался разглядеть, хорош ли у него профиль и не длинен ли нос.
К тому же без раззолоченного мундира, в одной рубашке, «Романов Девятый» будто скинул волчью шкуру, из великого князя стал просто мальчуганом. А «Десятый» был еще моложе. Как их убивать?
Дважды Лекс поднимал пистолет и дважды опускал, а затем понял, что не преодолеет себя. Не выстрелит.
Рацио капитулировало перед чувствительностью. Правда, сразу же попробовало реабилитироваться. Акция не принесет никакой пользы, зашептал рассудок. У тирана есть и другие сыновья. Этот, с усишками, даже не наследник престола!
«Ты хотел встряхнуть Россию? — мысленно прикрикнул на себя Бланк. — Двойное убийство ее безусловно встряхнет! Действуй же, не проявляй слабости!»
Он вновь вытянул руку. Дуло ударилось в стекло.
Николай обернулся на звук — и Бланк отскочил от окна.
Дальше получилось совсем нелепо, позорно. Каблук угодил в щель между мраморными плитами, и незадачливый тираноборец грохнулся навзничь. Стукнулся затылком, оружие отлетело в сторону. Вот каким паяцем становится человек, позволивший чувству возобладать над разумом!
Выбежавший на террасу царевич увидел человека, который сидел на полу, держась за голову.
— Вы кто такой? Что случилось? — закричал по-немецки Николай. — Вы, верно, агент охраны?
— Нет… — Лекс встряхнулся. В ушах звенело. — Я не агент охраны…
Он поднялся. Еще и сейчас было не поздно исполнить задуманное, но Бланк уже понимал, что не сможет.
— Я барон Бланк, — сказал он по-русски. — Шел с приема. Увидел тень в саду. Какой-то человек нырнул за угол. Показалось подозрительным. Последовал за ним. Увидел, как он лезет на террасу. Смотрю — в руке пистолет. Я набросился. Оружие выбил, но он ударил меня по голове тяжелым. И спрыгнул в сад.
— Вижу пистолет! — Николай подобрал карманный «lepage». — Это карбонарий! Или нигилист! Он хотел убить нас с братом!
— Да. Нужно звать охрану…
Лекс огляделся, думая, куда бы деть второй пистолет и кинжал. Телохранители окажутся менее доверчивыми, наверняка захотят обыскать.
— Нет! — азартно воскликнул великий князь. — Пока будем звать, злодей уйдет. Нас двое! В погоню!
И, размахивая пистолетом, кинулся к парапету. Бланку ничего не оставалось, как последовать за мальчишкой.
Минут десять они бегали по парку. Естественно, никого не нашли.
Царевич был ужасно горд своей храбростью.
— Завтра напишут все газеты! «Террорист покушается на жизнь российских принцев». «Эрцгерцог Николас гонится за убийцей с пистолетом», — возбужденно лопотал он, переходя с русского на французский, а с французского на немецкий. Потом вдруг испугался. — Ой, нет! Ни в коем случае! Узнает папa, прикажет возвращаться домой. И никакого турне! Мы так долго упрашивали отпустить нас! — Николай схватил Бланка за руку. — Я очень вас прошу, барон! Никому ни слова! Вы предотвратили покушение, вы имеете право рассчитывать на благодарность государя, на высокую награду, но пожалуйста… Умоляю! Пусть это будет наш с вами секрет! Я даже Мики ничего не скажу, он совсем не умеет хранить тайны! То есть скажу, но после, когда закончится путешествие. Мики лопнет от зависти! Вы подтвердите ему, что я не вру. А отцу я даже потом говорить не стану. Ну пожалуйста, обещайте мне молчать!
— Хорошо, обещаю, — сказал Лекс, еще не веря, что всё обойдется.
Великий князь обнял его.
— Спасибо! Я ценю ваше великодушие! Ах, этого приключения я никогда, никогда не забуду! А знаете, я вас узнал. Видел на приеме. Я еще обратил внимание, что все улыбаются, а вы стоите со скучающим видом.
— В самом деле, было чертовски скучно. — Бланку казалось диким, что всего четверть часа назад он собирался убить этого восторженного дурачка. — Я задремал в диванной, и бездельники-лакеи меня
