Эта перспектива заставила бы Найла навсегда отказаться от задуманного, если бы не любимый брат. Не кто иной, как Вайг, непринужденно прихлебывая легкий мед из высокого бокала, предложил использовать пчел и муравьев, а это, как оказалось, был лучший выход из ситуации.
С хвойными пчелами, мирными работниками, обитавшими по всей округе, Вайг сумел договориться легко и быстро. Пчелы с готовностью согласились помочь, после чего Найл в очередной раз оценил телепатические способности своего брата.
Хотя в юности Вайг вытворял и не такое – сумел же он найти общий язык даже с грозной осой-пепсис! Ему удалось так приручить свирепую бестию, длиной эдак с половину человеческой руки, что оса не только не нападала на людей, как раньше, а помогала охотиться, по мысленной команде стремительно взмывая с руки Вайга и в воздухе кидаясь на добычу, предназначенную хозяину.
Оса верно служила и принесла немало пользы, пока не оказалась в брюхе кого-то из смертоносцев.
Хотя это случилось давно, в тот роковой день, когда погиб Улф и пауки захватили всю семью около пещеры в пустыне, как выяснилось, с тех пор Вайг не утерял навыков общения с крылатыми насекомыми.
Он сразу навел телепатический контакт с маткой одной крупной пчелиной семьи, обитавшей в долине, уже выбранной для строительства. Сумел так настроиться на необходимую волну и связаться с сознанием владычицы огромного улья, что передал всю необходимую информацию.
Результаты не заставили себя долго ждать.
Хвойные пчелы, издавна селившиеся в зарослях высоких смолистых араукарий, ограничивающих с трех сторон площадь будущего сеттлмента, не пожалели Избраннику богини Дельты изрядного количества меда, липкого воска и прополиса, надежного и прочного клея. Договориться с черными муравьями оказалось несколько сложней, и отчаявшийся Вайг поначалу даже хотел отказаться от своей затеи.
Добиться помощи пчел ему оказалось относительно легко: достаточно было лишь сконцентрировать мысль узким направленным пучком и внедриться в сознание матки, как он обрел власть над всей ее обширной семьей.
С муравьями так просто не получалось.
Вайг скользил мысленным взглядом по бурлящей колонии и напряженно пытался отыскать единый управляющий энергетический центр.
Но все усилия оказывались тщетными.
Возникало такое ощущение, что каждый черный муравей четко знал, что ему делать и в то же время никто не хотел брать на себя ответственность за управлением действиями собрата.
Внедриться в такой коллективный разум удалось только тогда, когда братья соединили свои возможности в один ментальный поток излучения, генерируемый их рассудками. К сознанию Вайга присоединился Найл, а против такого мощного союза трудно было устоять.
Для начала они мысленным усилием свели примитивный разум муравьев в некий конгломерат, чтобы почувствовать его, как единый организм, как взаимосвязанное целое. Когда это произошло, нетрудно было наладить прочную связь и влиять на конгломерат настолько, чтобы муравьи откликнулись и всей колонией пошли навстречу.
Проблема кормежки ненасытных жуков была решена в первый же день. Крупные семена араукарии, залитые темным, пахнущим смолой медом, собранным с цветков этого же дерева, неожиданно пришлись вполне по вкусу прожорливым плотоядным скакунам.
Жуки, попробовав обильное угощение, рьяно взялись за дело. Не успел Найл пристально вглядеться в их выпуклые фасетчатые глаза и мысленно отдать распоряжение, как огромные зубчатые челюсти вонзились в землю, основательно взрезав площадку строго по заранее размеченным круговым линиям. Прошло не больше часа, и на месте будущих построек чернели удивительно ровные кольца траншей, опоясывавших озеро.
С отрогов гор по направлению к стройке уже двигались стройные ряды голенастых муравьев. Взгляд неискушенного человека мог себе представить нечто вроде каменной струи, медленно и плавно стекавшей сверху к строительной площадке.
Секрет разрешался просто – каждый из огромных, почти в рост человека, муравьев захватил сверху только по одному основательному булыжнику, и проблема фундамента была практически решена.
Тягучая слюна скакунов связала в единое целое песок вместе с камнями, наваленными муравьями в глубокие кольцевые траншеи. Не прошло и пары часов, необходимых, чтобы густая жучья жидкость просохла на солнце, как монолитный фундамент для резиденции был готов.
Сеттлмент был практически закончен уже к вечеру, когда к небу вознеслись основные конструкции – легкие дома из толстых обструганных сучьев араукарии, намертво скрепленных прочным прополисом. Жемчужные Врата представляли собой сплошной ряд нескольких десятков тесно прижавшихся друг к другу зданий разной высоты, кольцом обрамлявших глубокое озеро
Внутренняя часть круга состояла из крытой галереи, из нескольких ярусов просторных террас.
Внешней линией круга служила совершенно глухая земляная стена, вылепленная муравьями из грунта, вырытого из глубоких траншей и смешанного со слюной скакунов.
Найл руководил работами, мысленно управляя жуками, пчелами и муравьями. Он сам порой поражался, как легко ему удавалось передавать насекомым не только простые, конкретные команды, вроде «вырыть», «принести», «отрубить», «склеить», но и сложные, многоступенчатые архитектурные замыслы.
Гигантские челюсти скакунов действовали не хуже самых точных плотницких инструментов. Зубцы неутомимо смыкались, с оглушительным хрустом обрезая толстые сучья араукарии. Повинуясь Найлу, жуки не ошибались, отпиливая точно в намеченном месте, ровно и гладко, не хуже самой острой пилы. Свежие прутья без труда гнулись, послушно принимая формы стен домов, придуманных Найлом. Вязкий смолистый прополис намертво скреплял древесину и, обработанная пчелиным клеем араукария быстро просыхала на солнце, образуя легкие, но невероятно прочные конструкции.
… Захватив с собой Гезлу и троих племянников, Найл покинул Город, в сопровождении свиты двинувшись на отдых в Жемчужные Врата. Небольшая воздушная эскадра, состоящая из пяти шаров, взмыла ввысь с Центральной площади только после обеда, когда установился попутный ветер, и уже через пару часов добралась до нового сеттлмента.
Подлетая к горам, Найл стоял рядом с Симеоном, своим личным врачом и старинным другом. Вместе они заметили поселок сверху и не смогли сдержать довольных улыбок, так понравились им стройные линии резиденции, раскинувшейся в отрогах гор.
Симеон вообще видел Жемчужные Врата впервые, поэтому рассматривал все с особенным интересом.
Верховой ветер трепал его пышные волосы, густые пряди так и норовили закрыть загорелое лицо, а взгляд его был прикован к приближавшейся резиденции, поэтому ему приходилось постоянно отмахиваться от курчавых волос, как от надоедливых мелких мушек.
– Что-то это мне напоминает… – воскликнул Симеон, кивнув вниз и хитро улыбнувшись.
– Что же именно? Скажи, будь так добр, на что это похоже? – прокричал Найл, перекрывая завывания ветра.
– Похоже на колесо! – глубокомысленно отозвался врач, сдвинув к переносице лохматые брови. Мы летим к огромному колесу от гужевой телеги, плашмя валяющемуся на траве!
– Тут я с тобой соглашусь, мой уважаемый друг… Соглашусь, наверное, первый раз в жизни!
Найл усмехнулся и снова пристально уставился вниз. Он не стал спорить с Симеоном, потому что постройки и впрямь сверху были похожи на исполинское кольцо.
Архитектурный план пришел к нему быстро, как озарение.
Как и сейчас, он увидел в первый раз круглое озеро именно с высоты полета на паучьем шаре, поэтому отталкивался в своем замысле как раз от природной уникальной формы водоема.
– Видишь там, на восточной стороне, трехэтажные дома, стоящие полукругом? – спросил Найл. – У них
